В конечном итоге Франция не смогла объединить Европу

В конечном итоге Франция не смогла объединить Европу

Несбывшиеся надежды Франции

Кризис еврозоны - результат постоянного преследования Францией «европейского проекта», а именно стремления к политическому объединению после Второй мировой войны, когда два ведущих французских политика - Жан Моне и Роберт Шуман - предложили создать Соединенные Штаты Европы.

Моне и Шуман утверждали, что политический союз, подобный США, предотвратит конфликты, которые и спровоцировали три европейские войны. Европейский политический союз также сделал бы Европу сильной державой, способной конкурировать с США, и таким образом, дать Франции важную роль в делах Европы и мира.

Мечта Моне и Шумана привела к тому, что в 1956 году было подписано Соглашение Рима, в рамках которого была установлена небольшая зона свободной торговли, которая позже была расширена в Европейское экономическое сообщество (ЕЭС). Создание ЕЭС возымело положительные экономические эффекты, но, как и Североамериканская зона свободной торговли, она не создала ощущения политического единства.

Это была цель Маастрихского договора 1992 года о создании Европейского Союза. Отчет под названием «Единый рынок, единые деньги», опубликованный в 1990 году под руководством бывшего министра финансов Франции Жака Делора, призывал к созданию единой валюты, аргументируя это тем, что единый рынок не может эффективно функционировать иначе. Более реалистично, приверженцы идеи об единой валюте оправдывали ее тем, что это послужит единению людей, как европейцев, и что создание единого Европейского центрального банка ознаменует собой переход власти от национальных правительств.

Германия сопротивлялась евро, утверждая, что сначала должен быть образован полный политический союз. Поскольку не было шансов на то, что другие страны примут идею политического объединения, позиция Германии выглядела как технический маневр для предотвращения установления единой валюты. Германия не горела желанием отказаться от своей марки - символа своей экономической мощи и приверженности ценовой стабильности. В конце концов, Германия согласилась на создание евро только тогда, когда президент Франции Франсуа Миттеран заявил, что Франция поддержит объединение Германии только при условии согласия последней на создание евро.

Более того, под давлением Франции требование Маастрихского договора о том, что страны могут ввести евро только в том случае, если их национальный долг будет менее 60% ВВП, было снято в целях привлечения стран к введению евро. Такая модификация позволила войти в союз Греции, Испании и Италии.

Политики, выступавшие за создание евро, игнорировали предостережения экономистов о том, что введение единой валюты на множество разнородных стран грозит вызвать серьезные экономические проблемы. Они расценивали экономические риски несущественными по отношению к повестке дня, а именно политическому единению.

Однако создание евро вызвало резкое падение процентных ставок в периферийных странах, что привело к долговым пузырям на рынке недвижимости и заставило правительства этих стран заимствовать для финансирования государственных расходов. Удивительно, но мировые финансовые рынки проигнорировали кредитные риски этого суверенного долга, вызвав лишь небольшие различия между процентными ставками по немецким облигациям и облигациям Греции и других периферийных стран.

Этому пришел конец в 2010 году после того, как Греция признала, что лгала по поводу дефицита бюджета и долга. В ответ на это финансовые рынки потребовали повысить процентные ставки на облигации стран с высоким уровнем государственного долга.

Три небольшие страны (Греция, Ирландия и Португалия) были вынуждены принять помощь Международного Валютного Фонда и ввести болезненные финансовые сокращения. Положение Греции безнадежно, и скорее всего, это приведет к дальнейшим дефолтам и выходу из еврозоны. Испания тоже столкнулась с серьезной проблемой вследствие дефицита бюджета своих традиционно независимых региональных правительств, слабости банков и необходимости пересматривать долговые балансы каждый год.

Уже очевидно, что недавнее соглашение ЕС о «финансовом пакете» не сократит дефицит бюджета и не сократит национальный долг. Испания первая заявила, что не сможет удовлетворить и выполнить условия, на которые она согласилась. Ее примеру вскоре последуют и другие страны. Президент Франции Франсуа Олланд предложил уравновесить ограничения дефицита с инициативами по развитию. Финансовое соглашение – пустой жест, который может оказаться последней попыткой членов ЕС сохранить политический союз.

Европейский проект не смог достичь цели, которую с самого начала ставили французские политические лидеры. Вместо дружелюбия и цели, о которых мечтали Моне и Шуман, мы видим конфликт и беспорядок. Международная роль Европы падает, а «Большая пятерка» перерастает в «Большую двадцатку». И теперь, когда условия для еврозоны диктует канцлер Германии Ангела Меркель, стремления Франции к господству в европейской политике оказались безуспешными.

Даже если большинство стран еврозоны продолжат использовать единую валюту, это произойдет потому, что отказ от евро будет болезненным с финансовой стороны. Теперь, когда его слабость стала очевидной, евро будет являться скорее источником бед, нежели дорогой к политической мощи. 

«InoZpress.kg»