Война роев

Материал опубликован в 2006 г., в журнале "Спецназ" Белорусской ассоциации ветеранов подразделений специального назначения внутренних войск МВД "Честь"

Война роев

... Одержать сто побед в ста сражениях - это не вершина превосходства. Подчинить армию врага, не сражаясь - вот подлинная вершина превосходства. Поэтому высшее пресуществление войны - разрушить планы врага; затем - разрушить его союзы; затем - напасть на его армию; и самое последнее - напасть на его укрепленные города.

Из военного канона «Искусство войны» Сунь-цзы

Вряд ли кто-то из нас еще в середине 80-х думал, что уже через 20 лет мир изменится до неузнаваемости. Двухполярная система, служившая ранее залогом недопущения новой мировой бойни, канула в лету. А в месте с ней стала достоянием истории и холодная война. Но недолго светлые умы постсоветской политической науки вместе со всем “прогрессивным” человечеством радовались этому знаменательному событию. А может ли война в принципе исчезнуть сама по себе? — стали задаваться справедливым вопросом многие из них. — Ведь в итоге всегда остаются либо победители, либо побежденные. Ответ напрашивался сам собой, подтверждаемый вспышками межнациональных конфликтов, хаотичными процессами стагнации экономики, катастрофическим обнищанием населения. Но факт проигрыша в холодной войне, к сожалению, стал не последним выводом современных отечественных мыслителей. Анализ бурных событий новейшей истории позволил им уверенно говорить о том, что холодная война, проигранная советским государством и его элитой, переросла в более сложную и изощренную. В войну сетевую. В войну, которая сейчас ведется против нас. И с еще большей силой…

Сдача позиций в Восточной Европе, развал Союза, война в Чечне, бомбежки Югославии, оккупация Ирака, оранжевые революции в Грузии, Украине и Киргизии, попытки расшатать ситуации в Беларуси, Венесуэле, жестокое давление на Северную Корею, Кубу, Иран, нанесение бомбовых ударов по жилым кварталам Ливанских селений…Мы всё пытаемся понять: да что же происходит? Вроде бы и мир, а политико-экономические и людские ресурсы тают, словно при ведении боевых действий. Вроде и ООН существует со всеми его советами, комитетами и достижениями современного международного права, а беспредел “демократического” насилия вершиться на глазах у всего мира с беспринципностью древних дикарей.

Поиски ответов на эти непростые вопросы приводили общественных и политических деятелей к разработкам новых теорий, догм и практических пособий. Но наиболее точными в оценках и комплексном подходе к ним оказались сами американцы…

Рекогносцировка

Еще в 60-е годы прошлого столетия советский ученый-эмигрант Евгений Месснер ввел в обиход термин “мятежевойна”. Он выявил главные особенности этого явления: отсутствие линий фронта и четких границ между противниками. Он же выдвинул идею о том, что главным объектом воздействия в такой войне становится общественное сознание. В то же время ее пространство становится четырехмерным: к трем традиционным добавляется четвертое — информационно-психологическое. Именно оно, по мнению ученого, и должно было стать основой побед в крупных и мелких сражениях войн нового вида.

40 лет назад труды Месснера многим казались несбыточной фантазией ученого–утописта. Но последующий ход истории и развитие информационных технологий превратила эту фантазию в реальность.

Впервые информационные технологии как средство ведения боевых действий были обкатаны в 1991 году — в войне против Ирака. Сам термин "информационная война" официально был введен в документы Министерства обороны США директивой Министра обороны от 21 декабря 1992 года. Приблизительно с этого же времени стало традиционным использование подразделений психологических операций (ПсО), призванных деморализовать противника, сломить его волю, дискредитировать ценности. К 1996 году американские военные уже полностью определили возможности информационной войны, разработали её доктрину, официально названную "Доктриной борьбы с системами контроля и управления".

В 1998 году Министерство обороны США уже вводит в действие "Объединенную доктрину информационных операций". Этот документ давал четкое определение информационной войны как “комплексного воздействия (совокупности информационных операций) на систему государственного и военного управления противника, на его военно-политическое руководство с целью принятия им уже в мирное время благоприятных для страны-инициатора информационного воздействия решений и полной парализации инфраструктуры управления противника в ходе конфликта”.

Далеко за демонстрацией успешной обкаткой доктрины в реальных боевых действиях “ходить” не надо. Оккупация американскими войсками Ирака наглядно показывает, как тотальная информационная война предваряла, сопровождала и обеспечивала все военные операции. Информационное противоборство шло на всех уровнях — от обычного радиоэлектронного и огневого подавления каналов передачи информации противника до ведения пораженческой пропаганды среди военных и гражданского населения.

Итог печален. Иракское военно-политическое руководство и большая часть армии, разуверившись в способности защищать страну, предпочли сложить оружие и разойтись по домам. А ведь еще буквально за несколько месяцев до начала боевых действий весь иракский народ безоговорочно поддерживал Саддама и демонстрировал желание “разорвать” любого, кто покусится на их Родину. Цветущая, развивающаяся, светская страна в течение несколько месяцев превратилась в кровоточащую рану. Хотя всем вроде бы понятна очевидная истина, что, будь сопротивление немного сильней, миллионы простых американцев с требованиями убраться из Ирака, “поставили бы на уши” весь Капитолийский холм. Ведь ни для кого не секрет, как остро американская общественность переживает массовые жертвы среди своих солдат.

Конечно, кто-то может сказать, что иракских генералов подкупили. Допустим. Но ведь нельзя подкупить целый народ. Так где же причина такого пассивного поведения иракцев в первый период ведения боевых действий? Ее следует искать в длительной информационной войне, которую “янки” планомерно вели с 1991 года. В головы иракцев и миллионов людей из других стран регулярно вдалбливали сведения о «кровавом» и «порочном» Хусейне, о его ядерном и химическом оружии. Этническим меньшинствам регулярно напоминали о былых обидах и призывали к мести.

И не так уж важно, что львиная доля информации была выдумана в Лэнгли. Главное – итог. Американские войска получили оправдывающий бойню “мандат”. А благодарный иракский народ крушил статуи своего вождя, ожидая скорого наступления демократического рая. Облик этого рая сегодня, спустя 3 года после начала вторжения, печален: трупы иракских детей, прожженных разрывами фосфорных бомб, беспросветная нищета населения и невысыхающие лужи крови на улицах иракских городов.

Заблуждаются те, кто думает, что главная цель морских пехотинцев и рэйнджеров армии США — наведение порядка в Ираке. Ведь поставленную задачу они давно выполнили, установив контроль американских нефтяных транснациональных корпораций над иракской нефтяной трубой. Необходимое и достаточное условие для установления порядка — консолидация иракского общества, что по определению несовместимо с пребыванием оккупационных войск. И очень преждевременно делать выводы о том, что с окончательной оккупацией информационная война завершилась. Она продолжается каждый день и час. Каждую секунду…

Особую и все более заметную роль в изучении информационно-психологических противоборств с начала 90-х в Соединенных Штатах стала играть РЭНД-корпорация, традиционно проводившая огромное количество исследований по всем ключевым вопросам войны и мира. А особенно — по вопросам организации вооруженной борьбы и современным проблемам демографии.

Именно с подачи специалистов этой корпорации вначале последнего десятилетия ХХ века в военно-политических кругах Соединенных Штатов «загуляло» понятие «стратегическое информационное противоборство» (strategic information warfare, SIW). Проводя сложнейшие комплексные исследования, анализируя и обобщая данные, сотрудники корпорации “перелопачивали” огромные пласты информации. В конечном итоге под редакцией двух ведущих специалистов РЭНДа Джона Аркиллы и Дэвида Родтфельдта вначале десятилетия вышел обобщающий труд : «Сети и сетевые войны: будущее террора, преступлений и вооруженной борьбы».

“Сетевая война – это копия нашей более ранней милитаристской концепции кибер-войны, только на социальном уровне и с пониженной интенсивностью. Сетевая война имеет двойную сущность, подобно двуликому римскому богу Янусу, которая заключается в конфликтах, ведущихся, с одной стороны, террористами, преступниками и этнонационалами-экстремистами и активистами гражданского общества -- с другой. Отличает сетевую войну как вид конфликта сетевая организационная структура ее участников – причем многие группы действительно не имеют лидера, - и гибкое применение способности быстро собираться вместе в «пульсирующих» атаках (swarming). Концепции кибер-войны и сетевой войны охватывают новый спектр конфликтов, возникающих с началом информационной революции” . Так, несколькими предложениями, описывают ученые суть нового вида войн, включающего в себя наступление по всем фронтам — военному, политическому, экономическому и социальному.

Что это значит на доступном языке для человека, несведущего в терминологии? Все очень просто. Представим себе открытое поле. Мы, с ног до головы перевязанные пулеметными лентами и увешанные гранатами, в напряженном ожидании атаки сидим в окопах. Ждем противника. А враг, глядя на нас в смотровые щели “Тигров” и “Пантер”, идет вперед бронированными танковыми клиньями. Вот сейчас “заработает” Бог войны — артиллерия, “захлопают” противотанковые ружья, а в подошедшие на расстояние броска машины полетят ручные гранаты. Над полем загремит раскатное “Ура!”, и под натиском ответной контратаки наступление противника захлебнется. Но увы…

Во все времена ошибка многих стратегов заключалась в планировании боевых действий по сценариям битв прошлых лет. И даже сегодня у большинства из нас представления о войне базируются на картинах сражений XX века. А если представить, что наш противник — не ударные танковые группы Гота и Гудериана, не эскадрильи асов люфтваффе, не “волчьи стаи” гросс - адмирала Деница, а… рой ядовитых насекомых. Естественно, что укус одного из них не принесет ощутимого вреда. Но нападение роя — смерть. Не помогут ни артиллерия, ни ручные гранаты — в таком бою они просто бессмысленны. Атакуя нас, пробираясь под одежду, жаля в открытые участки тела, по незримому и неслышимому сигналу в атаки пойдут тысячи насекомых. В итоге — болевой шок, паралич и агония.

Кто может выступить в роли этого смертоносного роя, жалящего не наше тело, а хуже, много хуже – наше сознание ? Боевыми единицами в такой войне могут выступать все: правозащитные организации, фонды, транснациональные корпорации, подразделения спецназа, террористические группы, электронные и печатные СМИ, партизанские отряды, эскадрильи беспилотных самолетов. Все превращается в единую тотальную сеть.

Отсутствие иерархии и единого центра управления — вот главный принцип сети, которая существует как целенаправленно действующий рой. В поиске универсального определения для описания структуры сетевых организаций был предложен термин SPIN — Segmentary, Polycentric, Integrated Network. По-русски – «разрозненные, не имеющие единого центра, интегрированные сети». Как говорится, ни звучности, ни лаконизма, но по существу.

Надо ли отмечать, какой переворот мышления произвела работа Джона Аркиллы и Дэвида Родтфельдта в военно-политических кругах Соединенных Штатов. Осенью 2001 года тематика "сетевой войны" обсуждалась практически на всех конференциях и семинарах, проходивших с привлечением военных вашингтонского “пятиугольника”. Анализу различных аспектов концепции сетевой войны был посвящен ряд исследований ведущих аналитических центров Пентагона. В итоге на свет появился проект создания глобальной информационной сети Минобороны США, известный как проект Defense Information Grid, который координируется Агентством информационных систем Министерства обороны (DISA). Идея "сетевой войны" была положена в основу строительства американских вооруженных сил "Единая перспектива 2010" ("Joint Vision 2010").

По большему счёту, американские аналитики как всегда не придумали ничего нового. Их работа стала скорее обобщением человеческого опыта. Тем не менее, ценность их труда бесспорна. Им первым удалось сформулировать, описать и украсить звучными терминами одну из естественных форм организации и один из древнейших методов экспансии. Они констатировали факт, который помог по-новому взглянуть на суть вещей заокеанских “творцов” сетевых войн. А благодаря этому — выработать более эффективную методику их применения.

Но, как всегда, у одной палки — два конца: озвученная во всеуслышание теория стала открывать глаза и тем, на кого направлены многоуровневые “сетевые” атаки. Ведь даже само слово “война”, употребляемое против тебя (пусть даже пока и с непонятной приставкой “сетевая”), заставляет собраться с мыслями и сделать соответствующие выводы, чтобы мобилизовать силы для ответных мер.

Бескровная атака

Если военно-политическая элита США все чаще стала оперировать терминологией сетевых войн, то, наверное, стоит и нам подробнее в ней разобраться. Ибо, кто знает, какая участь заокеанскими стратегами предначертана нам и нашим детям.

Итак, любая война – это цепь воздействий, направленных на достижение конкретной поставленной цели. Как правило, способов ее добиться существует несколько. Если речь идёт, например, о смене власти в какой-нибудь отдельно взятой стране, то вариантами могут быть переизбрание действующей власти на всенародных выборах, народное восстание, военный переворот, «бархатная революция» с бескровным уходом старой элиты под нажимом общественного мнения либо под иностранным военно-дипломатическим давлением. Однако редко когда удаётся добиться всего этого одним «генеральным» ударом. Достичь результата можно только благодаря целой комбинации методов.

В любом случае сегодня четко прослеживается тенденция к бескровным решениям. В эпоху тотальной «гуманизации» кровавая мясорубка считается дурным тоном. Мировая общественность спит спокойнее, если внешне всё выглядит пристойно. Но в этом как раз и состоит трагедия жертв “боевого роя”. Ведь благодаря современным технологиям и накопленному опыту, даже геноцид можно вести без газовых камер и массовых расстрелов. Достаточно постепенно и почти даже незаметно создать условия для сокращения рождаемости и увеличения смертности. Не верите? Тогда, может, стоит изучить российскую статистику .

На сегодняшний день так называемая “естественная убыль” населения там составляет около 1 миллиона человек в год. Ежегодно от наркомании в России умирает около 25 тысяч человек. Еще больше от нее же становятся инвалидами. Что уж говорить о пьянстве, курении, низкой рождаемости и остальных причинах системного сокращения генофонда нации. Сегодня в стране, считавшейся совсем недавно примером реальной государственной социальной защиты, по разным подсчетам, около 3-х миллионов беспризорников….

Воистину гитлеровский план “Ост” по уничтожению славянских народов по сравнению с этими цифрами может показаться безобидной забавой. Просто “старина” Гитлер уж очень откровенен был со своими лагерями смерти, печами-душегубками и стратегией выжженной земли.

Теперь же нет смысла идти напролом с огнём и мечом, проливая реки крови. Уроки Кореи, Вьетнама, Ирака и Афганистана свидетельствуют об этом. Откровенное вооруженное насилие обычно порождает сопротивление, которое с увеличением давления лишь усиливается. Гораздо большего успеха можно добиться, оболванивая народ, применяя методы манипулирования массовым сознанием, изменяя его стереотипы и поведенческие нормы. Причём, делать это так, чтобы даже силовое развитие событий воспринималось всеми как должное.

Разложение и уничтожение соцлагеря – яркий пример того, что работа с общественным мнением куда эффективнее любой обычной войны с оперативным применением бронетанковых войск, ударам по сходящимся направлениям и выбросом тысяч тон взрывчатки на головы противника. Утеря буферных стратегических территорий, оплаченных кровью миллионов наших солдат, перевод военно-промышленного комплекса на изготовление тазиков и кастрюль, обречение военных на жалкое, унизительное существование. Анархия в экономике, во внутренней организации, в социальной сфере. Что это, как не полный разгром? И что представляет собой “сеть”, как не самый совершенный инструмент ведения дешевой, бескровной, но активно разрушительной агрессии.?

Проста и главная цель сетевой войны– изменить вектор общественного мнения, подготовить его морально к крутым переменам — будь то смена руководства страны или крупной корпорации. И уж совсем высший пилотаж, когда общество, против которого ведется сетевая война, народ, который оболванивают, пребывают в блаженном состоянии якобы мира и благостно улыбаются захватчикам.

Здесь не последнюю роль играет так называемая распределительная атака. Чтобы понять её суть, достаточно иметь самые общие представления об одном из основных видов деятельности компьютерных хакеров. В их среде таким же термином (“распределительная атака”) называется одновременный «выброс» с множества компьютеров миллионов воздействий-обращений к какому-нибудь серверу — жертве атаки. Но самый важный момент даже не в этом. Разрушительная сила такой атаки заключена в программах-вирусах, незаметно для пользователей проникающих в их компьютеры. И так же незаметно делающих свое черное дело во время входа в Интернет. В итоге жертва– сервер попросту сгорает, а пользователи даже и не подозревают, что их компьютеры стали орудиями уничтожения в чьих-то нечистоплотных руках.

Люди, конечно, не компьютеры, но принцип действия распределительной атаки в человеческом обществе такой же. Характерные признаки того, что “вирусы” уже проникли в сознание граждан страны, на которую такие атаки направлены: уничтожение логического, рационального мышления, нагнетание чувства эйфории.

Вспомним подъем, царивший на Киевском Майдане. Нацепив на себя оранжевые шарфики, стуча в кастрюли, люди верили: стоит только прийти новой власти — и все изменится. Многим тогда казалось, что “оранжевая” победа уже через месяц приведёт Украину в распахнутые объятия ЕС. А вооруженный знаниями лучших американских вузов, наполненный праведным желанием бороться с коррупцией “оранжевый” президент уже через неделю всем простым украинцам враз повысит зарплату.

Ведь действительно верили. Верили, не оценивая реального состояния страны и экономики. Вопреки всему – верили. И к чему привела эта слепая вера? Склоки в правительстве, драки в парламенте, гниль коррупции в государстве, резкое сокращение объемов производства. И еще большее обнищание населения. Могла ли ты, Украина, представить себе такое еще 20 лет назад?

А ГКЧП в августе 91-го и огромная толпа, защищавшая “демократию” на баррикадах у Белого дома? Ведь так все по-доброму было: “защитники” дарили танкистам яблоки и цветы, переполненные праведным гневом, потрясали кулаками в телекамеры. А в итоге — развал и нищета, грабительская приватизация и власть ворья.

Сегодня нет смысла апеллировать к возрождению советского строя. Но интересно, какой логикой руководствовались шахтеры, митинговавшие в российской столице за его уничтожение и установление в России “лучших завоеваний” западного капитализма. Где разум? Где логика? Как потом, через годы, чувствовали себя многие из них, когда осознали, что своими собственными руками лишили куска хлеба не только себя, но и своих детей?

Перестройка вообще считается первой крупной, успешно проведенной сетевой войной. Войной, в которой логика и разум были заменены отупляющей сознание верой. И очень трудно в таких случаях выяснять, что именно нужно считать моментом начала войны.

Страна-жертва втягивается в “боевые действия” постепенно. СМИ , выполняя роль орудия поражения сознания, нередко «подгибают» страну под победителя. Демонстранты несут цветы военным, а страна в параличе и на грани распада.

Теперь этот сценарий сетевой войны охотно воспроизводится во многих местах. Вовремя использованные финансы на поддержку нужных людей приносят лучший результат, чем военные операции — с меньшими затратами и без потерь своего личного состава.

Черная сеть

“империи добра”

Так кто же выступает в роли передовых ударных отрядов сетевого противоборства? Где находятся ставки главнокомандующих армий-роев? Где искать черных “сетевых” генералов и как обнаружить их невидимые командные пункты? Чтобы ответить на эти вопросы, достаточно вспомнить начало так называемой культурной революции на Западе в середине 60-х. Примечательно, что именно это время можно считать началом эры двойственности. Двойственности, которая в западных странах стала проявляться во всем: в кино, в музыке, в языке. И очень сильно — во внешней политике. Отход от традиций, пропаганда несовместимых с биологической формой существования человека сексуальных меньшинств, “свободная любовь”, тотальное потребительство и двойные стандарты — “первый мир” делал свой окончательный выбор.

В это же время, как грибы после дождя, во всех западных странах стали появляться негосударственные организации. Энтузиазма у правительств западных держав институты гражданского общества тогда вызывали довольно мало. Если за бурной деятельностью одних чудилась «рука Москвы», то действия других (например, «зелёных») со временем начали наносить прямой ущерб экономике. Массовые демонстрации и акции протеста «зеленых» на промышленных производствах приводили к простоям в работе, а иногда и грозили аварией. А чего стоит проигрыш войны во Вьетнаме, войска из которого заставили вывести все те же неправительственные организации.

Когда западные правительства попытались бороться с Гражданским обществом, их ждал ещё один неприятный сюрприз. Разогнав одну «шайку оборванцев» (выражение презилента Никсона), правительство США столкнулось с тем, что те же «оборванцы» тут же всплывали в десятке других организаций. А кипящая негодованием общественность сразу же, не разбираясь в нюансах, делало из «обиженных» - героев. При таком рое организаций, дефицита мелких лидеров не было. А карательные меры против всенародных любимцев были чреваты массовыми демонстрациями и поражением правящих партий на выборах.

Казалось, еще немного, и ситуация выйдет из-под контроля. Расшатывая основы государственности, негосударственные организации мостили дорогу, которая прямиком вела к пропасти анархии и хаоса.

Отчаявшись их победить, западные технократы, прибегают к вполне разумному и дальновидному методу - берут разгулявшуюся социально-активную толпу под свой контроль. Посадив негосударственные организации на финансовый «допинг», они сделали их подконтрольными спецслужбам. А затем, выдавив из руководства организаций нелояльных правительствам энтузиастов, заменили их более практичными и покладистыми людьми. Со временем работа НГО стала настоящим, прибыльным бизнесом, поскольку с их помощью удавалось сделать то, что было не под силу ни политикам, ни дипломатическому корпусу.

Как оружие войн нового типа, Гражданское общество «ударило» из всех стволов по советской власти в Польше. «Солидарность» оказалась единственной реальной силой в стране, которая была способна разрушить существующую государственную систему. Больше десятка лет правительство Ярузельского и советские спецслужбы боролось с этой «заразой», пряча её активистов за решетку и организуя внутренние склоки. Но укрощение и выбивание отдельных лидеров не смогло остановить бурный рост организации. И однажды после очередных выборов все места в парламенте достались представителям «Солидарности».

Опыт «Солидарности» был позже перенесен на все пространство бывшего Союза. В 80-х годах прошлого столетия лавина организаций Гражданского общества стала растекаться по всей его огромной территории. Кадровый костяк составляли так называемые «шестидесятники», диссиденты, правозащитники, «экологи» (очень часто не имеющие никакого отношения к этой уважаемой науке), и другие социально активные граждане.

Достаточно вспомнить программу "Гражданское общество" Фонда Культурной Инициативы, позже известного как фонд Сороса. Ныне известный в России “пиарщик” и политолог Глеб Павловский в те времена был одним из директоров этой программы. В одном и интервью он признался, что задача перед ними ставилась четко и просто: “быстро включиться в процесс выборов, которые готовились на 90-й год, и создать максимально разветвленную систему технической поддержки структур Гражданского общества. А по возможности – и максимально увеличить на выборах число условно-демократических политиков”.

Помимо фонда Сороса по всему периметру Советского Союза стали появляться фонды Ротшильда и МакДаэулла, сотни других, крупных и мелких организаций. Вводились в действие программы финансировавшиеся через них Госдепартаментом США. Структура организаций и схема работы их везде были схожими.

Некий незримый заказчик ставит глобальную задачу. Под эту задачу доверенные заказчика выстраивают сеть из сотен общественных организаций, оппозиционных сил и журналистов. Иногда (если это необходимо) связи устанавливаются с криминальными, террористическими и экстремистскими группировками. И с первой, и со второй группой работа идет с помощью одинаково “зеленых” грантов, но через различные общественный “кассы”. На “дармовой” доллар сбегается всё больше и больше людей. Развивается структура , разрастается сетевая паутина . Понятно, что вероятность успеха одного мероприятия может быть не очень впечатляющей . Какая польза, например, от единичного пикета или же от нескольких тысяч напечатанных листовок? Да никакой. Но вкупе все эти мероприятия, определяемые различными «проектами», представляют собой рой, облепляющий противника, изматывающий, разрывающий его на мельчайшие куски.

В конечном итоге — сотни сетевых организаций выполняют тысячи разных проектов , ведущих к одной определённой цели.

Так, например, есть свои цели у сети экологических негосударственных организаций. Это разведка деятельности стратегических объектов путём ведения «экологического мониторинга» — сбор информации о выбросах веществ в атмосферу, отслеживание изменения радиационного фона вокруг объекта — и препятствование строительству и функционированию стратегических объектов. Арсенал средств велик: от массовых демонстраций с попытками людей кинуться под гусеницы экскаваторов до привлечения внимания к экологической проблеме мировой общественности. Так было, например, в 2000 году, когда НГО пытались воспрепятствовать строительству Ростовской атомной станции, стратегическая важность которой казалась очевидной. Обеспечение электроэнергией всего Северного Кавказа — едва ли не одна из главных задач в этом социально неблагополучном регионе.

На борьбу со станцией поднялась почти вся «зелёная» российская братия. Появились пикеты, начались выступления в местных СМИ. Минатом был завален исками. После опубликования результатов государственной экспертизы, которая развеяла все “радиоактивные” страхи, общественные деятели «зелёного» движения почти со скоростью света собрали альтернативную комиссию, которая вынесла откровенно противоположное заключение. Картина вырисовывалась пострашнее библейского Апокалипсиса. Экологические НГО проделали поистине титаническую работу. Им удалось склонить на свою сторону не только молодежь и интеллигенцию, но даже местное казачество! Это было воистину беспрецедентное давление со стороны негосударственных организаций. Хотя уже только при ближайшем рассмотрении оказалось, что абсолютное большинство из них является либо дочерними подразделениями заокеанских структур, либо прочно сидят на западных грантах.

Абсолютное большинство негосударственных организаций, поддерживаемых Западом и живущих на его гранты, похожи друг на друга, словно генетически модифицированные клоны. И те, кто за ними стоит, давным- давно усвоили главную истину: манипулируя обрывками фактов, вырванными из контекста цитатами, работая на низшем психическом уровне человека – его страхах, склонности к панике, можно заставить многих поверить в самые неестественные и нелогичные вещи. Например, убедить в том, что для сохранения популяции сумчатых дятлов нужно снести все окрестные оборонные предприятия, что для победы демократии нужно ввести в страну войска НАТО. Отрезвление наступает потом, когда после достижения нужных главному заказчику целей целый народ остаётся у разбитого корыта, а вчерашние «властители» душ делят свой куш. «Мы метили в коммунизм, а попали в Россию», - вот как очень точно охарактеризовал состояние постсоветского похмелья бывший диссидент Александр Зиновьев.

 

На службе у террора

Колосс на глиняных ногах... Помнится, так называли некоторые “капитолийские небожители” советское государство в перестроечные годы. Называли в пропагандистских целях, подчёркивая американцам несерьёзность, бутафорность военно-политической мощи своего восточного противника. Хотя как раз мощь-то и была. Мощный арсенал военных спутников, сотни нацеленных на американские города тяжелых баллистических ракет. Атомные подводные субмарины, несущие боевое дежурство во всех 4-х океанах планеты. Суперсовременные эскадрильи “сушек” и “мигов”. Закаленные в афганских горах отборные парашютно-десантные и мотострелковые дивизии...

И вся эта стальная, несокрушимая сила оказалась бесполезной и бессмысленной против применённого Западом нового “сетевого оружия”. Результат его — агония Советского Союза.

Казалось бы, по логике вещей побежденного, как и лежачего, не бьют. Но на просторах поверженного государства ещё оставался главный враг заокеанских «радетелей» -- люди, огромные массы людей, в душах которых еще сильна была крепость традиций. Еще теплилась выработанная поколениями предков вера. И еще немало было тех, кто со всей долей серьезности воспринял в своё время сказанные Маргарет Теччер в середине 80-х слова: " На территории СССР экономически оправдано проживание ПЯТНАДЦАТИ МИЛЛИОНОВ ЧЕЛОВЕК!!!". Оставалось только догадываться, куда должны были исчезнуть остальные 200 с лишним миллионов. Вот всех этих людей, а особенно их детей и внуков, нужно было заставить разувериться.

Глубоко пуская корни, “вгрызаясь” в общественный организм, сетевой рой, словно сложный, постоянно модифицируемый вирус внедрился в республики бывшего Союза. Сомнительные партии, живущие за американский счет правозащитные группы, движения, религиозные секты, подкармливающиеся из “западных кормушек” издания. Все они на протяжении 90-х продолжали подтачивать основы государственности и уничтожать остатки былого могущества. Дымом от пожарищ локальных конфликтов по окраинам Росси веяло все сильнее. И сколько ни заверял президент Ельцин “дорогих россиян” о невозможности войны на территории Федерации, в Чечне “ахнуло” так, что еще долго руководство российского государства не могло прийти в себя.

“Первую чеченскую” кроме как войной трагедии и абсурда не назовешь. Но мы не будем затрагивать тематику бездарного руководства боевыми операциями. Не будем и задаваться вопросом, почему так часто организованным и вооруженным бандам удавалось избегать справедливой кары в ситуациях, казалось бы, для них безвыходных. И почему еще чаще российские воины оставались один на один с многократно превосходящими силами противника. Интересно другое. А именно факт “Хасавюртовской капитуляции” перед чеченскими бандитами. Вопрос в том, как могла огромная, многомиллионная Россия со всем ее ядерным потенциалом, космическими войсками и оставшейся в наследие от Союза мощью обычных вооружений спасовать перед горсткой циничных и наглых бородачей? Каким образом парализованной оказалась воля целого народа — народа за пять десятков лет до того сыгравшего ключевую роль в разгроме многомиллионной армии германских нацистов? Ответ очень прост: война была проиграна еще до ее начала. И одну из главнейших ролей в этом сыграла все та же “черная сеть”.

Вспомните кипучую деятельность так называемых правозащитных организаций по дискредитации действий российских солдат и офицеров. Сотни газетных статей, тенденциозные телепередачи , нагнетание обстановки усталости и страха. Как свежи еще в памяти сотрясания воздуха с экранов телевизоров известными российскими “правозащитниками” и “гуманистам” вроде Валерии Новодворской. Все они в один голос требовали выдать “мандат на самоопределение” чеченским “борцам за независимость”…Выдали. А вот какую кровавую цену за него придется заплатить уразумели уже после.

Только б не было войны, — эту мысль день и ночь с разной долей интерпретации продолжали вдалбливать в сознание масс. И, к сожалению, очень мало нашлось в тот момент тех, кто правдиво сказал, что “Хасавюрт” это как раз ее начало. А жутким подтверждением их слов стали изуродованные разрушительной мощью гексогена жилые дома, сотни погребенных под завами невинных жертв, убийства неугодных, взрывы в троллейбусах и метро, сломанные судьбы тысяч “чеченских” заложников и рабов. А средневековая дикость, царящая в самой Чечне? А наркотики и криминал, потоками вливающиеся из Чечни в Россию? А небезызвестный поход интернационального бандитского “роя” на Дагестан и гибель еще нескольких тысяч российских воинов во время проведения 2-ой кампании!?

Может быть, стоило это все пережить, чтобы понять простую жизненную истину: терроризм слабости не прощает — уступки террористам ведут к разжиганию еще большего террора. А попустительство сетевым организациям, выступающим на стороне бандитов, разрушает государство, уничтожает его основы и обрекает граждан на существование в постоянном животном страхе. Но как сегодня объяснить это павшим от рук террора старикам, женщинам и детям. И простительно ли вообще ожидать время “Ч” -- время “ всеобщего народного прозрения”, имея такой колоссальный опыт, накопленный в сражениях и войнах минувших столетий. Куда же он исчез, этот самый опыт? — тогда недоумевали многие аналитики и специалисты. И только спустя годы начало постепенно приходить понимание, что в его исчезновении повинен все тот же сетевой рой, главная задача которого: подавлять волю, стирать память и одурманивать сознание.

Стоит отдельно упомянуть и “сеть” американских СМИ, которые с момента ввода федеральных войск в Чечню в конце 1994-го и до недавнего времени всерьез обсуждали вопрос о возможности участия Соединенных Штатов в этой войне. И сразу же на повестке дня встал вопрос о “неправильной политике России на Кавказе”. В «The Washington Post», «The Times» и «The Financial Times» периодически появлялись статьи, в которых муссировалась необходимость ввести на территорию Северного Кавказа международный миротворческий контингент. Предлогом для легитимности интервенции, стала, как обычно, “возвышенная” и “справедливая” цель — оказание гуманитарной помощи пострадавшему населению Чечни. Самое удивительное, что эти абсурдные мысли, рожденные в глубинах чьего-то больного агрессивного воображения на первых порах довольно инертно воспринимались самим российским обществом. Причина? Разрушительная деятельность все той же сети. И чтобы не быть голословными приведем выдержку из работы теоретиков корпорации RAND Аркиллы и Ронфельда: «Сетевая война представляет собой информационный конфликт на стратегическом уровне между нациями-государствами или обществами. Она означает попытки исказить или подорвать знание или представление населения противника о себе и своём месте в мире». Комментарии, как говорится, излишни.

“Оранжевый” блицкриг

Естественно, что после такого успеха в сетевой войне у кормчих демократической экспансии на восток появился хороший повод окончательно укрепиться во мнении, что, прикрываясь гуманизмом и искажая сознание даже самых стойких и героических народов, можно творить с ними любой экономический, моральный и военно-политический “беспредел”.

На очередь была поставлена подготовка целой серии сокрушительных “сетевых” ударов по всему миру. С применением боевых операций, высокоточных ударов, “оранжевых” и “цветочных” революций. Различные по способам и средствам ведения, но схожие по общим принципам, в отдельных деталях они должны были лишь адаптироваться к местным условиям. Сербский “Отпор”, украинская “Пора”, грузинская “Кмара”, киргизская “Коалиция за демократию и гражданское общество” — ударный авангард сетевого роя новой наступательной волны. Авангард, приведший к правлению послушные, легко управляемые из-за океана правительства. И первая из атак этой серии началась в Югославии.

Вот что по этому поводу отмечает известный в России академик РАН, политолог Сергей Кара - Мурза в своей книге “Экспорт революции”:

“Большой и даже новаторской программой по подготовке к слому Сербии стало целенаправленное воздействие на массовое сознание как в самой Югославии, так и во всем мире. Эта программа вошла в историю как сатанизация сербов. Важную роль для убеждения западной публики в жестокостях сербов сыграли сфабрикованные по методу доктора Геббельса фотографии «сербского лагеря» в Трнополи (Босния). Они были сделаны из видеозаписи 5 августа 1992 г. журналистами британской телевизионной компании ITN (Indeрendent Television Network – аналог российского НТВ) под руководством Пенни Маршалла. Фотографии сопровождались точными данными: изможденное лицо за колючей проволокой принадлежало боснийскому мусульманину Фикрету Аличу, он беседовал с журналистами, протягивал им руки через колючую проволоку. Эта фотография «сербского лагеря смерти» обошла в 1992 г. всю западную прессу. Этот «фотодокумент» обсуждался в Конгрессе США и стал формальным поводом и оправданием для США, чтобы занять открытую антисербскую позицию во время войны в Боснии. А в феврале 1997 г. в одном английском журнале левого толка вышла статья, в которой изложены обстоятельства фабрикации нашумевшего кадра.

По случайному совпадению, другая группа журналистов вела там же съемки и имела видеозаписи действий группы Маршалла. Как оказалось, изображен на фотографии был не «лагерь смерти», а пункт сбора беженцев, расположенный в здании школы. Забор из колючей проволоки отделял школьный двор от шоссе и был установлен еще до войны, чтобы дети не выбегали на дорогу. Журналисты снимали «узников-мусульман» через проволоку — а могли обойти ее и снимать просто как отдыхающих на свежем воздухе. Вход и выход за проволоку были свободными, и даже на других кадрах из видеозаписи ITN, не пошедших в эфир, видно, как «заключенные» перелезают через забор или обходят его. Эти кадры были добыты сотрудниками журнала и помещены в Интернет. Автор статьи обвинил телекомпанию в манипуляции. А та постаралась оперативно подать в суд «за клевету».

В дальнейшем «сатанизация» сербов была поставлена на широкую коммерческую основу. Власти Хорватии, Боснии и Герцеговины, а также албанская оппозиция Косова вскладчину наняли вашингтонскую пиаровскую фирму «Ruder-Finn Global Public Affairs» для ведения антисербской пропаганды с целью дестабилизации Югославии. В апреле 1993 г. директор этой фирмы Джеймс Харфф дал интервью Жаку Мерлино с французского телеканала TV-2. Он откровенно хвастался тем, как его фирме, обвинившей сербов в гибели евреев, удалось создать антисербские настоения среди еврейской общественности. . «Смакуя» это, он говорил : «В хорватских лагерях исчезли десятки тысяч евреев, так что у еврейских интеллектуалов и организаций есть все причины для неприязни к хорватам и боснийским мусульманам. Наша задача состояла в том, чтобы изменить это отношение, и нам это замечательно удалось». Вина за гибель евреев была переложена на сербов. Сфабрикованные и опубликованные фирмой ложные фотографии сербских «лагерей смерти» были растиражированы западными СМИ…

Кампания 1993-1995 гг. по сатанизации сербов была большим экспериментом, показавшим, как можно манипулировать сознанием западного обывателя. Это было поставлено чуть ли не на научную основу -- опубликована серия статей, посвященных «сатанизации» сербов как технологии. Главный вывод их был таков: если непрерывно и долго помещать слово «серб» в отрицательный контекст (просто включать в описание страшных событий и в окружение неприятных эпитетов), то у читателей и телезрителей, независимо от их позиции, возникает устойчивая неприязнь к сербам. Кроме того, надо, разумеется, не давать доступа к телекамере никому из сербов - любая разумная человеческая речь, произнесенная сербом (даже на постороннюю тему), снимает наваждение.”

По приведенным автором данным, это лишь малая часть широчайшего набора инструментов в ведении сетевой войны на Балканах. На протяжении целого десятилетия истекающее кровью гражданской войны интернациональное государство и все мировое сообщество подвергали подобным психологическим обработкам. Да и новейшая история Сербии подобными примерами также изобилует. Убийства нескольких членов югославского правительства (включая министра обороны Павле Булатовича) и известных политиков, занимавших антизападную позицию. Требования Мадлен Олбрайт о проведении уличных демонстраций для свержения правительства Милошевича и создание в Болгарии и Венгрии центров по подготовке сербской оппозиции с многочисленными инструкторами – специалистами по ведению психологической войны. Внушительные многомиллионные субсидии из-за океана правым и бесплатная помощь “Отпору” ведущих рекламных агенств Сербии. Наконец, “Послание к сербскому народу”, которое выпустил Евросоюз за неделю до президентских выборов 2000 года. В нем черным по белому было обещано, что только победа оппозиционного кандидата Коштуницы приведет к снятию экономических и политических санкций. «Даже если Милошевич вернется к власти демократическим путем, - заявил чиновник Евросоюза, - санкции останутся в силе». А ведь это был мощнейший рычаг давления на обнищавших, изнуренных психологическим противостоянием, разоренных войной и экономической блокадой граждан Югославии.

Хорошо финансируемому и организованному “Отпору” после такой десятилетней борьбы против сербского народа взять власть в свои руки было проще простого. И показательным символом новой эпохи сетевых войн можно на многие годы вперед считать, что именно в то время, как толпы переворачивали и поджигали полицейские машины, разрушали здания и избивали людей, Коштуница провозгласил: «В Сербии победила демократия».

На протяжении последующих 5 лет по уже накатанной колее демократия по-американски побеждала во многих географических точках Евразии. И как было выше отмечено, “гуманизация” эта не возникала спонтанно. Для установления “окончательной победы демократии” проводилась титаническая системная работа “роящихся” сетевых подразделений. Одним из наиболее характерных примеров на этом фоне можно смело рассматривать Украину. Тем более пример весьма показателен, поскольку сценарий сетевой войны отработан на ближайших по крови и духу братьях-славянах.

Современный западный мыслитель, исследователь цивилизаций Сэмюэль Хантингтон в одной из своих работ написал «Цивилизация определяется наличием общих черт объективного порядка, таких, как язык, история , религия, обычаи, институты – а также субъективной самоидентификации людей».

Надо отметить, что «самоидентификация» – это фактор, который в принципе невозможно объяснить логически, объективно оценить или измерить. Но именно этот фактор и есть решающий для стабильности государства и общества. Ведь быть гражданином какого-либо государства ещё не означает идентифицировать себя с этим государством и олицетворяемой этим государством цивилизацией.

Почему мы вновь и вновь обращаемся к этому вопросу? Да лишь потому, что любое атакуемое сетью государство наиболее уязвимо для психологических и информационных войн именно на этом участке. А пример разделения Украины на «Запад» и «Восток» подчёркивают остроту этого вопроса ещё более очевидно. США на заре независимости Украины не случайно давали субсидии на перестройку образования в чисто украинском стиле. И поддерживали именно сторонников прямо-таки форсированной украинизации. Всё это обернулось миной психологической войны, способной реально разорвать страну на части. Гонения на русский язык и культивация украинской исключительной “самостийности” фактически расколола страну на 2 лагеря. Но особенно очевидным это стало уже только после “оранжевой революции”.

С другой стороны, главным субъектом этой самой революции, как может показаться, является народ. И большинство населения начинает верить, что люди, возмущенные беззаконием, добровольно пришли и организовали эту революцию. Между тем, это только видимость, верхушка айсберга, которую целенаправленно выставили на общее обозрение, дабы придать ореол законности “оранжевой” власти. Реальное же положение дел лучше всего можно было отследить по сайтам сетевых структур. Анализируя отчетность таких неправительственных украинских организаций, как, например, Республиканский институт США, Демократический институт, фонд «Наследие», можно точно определить ту бездну усилий, которую положил весь этот “рой” на алтарь “победы демократических ценностей”.

Примечательно, что особую роль в этих отчетах руководители неправительственных организаций отводили работе с учителями средних школ и профессорско-преподавательским составом вузов, начиная прямо с момента развала Советского Союза. И не случайно российские специалисты по сетевым войнам констатируют горький, но очевидный факт: технологии сетевых “сражений” проходят сегодня через программы не только высшего, но и школьного образования.

Вирусы демократии

Активное участие в сетевой войне принимают даже разведслужбы “заинтересованных” (уж очень явно заинтересованных) государств. Сегодня уже ни для кого не секрет, что иностранные разведки ведут динамичную работу с некоммерческими организациями в “цветочных” и “оранжевых” странах, а также в странах, имеющих потенциальную возможность в таковые превратиться. Они проводят обучение, распределяют деньги. А если необходимо, то через НГО получают и разведывательную информацию. Нужны примеры? Еще не остыли страсти после прошлогоднего конфуза, в который попали английские шпионы, получавшие секретную информацию с помощью замаскированного под булыжник дистанционного передатчика-накопителя данных. Когда российские спецслужбы начали раскручивать дело, то оказалось, что попавшиеся с поличным британцы финансировали такие “уважаемые” правозащитные организации, как “Комитет против пыток”, “Центр развития демократии и защиты прав человека”, фонд «Евразия» и «Международная уголовная реформа».

В былые времена действия советских граждан, даже хотя бы незначительно направленные против государства, суд трактовал однозначно: измена Родине. Уже давно нет Союза, стала достоянием истории и суровая жесткость его Уголовного кодекса. Но суть деяния, определяемого его содержанием, осталась. И, более того, многократно возросла в количестве. Значит ли это то, что граждане подвергаемого нападению государства, становясь активными “бойцами” сетевого роя, осознанно наносят ему вред? И да, и нет. Да — потому что в большинстве случаев активистами сети выступают люди, интерес к делу которых завязан на банальной корысти. Нет — потому что есть и такие, у которых, как уже было сказано, нарушена “самоидентефикационная”система координат. Будет несправедливым всех “причесывать под одну гребенку”. Кто-то из членов НГО считает, что он борется за экологию, другой противостоит произволу репрессивной или правоохранительной системы, третий помогает неблагополучным детям, четвертый борется против "родимых пятен" армии. Но в результате получается, что они все вместе разрушают свое государство и воюют против собственной страны…

А если повнимательнее присмотреться к сети, то можно увидеть, что НГО и спецслужбы не единственные игроки на поле сетевых войн. Здесь присутствуют и силы, которые с первого взгляда как бы и не выражают интересы ни одного из существующих государств, но по своим возможностям могут дать фору любой национальной спецслужбе… Это, например, такие экономические структуры, которые называют транснациональными корпорациями (ТНК). Причем, даже если обратиться к узнаваемым ТНК, то можно увидеть, как они размывают, меняют ценностные установки своих сотрудников. Возьмем, например, систему “Макдональдс”. Работающие в ней люди со временем становятся ее «патриотами», усваивают корпоративные ценности и начинают ими руководствоваться. Они, конечно, могут при этом продолжать любить свою страну, но будут и «патриотами» только этой корпорации.

По большому счету, ТНК — это те же сети, но существующие в экономическом секторе. Они могучи и вездесущи. Навязывающие свою волю государствам, они имеют все ту же вирусную природу. А информационный код этого вируса до боли знаком: то, что дает сверхприбыль – хорошо.

Теперь возьмем трансграничные теневые структуры - финансовые, наркомафию, торговцев оружием и иные, еще менее видимые организации. Они осуществляют подбор своих кадров, предъявляя к ним достаточно жесткие требования. Например, большое значение имеет готовность человека действовать в интересах корпорации даже против своей страны и своего народа. Таких людей подбирают целенаправленно. А в результате подобные организации могут действовать против той или иной страны с помощью ее граждан.

Есть еще более закрытые организации, могущество которых достоверно оценить почти невозможно. Но многие отечественные специалисты вполне справедливо их относят к сетевым структурам. О некоторых из них поделился своими мыслями в одном из интервью вице-президент Академии геополитических проблем генерал-полковник Леонид Ивашов: “ Бильденбергский клуб - это неформальная структура непостоянного состава. Есть руководство клуба, которое собирается ежегодно при большой таинственности. Они арендуют целые острова, гостиничные комплексы, меняют весь обслуживающий персонал и при закрытых дверях проводят заседания. Есть часть людей, видимо, самых главных, принадлежащих к «высшей» закрытой касте. Это представители богатейших и самых влиятельных фамилий мира. При том что руководят именно они, их не всегда можно видеть на заседаниях. Есть низовой, исполнительский уровень, представителями которого являются Бжезинский, Киссинджер и многие другие влиятельные лица..

Не менее любопытной организацией является «Комитет трехсот», описанный, в частности, английским разведчиком Джоном Клеманом. На глобальном уровне в «Комитет трехсот» входят 300 самых богатых людей мира; на региональном - 300 самых богатых людей региона; на национальном (в том числе и в России) - 300 наиболее состоятельных людей страны. В принципе, член этого комитета может и не быть самым богатым -- достаточно того, чтобы он был влиятельным ( или влиятельным его сделают). Этот комитет определяет внешнюю и внутреннюю политику государства, социальный курс. И самое главное, что эта корпорация определяет кадровую политику государства! В том случае, если государство распадается на несколько других, в каждой из вновь возникших стран создается свой комитет 300. Если же государство, как, например Германия, объединяется, их все равно будет триста. То есть число 300 остается неизменным. Вот это и есть достаточно гибкая, влиятельная сетевая организация, всегда находящаяся в тени.

Так же мы знаем и Трехстороннюю комиссию, базирующуюся в США, но дающую импульсы всей политике в области международной безопасности и межгосударственных отношений. Самое интересное - все то, что обсуждается на заседаниях этих закрытых клубов, комиссий и комитетов, затем находит законодательное закрепление в документах и в политике ряда государств, в первую очередь в США. То есть эти сетевые структуры и сетевые войны, ими ведущиеся, -- - достаточно серьезная сила, представляющая опасность.

В то же время всё более девальвируется роль ООН. Сетевые структуры ориентируют ООН на решение второстепенных задач. А проблемы стратегий глобального выживания, прекращения насилия, распределения ресурсов Организацией Объединенных Наций практически не обсуждаются».

“Запад против всех”

Слова известного в России политолога перекликаются с мнениями многих других специалистов , которые небезосновательно считают современные Соединенные Штаты “сетевой глобальной империей”, в которой власть и различные сетевые структуры переплелись настолько, что направление векторов зависимости между ними уже различить невозможно. Но самое удивительное состоит в том, что историческое перевоплощение США из сверхдержавы образца XX века в “глобального мирового жандарма” происходит на наших глазах.

Еще 4 с половиной года назад директор разведывательного управления Министерства Обороны Томас Вильсон, выступая в Сенате, сказал, что «войны будут вестись за глобализацию, которая приравнивается к американизации». Главным здесь является мотив ценностей. Поводом для войны может стать – вдумайтесь! – даже угроза американским представлениям о новом мировом порядке. А конкурент, равный США даже на региональном уровне, рассматривается как угроза американской национальной безопасности.

Если приведенной выше информации мало для понимания, то можно сослаться на Залмея Халилзада – спецпредставителя США в Афганистане. В своей книге «От сдерживания - к глобальному лидерству» он откровенно писал, что «США должны предпринимать любые превентивные действия» против каждой страны, чтобы не допустить появления в мире державы, способной в обозримом будущем соперничать с Америкой. Для предотвращения такого развития событий США должны проявить волю и , в случае необходимости, использовать силу».

И именно в сетевой политике видят капитолийские “ястребы” средство достижения поставленных перед собой глобальных целей. Самое страшное, что сеть эта уже «наброшена» на весь мир. В американском «Четырехгодичном докладе о состоянии обороны», сказано: «Как глобальная держава Соединенные Штаты имеют важные геополитические интересы во всем мире». Если раньше в документах в Вашингтоне США проходили как «единственная сверхдержава», то сейчас прослеживается разительное отличие формулировки: Штаты уже называют себя «державой глобальной»…

И вновь прислушаемся к Александру Зиновьеву: «…Обычно глобализация подаётся как некое стихийное объединение всех стран в единое целое. Но кто этого добивается и каким путём? На самом деле идёт настоящая война западнистского сверхобщества, возглавляемого США, за мировое господство. Глобализация – такой же добровольный и естественный процесс, как слияние волка со съеденным им ягнёнком…Не бывает глобализации вообще. Глобализация, как любой процесс политической интеграции, не может быть ничьей. В современном мире действуют слишком мощные силы, чтобы оставить процесс такой значимости на волю случая. Фактически американцы гораздо более успешно продолжают опыт фашизма, но уже в глобальном масштабе. США и НАТО настолько уверены, что действуют во имя некой высшей сверхчеловеческой «демократии», что, освобождая человечество от коммунизма или тирании, не задумываются, как это выглядит в глазах «туземцев», то есть нас с вами”

Ведущий специалист Запада по вопросам взаимоотношений и развития цивилизаций Сэмюэль Хантингтон пришел к простой и емкой формуле будущих военных конфликтов "«the West vs. the Rest» – Запад против всех. Вы спросите : «А зачем Соединенным Штатам все это нужно?» Чтобы ответить на этот вопрос, нам нет необходимости лезть в дебри причинно-следственной связей цивилизационного исторического развития. Ответ достаточно прост и лежит на поверхности. Чтобы его узнать, нужно просто взглянуть на карту организованных в настоящее время гражданских войн и конфликтов. После чего удивительным образом можно обнаружить, что все очаги напряженности совпадают с месторождениями необъятных запасов стратегического сырья. Это же “естественно”: cамому большому мировому “потребителю” и “заемщику” нужны природные ресурсы. Но военное вмешательство во имя национальных интересов “эгоистично и неблагородно”, а вот вмешательство духовное, заставляющее проливать кровь во имя демократии-- это так по-американски красиво и , главное, полностью оправдано.

И здесь как нельзя кстати приходится давнее и излюбленное оружие — провокации и управляемые конфликты. Антисоветчик Бжезинский определяет роль провокации достаточно просто. Он говорит, что существует одно большое препятствие для реализации Америкой своих имперских амбиций -- отсутствие общественной поддержки программы завоевания мира. «Америка, -- пишет он, является слишком демократичной дома, чтобы быть властной за границей. Это ограничивает использование мощи Америки, особенно ее способности к военному устрашению. Никогда ранее популистская демократия не добивалась международного верховенства». Только в исключительных обстоятельствах правители Соединенных Штатов могут оказаться способными вызвать «народные чувства», необходимые для «стремления к власти». Такими обстоятельствами могут быть условия внезапной угрозы и вызова общественному чувству национального благополучия».

Для тех, кто задает себе серьезные вопросы о том, как стало возможным, что весь огромный аппарат разведслужб Соединенных Штатов спал на посту утром 11 сентября 2001 года, стоит поразмыслить над более глубоким смыслом процитированных слов.

А мы, в свою очередь, напомним, что одним из результатов событий 11 сентября стало формирование в Америке Управления внутренней безопасности со штатом в 170 тысяч человек. Оно – по сетевому принципу – призвано координировать деятельность порядка ста министерств и ведомств.

В то же время о степени готовности США к ведению "сетевой войны" с помощью информационного оружия можно косвенно судить по такому документу, как "Стратегия национальной безопасности США", обнародованному президентом Дж. Бушем 20 сентября 2002 года. Озвучивая документ, хозяин Овального кабинета официально, на уровне государственной доктрины, закрепил отказ США от стратегии сдерживания и переход к стратегии превентивной войны. А затем во всеуслышание заявил : "США будут использовать благоприятный момент, чтобы распространять блага свободы по всему миру. Мы будем активно работать над тем, чтобы донести демократию, развитие, свободный рынок и свободную торговлю до каждого уголка Земли".

В последнее время все чаще на полосах газет и электронных СМИ можно встретить термин «демократический фашизм». Сочетание непривычное, но при некотором размышлении сегодня уже не кажется логическим противоречием. Сомневаетесь? Тогда сопоставьте вышесказанные слова Бушем-младшим с заявлением ещё одного «духовного радетеля», Адольфа Гитлера : «Наша высочайшая культура, наши духовные ценности, наше техническое превосходство делают нас самодостаточными. Мы никому не угрожаем. Мы просто несем факел арийской культуры во тьму бездуховности и варварства».

Поле битвы — Земля

“Углепластиковые контейнеры, защищающие бомбы от радарного обнаружения, цепочкой микровзрывов лопнули по всей длине, и одновременно включились маршевые двигатели снарядов. Дюзы выбросили стофутовые языки пламени, снаряды с ускорением 10 ярдов в секунду понеслись к цели. Спутник «Стар-Клаймбер» принял управление системами наведения боеголовок GBU-24NU через две секунды после сброса их с борта самолета. ...Над Дунаем оба снаряда изменили траекторию, поднялись вертикально вверх на высоту в милю и понеслись отвесно вниз, захватив инфракрасными системами слежения точку на крыше Белградского телецентра. Управляемые лазером, они пробили ее с промежутком в 98 сотых секунды. Первая бомба насквозь прошила все здание и взорвалась в подвале. Вторая, у которой система детонации была ориентирована иначе, разнесла восьмой, девятый и десятый этажи, обрушив на головы людей десятки тонн разбитых бетонных плит, из которых торчали острые прутья перекрученной арматуры...”

К сожалению, этот эпизод из книги Дмитрия Черкасова “Ночь над Сербией” не является художественным вымыслом автора. Все так и было: самолет, управляемые спутником снаряды и ужасная смерть сербских тележурналистов под тоннами железобетонных перекрытий...

Вопрос в другом — понимали ли сербы тогда, семь с половиной лет назад, что являются жертвами сетевой войны в ее чистом ударно-боевом виде? Вряд ли. А между тем вооруженное вторжение Соединенных Штатов и в Сербию, и в Ирак, и в Афганистан производилось за счет принципиально новой организации ударных группировок. Организации, доселе неведомой многим даже маститым светилам военной науки.

Как мы уже отмечали ранее, одним из практических результатов воплощения в жизнь теории сетецентрической войны стал проект создания глобальной информационной сети Минобороны США «Defense Information Grid». Грандиозность и простота замысла состояла в том, чтобы положить в основу проекта концепцию строительства американских Вооруженных Сил «Единая перспектива - 2010». Суть концепции (даже при всей её технической трудоёмкости) довольно проста. Это:

§ переход на космическое спутниковое управление;

§ развертывание эшелонированной национальной противоракетной обороны;

§ ускоренное расширение подводного флота ( главным образом за счет подводных лодок- убийц типа «Сивулф» -«Морской волк»);

§ широкомасштабное, глобальное развертывание высокоточного оружия ( в первую очередь крылатых ракет) в количестве свыше 100 тысяч штук морского, воздушного и наземного базирования;

§ создание (для оснащения высокоточного оружия) ядерных боезарядов сверхмалой мощности, наделенных способностью глубокого проникновения в командные пункты и ракетные шахты;

§ принятие на вооружение различных видов "не смертельного" оружия ( в том числе и психотропного), развертывание бомбардировщиков-невидимок B-2.

Соединённую с информационной сетью программу построения Вооруженных Сил американцы назвали не больше не меньше как “Глобальное воздействие”. Конечно, можно было бы в духе советского агитпропа отмахнуться, списав все на кичливые и громкие заявления “заокеанских империалистов”. Однако вряд ли таковыми их назовут сегодня жители Сербии, Ирака и Афганистана, испытавшие всю мощь этого воздействия на себе.

При детальном изучении программы подобная иллюзия и вовсе рассыпается в прах. Хотим мы того или нет, но многие передовые военные специалисты утверждают: новая американская концепция стала настоящим революционным манифестом воздушно-космической высокоточной сетевой войны. Более того — на ее основе в военной стратегии сегодня совершена настоящая революция. Эта революция по своей значимости сопоставима разве что с тем переворотом в военной науке, который совершили лучшие умы национал-социалистического вермахта в 1930-х годах, реализуя идею блицкрига.

С той лишь разницей, что главной стратегической силой Второй мировой были танковые корпуса, а ударными «кулаками» новой молниеносной войны становятся аэрокосмические экспедиционные формирования. Оперативное применение бронетанковых корпусов и удары по сходящимся направлениям – в прошлом. Место “панцерных” клиньев и эскадрилий штурмовиков заняло высокоточное оружие, современная авиация и спутниковые информационно-управляющие системы. Неизменной остается лишь философия “глобального” блицкрига: расправиться с противником стремительно, за считанные дни — в ходе серии комплексных высокоточных сконцентрированных ударов.

Основа воплощаемой в жизнь идеи — усовершенствование систем добычи и обработки данных, анализа и оценки информации. Что это дает? Реальное превосходство над любым противником. Схема, как и все гениальное, проста: разведданные, ручейками стекающиеся на пульты управления штабов Пентагона, согласовываются с информацией, которую получают главнокомандующие объединенными Вооруженными Силами. Причем все в режиме реального времени. Глобальная система обработки данных в конечном итоге позволит осуществить давнюю мечту американских военных — пилоты их летающих машин, капитаны боевых кораблей и командиры сухопутных батальонов смогут сразу же одновременно видеть на своих мониторах то, что видит множество спутников и самолетов-разведчиков. Сразу, а не спустя часы, сутки или недели...

Таким образом, Америка начала переход к новейшей системе построения вооруженных воздушно-космических и наземных соединений - постоянной мобилизации сил, готовых в любой момент к нанесению удара и не нуждающихся в развертывании. И это было бы немыслимо без новой, космической системы управления войсками.

К слову сказать, боеготовность таких сил, как РВСН, ПРО, ПВО, системы раннего предупреждения о ядерном нападении, космической группировки, дивизионов атомного подводного флота и раньше вполне соответствовали концепции постоянной мобилизации. Дело оказалось за малым – объединить эти системы средствами космического управления в единую силу.

Фундаментом новейшей американской системы мобилизации сил стали четыре концепции: «Господствующий маневр», «Высокоточное сражение», «Всеобщая защита» и «Целенаправленное тыловое обеспечение».

Что представляет каждая из них?

Например, высокоточное сражение предполагает быстрое определение координат каждой цели в любом уголке планеты и детальную разведку, проводящуюся в он-лайн режиме. А также нанесение по этим целям стремительных точных ударов.

Обкатку подобной стратегии американцы начали еще при выполнении операции “Буря в пустыне”. Уже тогда после предварительной ракетно-авиационной “обработки” территории противника танковые колонны и спецназ продвигались по стране практически без боя. Теперь же война поднимается еще на более высокий уровень. А это значит: наступает время “Ч”, отдается приказ — и в ход идут не только высокоточные управляемые бомбы, ракеты и снаряды, атакуются компьютерные терминалы противника, реализуются «высокогуманные» гуманитарные операции. Именно таким образом – прикрываясь высокими целями гуманитарных операций, проводя пропагандистско-психологическую обработку населения – американцы принесут демократию на крыльях “томагавков”, бронеугловатых “абрамсов” в оккупируемое государство. После такой обработки не мудрено привлечь на свою сторону значительную часть населения. А окончательный успех обеспечат щедрые подачки местной “Пятой колонне”. Взамен американцы желают получить подкормленных (и в прямом и в переносном смыслах ) зомби.

“Барбаросса XXI века ” — так можно назвать новую американскую стратегию. Молниеносная высокоточная война с огромным периметром развернутых и постоянно отмобилизованных сил дает возможность уничтожать ракеты с ядерными боеголовками противника еще на земле или на взлете. Подобно тому, как германское Люфтваффе разбило советскую авиацию на аэродромах в начале Великой Отечественной. Естественно, что в то же время посредством глубокоэшелонированной системы ПРО Соединённые Штаты стремятся выстроить стратегию, полностью защищающую их от ответных ударов.

Монополия на Вселенную

Таким образом, грядет эра войн, которые разражаются внезапно, словно американские торнадо. В этих сражениях судьбы государств и народов вершатся на земле, в воздухе и космосе. Нет фронта и тыла, нет многокилометровых лент окопов и траншей на обороняемых рубежах. Нет накопления вооружений и продовольственных ресурсов. Это войны, в которых все происходит гораздо проще. Парализуется вся жизненная инфраструктура: уничтожается энергетика, аэропорты, железнодорожные узлы и мосты, теле- и радиоцентры, связь и коммуникации, ведущие промышленные и военные предприятия. Умирают промышленность, экономика, государство теряет информационный контроль над территорией. А лишенные горючего и организованного управления танковые и моторизованные армады замирают сами по себе, превращаясь в горы мертвого, бесполезного железа.

И вся эта всеповергающая ударная мощь опирается на парящие по геостационарным орбитам спутники. Именно на них делают ставку США. Это целая космическая армада, состоящая из сотен “умных” аппаратов, указывающих цели кораблям, управляемым бомбам и крылатым ракетам, организующих связь для войсковых частей и соединений, прослушивающих весь земной радиоэфир. И это еще не все. Спутники обрушивают на порабощаемый народ сотни теле- и радиопередач, подавляя волю к сопротивлению. Они служат штурманами для американских пехотинцев, танкистов, летчиков и моряков в любой географической точке планеты, следят за пусками ракет с поверхности Земли, связывают воедино тысячи компьютерных терминалов, “нашпигованных” миллионами, десятками миллионов гигабайтов баз данных на земле.

И это – увы! – опять же не кадры из «Звёздных войн». Это реальность, неотвратимо надвигающаяся на человечество. Это сеть, которую американские стратеги пытаются сейчас набросить на всю планету. Сомневаетесь? Тогда поищите подборки новостей за середину октября нынешнего года. Как-то уж очень незаметно прошло сообщение по лентам информационных агентств о том , что Президент Соединенных Штатов подписал директиву, в которой США дано право лишать доступа в космос любую страну, "враждебную американским интересам". Такое положение записано в документе под названием "Национальная политика в области космоса", который предусматривает полный пересмотр космической политики через 10 лет, подчеркивает проблемы безопасности, поощряет частное предпринимательство в космосе.

"Свобода действия в космосе так же важна для США, как мощь в воздухе и мощь на море", — говорится в президентской директиве.

Вместе с тем роль американской космической дипломатии в значительной степени состоит в том, чтобы убеждать другие страны поддерживать политику США. В документе также отвергаются любые будущие международные соглашения в сфере контроля над вооружениями, которые могут ограничить американское присутствие в космосе.

Представитель Совета Национальной безопасности Фредерик Джонс заявил, что обновление космической политики было необходимо, дабы "отразить тот факт, что космос стал еще более важным компонентом экономических, национальных интересов США, интересов безопасности". По его словам, Вооруженные Силы стали все более и более зависимы от спутниковой коммуникации и навигации. Не случайно в 2006 году США имеют крупнейший “космический” бюджет такого рода — 21,4 млрд долларов. Для сравнения, во Франции он составляет 591 млн долларов, в Великобритании --263 млн долларов, в России 197 млн долларов.

Таким образом, Соединенные Штаты просто юридически узаконили то, что уже долгие годы де-факто является реальностью.

Попробуем взглянуть на проблему с другой стороны. По сути, что такое спутник без высокотехнологичной начинки, которой он нашпигован? Кусок летящего в холодном сумраке Вселенной железа. Будь он в пределах огневой досягаемости, к примеру даже крупнокалиберного пулемета — от него мало бы что осталось. Но для того, чтобы пушки или пулеметы вывести на орбиту необходим ракетоноситель, десятки ракетоносителей, заводы по их производству и сборке. Нужны космодромы, центры управления полетами, нужна огромная военно-космическая инфраструктура, армия специалистов и десятки миллиардов долларов.

Единственное государство, которое все это имело и реально могло конкурировать в безбрежных космических просторах со Штатами, — Советский Союз — низвергнуто. Его последние военные космические программы, которые перед самым развалом начали воплощаться в жизнь, могли поставить большой жирный крест на всей воздушно-космической сетевой войне США. Как? Да одним залпом советских противоспутниковых терминаторов “Полет”, которые умели на орбите “вычислять” корабли противника, приближаться и расстреливать их всей мощью своего боевого оснащения . Такие спутники советские военно-космические специалисты готовились запускать на орбиту целыми эскадрильями . Но высшее руководство страны программу “зарубило”, мотивировав свое решение “окончанием холодной войны” и “разрядкой”. Гордость советских военно-космических конструкторов была уничтожена одним росчерком пера.

Сегодня для того, чтобы в космосе появилась альтернатива военно-космической группировке США, должно произойти настоящее чудо. По сути это равносильно возникновению на планете альтернативной мировой державы. Когда это произойдет и произойдет ли вообще – сегодня трудно сказать. Ясно лишь одно —Соединённые Штаты будут в спешном порядке разворачивать свои воздушно-космические и наземные сети, дабы в принципе исключить саму возможность появления любого другого сильного государственного образования.

В небе и на суше

А пока наземные и аэрокосмические боевые сети “глобальной Империи” незаметно для всего мирового сообщества уже четыре раза проходили “обкатку” на практике. Ирак, Югославия и Афганистан стали для них настоящим учебным полигоном.

В этих крупномасштабных сетевых интервенциях перестала быть вымыслом даже война машин, экранизированная в трилогии о киборге-Терминаторе. С 1996 года Штаты разворачивают большую программу создания самых разнообразных самолетов-роботов, беспилотных бомбардировщиков и разведчиков. Разведывательная и боевая деятельность беспилотных летающих машин за последние 2 десятка лет стала уже привычной для высокоточной, высокотехнологичной войны. А совсем недавно американская компания American Dynamics заявила, что ведет разработку тяжелого беспилотного летательного аппарата для поддержки войск в условиях города, интенсивной городской застройки и даже леса. Ранее это пространство было для беспилотников практически недосягаемым.

Многие военные специалисты сразу же отметили: “ Появление аппаратов нового класса, способных благодаря вертикальному взлету и посадке осуществлять непосредственную поддержку войск с минимальной задержкой, способно существенно изменить характер городских боев.”

Согласно имеющейся информации, первый полет продолжительностью 3 минуты BattleHog совершил 19 января 2005 года. Первые летные испытания новой версии БПЛА BattleHog 100х прошли в июле нынешнего года. Аппарат мог находиться в воздухе непрерывно до 8 часов и развивал крейсерскую скорость 330 км/ч. При взлетном весе около 1450 кг, размахе крыльев 5,2 м и длине 3,8 м, аппарат предполагается оснастить 2 ракетами HellFire либо пусковыми установками НУРС и артиллерийской системой M134. Разработчики нового БПЛА сообщили, что в ходе испытаний в лесистой местности аппарат продемонстрировал возможность совершать полет ниже уровня верхушек деревьев, что делает его практически незаметным.

Модифицированный радар Raytheon позволяет летающему роботу производить полет с огибанием рельефа местности, вести бой в режиме “петляния” между деревьями и зданиями.

Одной из особенностей нового беспилотника является отсутствие привычных управляющих поверхностей – в частности, рулей высоты и поворота. Управление летательным аппаратом будет осуществляться путем изменения скорости вращения и угла наклона подъемного вентилятора с использованием подъемной системы с высоким вращательным моментом. Аппарат сможет осуществлять вертикальные взлет и посадку. Это значительно упростит его использование при боях в городе. Бронирование кевларом защищает подъемный вентилятор от пуль калибра 7,62 мм на дистанции до 50 м, а также от воздействия разрывов гранат ручных противотанковых гранатометов в непосредственной близости от аппарата.

В 2008 году планируется испытать более тяжелую версию BattleHog 350X. Аппарат с размахом крыльев свыше 10 м и взлетным весом 16800 кг сможет брать на борт до 4500 кг полезной нагрузки – бомб с системой высокоточного наведения J-DAM, ракет класса «воздух-воздух» AIM-120 AMRAAM, а также пушку калибра 20 мм.

И это только одно из направлений деятельности военно-промышленного комплекса. Страшно себе представить, что будет, если этот беспилотник будет поставлен на серийное производство. Сами собой напрашиваются и другие вопросы: что будет, если рой таких высокоманевренных БПЛА начнут свою кровавую работу? И вообще, против кого Соединенные Штаты собираются их использовать? Можно только теряться в догадках.

Уже стали историей события последних двух десятилетий, которые воочию показали, что в бесконтактной, сетецентрической войне наступила новая эра. Эра оружия нового мирового порядка — крылатой ракеты. Высокая эффективность американских крылатых «томагавков» была продемонстрирована еще в 1991-м. Тогда при атаке правительственного иракского бункера, способного выдержать даже ударную волну ядерного взрыва, американцы обошлись всего двумя ракетами. Всего два “Томагавка” потребовалось, чтобы гордость иракских военных инженеров-строителей превратилась в прах. Все произошло за считанные мгновения: одна ракета уничтожила бронированные двери военного сооружения, а вторая влетела внутрь...

В Югославии в 1999-м ударами крылатых ракет удалось уничтожить всю нефтепереработку, вывести из строя все важнейшие мосты и от 50 до 70 % промышленных предприятий. А весной 2003-го своей избирательной разрушительностью эти ракеты наводили ужас на жителей Багдада.

Истощив арсенал старых ракет на цели в Югославии, Афганистане и Ираке, американцы приступили к производству новых. Более разрушительных, точных и технически оснащенных. К 2010 году штатовские военные планируют иметь в боеспособном состоянии около 100 тысяч крылатых ракет. Такой рой “Томагавков” и новых “Фастхоков”, по их замыслам, должен обессилить и обезглавить любое из существующих государств.

К сказанному добавим, что в конструкторских бюро США сейчас активно ведутся работы по созданию гиперзвуковой крылатой ракеты — давней мечте высших чинов “вашингтонскго пятиугольника”. Способный летать на высоте от 10 до 30 километров со скоростью, превышающей скорость пули, рой таких ракет утроит силу воздушно-космической группировки. Против таких гиперзвуковых “Томагавков” практически бесполезны современные средства ПВО. И разработкой этого оружия сейчас занимаются самые квалифицированные конструкторские умы, бросаются огромные денежные средства.

Таким образом, создаётся новейший, современный технологический военный арсенал. Гиперзвуковые крылатые ракеты и дешевые беспилотные аппараты смогут делать все. Объединившись в сетевой рой, они превратятся во всевидящее и всепоражающее оружие.

При этом далеко не последнюю роль в новых сетецентрических войнах играют наземные соединения и подразделения. Сегодня Вооруженные Силы США вроде не отличаются от того, что они собой представляли 15 лет назад при проведении операции "Буря в пустыне". Однако изменения есть. И очень существенные. Во время войны в Персидском заливе основой управления войск была радиосвязь. Например, в бронетанковых дивизиях станции тактической спутниковой связи постоянно были “привязаны” к командным пунктам дивизий и перемещались вместе со штабами, связывая по рукам и ногам командиров батальонов и рот.

Сегодня картина кардинально изменилась. Классическая аналоговая радиосвязь фактически перестала использоваться в корпусном, бригадном и батальонном звеньях управления войсками. Ее повсеместно заменили беспроводные информационные сети, позволяющие получать не только сообщения о вскрытых и уничтоженных целях, потерях, расходе боеприпасов и горючего, но и видеоизображения с места боевых действий, информацию от разведывательных беспилотных аппаратов, самолетов радиоэлектронного наблюдения и слежения за наземными целями.

Основное преимущество сетецентрической концепции ведения боевых действий проявляется в высокой маневренности частей и соединений, способных в ходе марша оперативно планировать свои последующие действия. При этом, постоянно получая свежие данные разведки, можно вступать в бой, не заботясь о тыловом снабжении, которое придет в нужное время и точно по назначению. Именно такую странную и, на первый взгляд, непонятную войну с растянутыми на сотни километров коммуникациями и бесперебойным снабжением войск, имеющих полную информацию о противнике, мы и увидели в Ираке. Именно высокие технологии, оставаясь за кадром, предрешили фактически ее исход.

Компьютеры штаба 5-го армейского корпуса, принимающего участие в этой операции, были способны самостоятельно отслеживать до 1000 наземных целей противника в течение часа. Командиры эскадрилий палубной авиации теперь могут принимать участие в планировании вылетов своих экипажей вместе с коллегами из армейской авиации, пользуясь общей информационной системой, чего не было в 1991 году. Более того, 80% боевых вылетов авиации, начиная с операции в Афганистане,производится "вслепую" т.е. когда в памяти бортовых компьютеров нет целей. Информация о них поступает от наземных частей в процессе боевого вылета непосредственно с передовой. Для этого американцы развернули специальную систему боевого планирования и управления авиацией, которую в течение 6 лет по контракту разрабатывала компания Lockheed Martin Corp.

Сегодня американские офицеры не рисуют карт и не передают боевые донесения по радио. В этой войне они впервые используют новую распределенную информационную систему боевого управления FBCB2 (Force XXI Battle Command Brigade or Below), охватывающую уровень бригады, батальона и роты. Эта система собирает и распределяет данные, поступающие от всех источников разведывательной информации: спутника, самолета, вертолета, танка, БМП и даже отдельного пехотинца.

Водители бронемашин перед штурмом Багдада отрабатывали маршруты движения по улицам и площадям с помощью специального трехмерного виртуального макета, разработанного американской компанией Harris Corp. Все командиры боевых подразделений и передовые артиллерийские наводчики для ориентирования на местности и передачи боевых донесений получили в свое распоряжение штатные карманные компьютеры (500МГц / 4Гбайт / Windows 95/NT) с прочным корпусом от фирмы Tallahassee Technologies Inc.

Если и это ни о чем не говорит, то приведем другой факт. По сравнению с 1991 годом суммарная полоса пропускания (до 3 Ггц) арендованных Пентагоном каналов спутниковой связи для передачи информации увеличилась более чем в 7 раз. В результате – в последней войне против Ирака для нанесения воздушных ударов американцы применили до 80% высокоточного оружия против 10% во время "Бури в пустыне" и 40% - в Югославии.

Для оперативного закрытого обмена информацией на маршах по разведывательным донесениям, приказам и метеосводкам между частями, подразделениями и отдельными экипажами американцы широко используют систему передачи данных DMS (Defense Message System). И работает она на базе ресурсов все той же глобальной мультимедийной сети Пентагона DISN (Defense Information Systems Network).

Для удобства пользователей формат сообщений DMS приближен к привычной почте Outlook, что позволяет отправлять и получать сообщения с вложениями, имеющими гриф "Секретно" и "Совершенно секретно". В случае захвата противником оборудованияпредусмотрен режим дистанционного уничтожения ключей и программ для шифрования сообщений.

Для организации так называемого адресноготылового снабжения (focused logistics) – основы боевого применения войск в маневренной войне - использует распределенную информационную систему MTS (Army's Movement Tracking System). На основе радиоизлучающих датчиков RFID (radio frequency identification), стационарных и портативных сканеров, навигационной спутниковой системы GPS, беспроводного доступа и тактического Интранет в этой системе непрерывно отслеживается на театре военных действий положение всех наземных боевых машин. От их экипажей тыловые службы получают запросы на поставку топлива, боеприпасов и других видов обеспечения. Всего в этой системе задействовано около 4000 бортовых компьютеров и 100 серверов, работающих под WINDOWS NT.

В 1991 году для учета и контроля распределения 179 контейнеров с грузом в течение двух суток требовалось привлечение взвода солдат – сегодня в Ираке эту работу выполняет один человек за двадцать минут.

Канула в лету и неразбериха при эвакуации раненых с поля боя. Еще за два месяца до начала войны в Ираке весь контингент, направляемый в зону боевых действий, прошел тотальный компьютерный учет истории болезни каждого военнослужащего в рамках специальной программы Пентагона (Theater Medical Information Program). Все раненные отправляемые в тыл для лечения учитываются по мере их поступления в специализированной информационной медицинской системе PARRTS (Patient Accounting and Reporting Real-Time Tracking System), работающей на основе Интернет портала и формата XML. Все данные о состоянии здоровья, проведенном хирургическом и медикаментозном лечении заносятся в базу данных, имеющую защиту от несанкционированного доступа.

Эта медицинская система сопряжена с другой тыловой транспортной системой TCRCCES (Transportation Command Regulating and Command and Control Evacuation System), что позволяет командирам следить не только за состоянием раненых бойцов, но и за их дальнейшей судьбой при отправке на материк.

Следует отметить, что и организация полевой хирургии в этой войне выглядит совершенно иначе. Развернутый на авианосце "Констелейшн" госпиталь (500 коек) оснащен современными информационными и телекоммуникационными системами, позволяющими оперативно проводить обследование уже в первые минуты после ранения, делать рентген и получать снимки еще до поступления раненных на борт, готовить все необходимое для хирургического лечения, а в случае необходимости -- консультироваться со специалистами на материке. Врачи и персонал имеют в своём распоряжениипортативные спутниковые станции, ноутбуки и специальное диагностическое оборудование, транспортируемые на поле боя для проведения обследования.

Сетецентрическая модель организации и ведения боевых действий в сочетании с высокоточным оружием, впервые использованная американцами и их союзниками в Ираке, фактически совершила подлинную революцию в военном деле, вобрав в себя все достижения военного искусства и боевой опыт прошлых войн, преломив их сквозь призму менеджмента и коммуникаций – основы современного бизнеса. Военная победа, одержанная оккупационными войсками в Ираке, наглядно продемонстрировала высокую эффективность ведения боевых действий на основе расширения информационного пространства и сужения цикла управления (уменьшения времени для поражения целей), обеспечивших информационное превосходство одной из противоборствующих сторон.

Нехитрые арифметические вычисления позволяют утверждать, что в современной войне сторона, имеющая, например, сходные с противником вооружения, но использующая вместо старой системы организации управления сетецентрическую, получает значительное превосходство. Если более точно, то такой стороне за счет расширения своего информационного пространства достаточно иметь всего 30 танков для получения 2-х кратного превосходства над 100 танками противника.

В последней войне против Ирака мы увидели принципиально новую стратегию и тактику ведения боевых действий. Стратегию, которую оккупационные силы смогли продемонстрировать всему миру прежде всего за счет новых информационных и сетевых технологий. Технологий, на которые в 2005 году Пентагон не пожалел потратить 28.2 миллиарда долларов.

Теперь же на повестке дня у американских военных стоят два вопроса: как существенно расширить суммарную полосу пропускания спутниковых каналов и как интегрировать "электронного солдата" в информационные сети.

Однако подлинный научно-технический прорыв в военном деле произойдет тогда, когда специалисты разработают для опутанных сетями бригад, батальонов, рот и взводов новые когнитивные технологии. Технологии, способные переварить и усвоить весь этот мощный, бурлящий поток информации и наделить командира бесценным даром полководца, контролирующего боевое пространство, -- быстро принимать правильное решение в сложной динамичной обстановке, упреждая любые действия противника.

На протяжении нескольких лет американские ученые ведут работы по "расшифровке" кодов нейросетей человеческого мозга, пытаясь описать с помощью математических моделей процесс принятия решения и его практического осуществления. Уже проведены успешные лабораторные эксперименты на обезьянах, результаты которых будут использованы для создания специальных инвалидных колясок и протезов, работающих на принципах телекинеза.

Пентагон поставил задачу учёным научить человека управлять самолетом на расстоянии – только мыслью. Другим, не менее перспективным направлением является передача данных о боевой обстановке непосредственно в мозг человека, что должно сократить время для усвоения разведывательной информации. Решается и такая жизненная проблема всех войн, как снятие усталости и сонливости в ходе длительных боевых действий. Специалисты пытаются "обмануть" нейроны головной коры и их синаптические связи, программируя состояние мозга человека после сна, возвращая ему бодрость и свежесть для ратных подвигов.

И все это военным руководством США поставлено под жесткий контроль. По существующему плану к 2010г. будет достигнута постоянная мобилизация противоракетной, аэрокосмической и военно-морской триады с возможностью нанесения широкомасштабного, комплексного удара без предварительного развертывания армейских соединений и плана нападения. Ни Паулюс, ни Гудериан, ни даже Никсон с Рейганом подобного и представить не могли. Главное, что с такими “сетевыми” войсками и их мобилизационной способностью Соединенные Штаты получают возможность вести мировую неядерную войну без угрозы ответного удара. Без страха гибели всего человечества. Последние сдерживающие мотивы попросту летят прочь!

У маятника истории

Зачем всё это надо ? Ответ очевиден -- готовится последний, решающий удар по славянскому миру. Сегодня все большее число специалистов по геополитике и современной войне небезосновательно приходит к такому выводу. Анализ новейшей истории позволяет утверждать, что современная мировая экономика, трансформируясь в глобальную, требует все новые территории и рынки. И, главное, как ненасытному Молоху, западной экономической системе нужны всё новые и новые запасы сырья и минеральных ресурсов, коих в России 40 % от мировых. Как видим, арифметика проста. Выражаясь языком заокеанских лидеров — “Бизнес и ничего личного, господа”.

И ещё одна «простая арифметика»: когда-то в одном из своих выступлений Маргарет Тэтчер определила 15-миллионный “потолок” населения для России и цель оставшихся славян — трудиться для обеспечения Запада сырьем и минеральными ресурсами. По её же словам, “сверх этого потолка содержать славян нецелесообразно”. Опять же — “Бизнес и ничего личного, господа”.

Звучит всё вышесказанное довольно удручающе. И тогда возникает закономерный вопрос: существуют ли у атакуемых сетями государств шансы сохранить свою независимость? Можно ли выработать методику адекватного сетевого — военного, идеологического, социального и экономического — сопротивления? Существуют. И сегодня подобная методика рождается в клокочущих взрывами и выстрелами локальных конфликтах на Ближнем Востоке, в экономических войнах за рынки сбыта и сферы влияния, в попытках выстроить систему защиты от волн оранжевых, розовых революций, захлестнувших территорию бывшего Союза.

Ярким примером ведения сетевой войны и такого же ассиметричного сетевого ответа в военной сфере можно уверенно считать недавние события в Ливане. Израильская армия, вооруженная спутниковыми системами управления и бьющая точечными ударами по территории ливанских городов. И противостоящая ей “Хезболла”, организованная по сетевому принципу. (Здесь еще раз стоит отметить: израильтяне воевали не против регулярных, армейских формирований, а именно против сети вооруженных, хорошо организованных мобильных групп. Групп, внезапно появляющихся на пути движения израильских войск и так же внезапно исчезающих.) К слову сказать, исламская партия после этой войны так и осталась непобежденной. Более того, она даже повысила свой авторитет среди ливанского населения.

Теперь попробуем разобраться в более насущных аспектах сетевых сражений. Может ли сети, работающей против нас, противостоять государство? Может — и противостоит. Несколько лет назад руководство Беларуси, например, пресекло деятельность негосударственных иностранных организаций, ведущих на территории страны по сути подрывную работу . Гвалт же , поднятый по этому поводу за рубежом с принятием всевозможных актов и нот протеста, лишь подтвердил , что удар был нанесен в самую точку. По этому же пути ( однако чуть менее решительно) пошла и наша союзница — Россия.

Что касается военного строительства, то и здесь белорусские руководители проявили дальновидность, разукрупнив в ходе армейского реформирования войсковые части до уровня бригад, батальонов и высокоэффективных мобильных формирований.

Но понятно , что лишь одних административных мер для противостояния враждебной сети недостаточно. Ведь ее атаки направлены не столько на само государство, сколько на сознание рядовых граждан – носителей культуры, традиций, самой идеи государственности. Вот здесь поистине бесценным можно считать исторический опыт восточных славян. И в частности, нашего народа.

Что являлось основным залогом победы во всех оборонительных войнах, которые вели наши предки на протяжении веков? Что стало решающим фактором успеха? Только то, что война каждый раз становилась всенародной. Из века в век при появлении внешней и внутренней угрозы на борьбу поднимались все, от мала до велика. Как мастерски ни сражалась бы армия, как грозно ни гремела бы артиллерия, как метко ни поражали бы цели бомбардировщики – неоценимый вклад в Победу всегда вносил бравший в руки оружие народ. И как яркий пример —партизанское движение. (Самое интересное, что само партизанское движение носило ярко выраженный «сетевой» характер. Судите сами . Его главная черта — отсутствие постоянной и чёткой структуры «элементов конструкции» силового механизма. Днём перед оккупантом законопослушные граждане. А ночью они ставят мины, взрывают склады с боеприпасами или отстреливают спящие блок-посты.) Как видим, «народная» сетевая война традиционна для нашего народа и относится к числу его «врождённых способностей».

Как же применима эта, столь успешная и столь близкая нам по духу оборонительная война, для сегодняшнего дня? Для того, что бы ответить на эти вопросы, необходимо определить характер войны, ведущейся сегодня против нашего народа. А война эта, как уже было отмечено, прежде всего, информационная. А раз так, то и Сопротивление должно быть информационным. Идею можно победить только Идеей; Информацию – только Информацией. Противостоять враждебной сети можно лишь за счет выработки иммунитета на клеточном общественном уровне. Иными словами — внедряя национальную идею, культуру и традиции в сознание каждого, отдельно взятого гражданина.

Еще Наполеон приравнивал силу рядового печатного издания к мощи нескольких дивизий. И, видимо, поэтому, придя к власти, он поспешил сократить количество французских газет в 10 раз.

Но сегодня, в эру информационной революции, одним лишь волевым решением остановить мощные потоки информации невозможно. Спутниковое телевидение, огромное количество радиостанций и настоящее поле информационного сражения — Интернет. Всемирная паутина стремительными темпами опутывает информационное пространство по все планете. Динамично развивается Интернет – информатизация всего постсоветского пространства. Что касается нашей компактной, 10 – миллионной Беларуси, то здесь эти процессы проходят еще интенсивней. И самая активная прослойка населения — молодежь — именно из Интернета сегодня черпает всю необходимую информацию. Сегодня на просторах паутины десятки, сотни ресурсов, приподносящих пользователям новостную, политическую и идеологическую информацию на самый изысканный вкус. Сейчас никого не удивишь Интернет- радио. Воплощаются в жизнь проекты по реализации Интернет-телевидения.

Весьма неплохо это информационное Интернет-оружие освоили прозападные социально-политические силы. Будь то “оранжевый” грохот кастрюль в Киеве или “джинсовая” вакханалия на площади перед Дворцом Республики в Минске — информационно они поддерживались именно за счет Интернета. Организация акций, постоянное информирование, идеологическая накачка в 85 случаях из ста осуществляются за счет информационных Интернет-ресурсов. А, следовательно, львиную долю усилий в информационной войне и сегодня, и в будущем необходимо затрачивать именно на полях сетевых сражений во всемирной паутине. Более того, обладание серьезным потенциалом в области высоких технологий значительно повышает и наши шансы на успехи в этой схватке.

Интернет не имеет границ, он живет в динамике, порой опережая реальный мир. И чтобы осваивать методику сражений, необходимо уяснить основные принципы сетевой информационной войны. Что реально можно и нужно делать?

Создавать свои динамичные информационные ресурсы, не имеющие иерархичной структуры, но обладающие постоянными каналами обмена информации между собой. Вести согласованные, мощные оборонительные и наступательные операции постепенно расширяя границы своего информационного воздействия. И именно Беларусь, ведя информационное противоборство и распространяя в Интернете идеи славянского единения, культуры, традиций, собственной социально-экономической модели развития — имеет все шансы стать “большой землей”, информационно-идеологическим центром консолидации патриотически настроенных сил. Сил, стоящих за объединение. Сил, к которым сегодня все больше прислушиваются простые граждане в России, в Украине и даже в бывшей Югославии. И абсолютно понятно, что по такому же сетевому принципу должны работать патриотически – ориентированные общественные и частные организации, распространяя на “атомном” уровне идеи патриотизма, донося их до каждого отдельно взятого человека.

Не так давно белорусский Президент делился обоснованными соображениями по поводу предложений по созданию так называемой партии власти. И совершенно справедливыми были его слова о том, что в итоге такая организация окажется недееспособной. Приведя в пример большевиков, он сказал, что партия “должна быть выстрадана, рождена в муках”. Только так, по мнению Александра Григорьевича, можно добиться конкретного результата.

Слова Лукашенко о том, что инициатива должна исходить от народа, вполне созвучны с вышесказанным. Основа патриотической сети уже есть. В Беларуси это общественные организации ветеранов войны и силовых подразделений, воинов-интернационалистов, молодежных движений, масса частных и общественных патриотических Интернет-ресурсов. В России за последние несколько лет рост подобных объединений идёт почти в геометрической прогрессии. Однако их действия пока носят разрозненный нескоординированный характер. Не соблюдается главный принцип сети — постоянная, интенсивная циркуляция информации между ее ячейками. Нет еще той единой информационной надстройки, делающей работу организаций согласованной, а силу в информационном сетевом бою – сокрушительной. А враг не дремлет : за счёт подобной настройки творцы нового мирового порядка в сетевых битвах одерживают одну победу за другой…

Элементы нашей единой информационной системы уже прорисовываются. Они “куются” кропотливой работой многих людей: патриотически настроенных журналистов, общественных деятелей, программистов.

Но лишь комплексная, организованная работа всех узлов новой сети даст нам возможность переломить сегодняшний ход истории – противостоять тому мировому порядку, где нас уже сегодня откровенно рассматривают в качестве недочеловеков, подлежащих сокращению “высокогуманными”, “демократическими” методами.

Жертвы Сербии и Ирака, разобранный на дрова проспект Руставели в Тбилиси, заросшие бурьяном поля бывшей советской житницы-Украины, растущие цифры заказных убийств и повальное пьянство в России… Что нам ещё надо, чтобы задуматься. История предоставляет нам шанс. Как мы им распорядимся — всецело зависит только от нас.

                                                                        Виталий Демчихин