|
Валери Расплю (Valéry Rasplus)
Геополитика - это сложная дисциплина, в задачу которой входит изучение политических аспектов географии и влияния географических факторов на политику. Автор этого неологизма Рудольф Челлен (Rudolf Kjellén) давал геополитике определение "науки о государстве как о географическом организме в том виде, в каком он предстает в пространстве". Хотя "история - это прежде всего география" (Жюль Мишле - Jules Michelet), "географическое бытование государства ни в коем случае не является некоей природной данностью" (Поль Видаль де ла Бланш - Paul Vidal de la Blache), а представляет собой производное сложной человеческой деятельности. Географ Элизе Реклю (Elisée Reclus) также полагал, что его наука не может обойти стороной политические проблемы. Он был уверен, что она способна лучшим образом поставить эти вопросы, подчеркнуть их значимость. Знание пространственных характеристик того или иного региона может помочь лучше понять его политику в периоды стабильности, преобразований или кризиса, а также более полно проанализировать его реакцию на них.
Сложностей с геополитическим анализом, пониманием и интерпретацией становится тем больше, чем более "международный" характер приобретает это подвижное пространство. К бесчисленному множеству динамических внутренних факторов примешивается пересечение множества векторов взаимодействия игроков с более или менее разнонаправленными интересами, а "автономные" микровласти на отдельных территориях и даже "микронации" стремятся к исключительному удовлетворению своих, нередко воображаемых требований. Ливанская геополитика не может быть только описательной и должна включать в себя превентивную или, скорее, даже кризисную геополитику, и отвечать требованиям полемологии.
Стоящие перед Ливаном конфликтные проблемы можно разделить на три группы: внутренние, пограничные и внешние.
Внутренние
Регулярная социально-политическая нестабильность в Ливане превратила его в перегруженную оружием кровопролитную игровую площадку посреди населения, которое отличается мозаичной пестротой и религиозным многообразием. Эта парламентская республика с яркой религиозной окраской (основные конфессии – это марониты, сунниты, шииты, православные и друзы) принесла всеобщие интересы в жертву индивидуалистским национальным и иностранным политико-теологическим интересам и клиентелизму, которые на пике напряженности приводили к ужасающим массовым бойням или даже гражданским войнам местного и регионального масштаба. Погибшие, пропавшие без вести и беженцы уже давно стали неотъемлемой частью общей картины в стране. Это - своего рода базар под открытым небом для всевозможных торговцев оружием, где различные кланы и коммунитаристски настроенные племена делят между собой участки территории, на которых обеспечивают свое процветание с помощью параллельной и теневой экономики в этой "ближневосточной Швейцарии".
Коррупция в государственных службах, интриги и кровопролитная борьба за власть между разными вооруженными группировками уже стали печальной национальной особенностью. Обозначившийся раскол между сообществами никак нельзя считать доказательством успешности этой системы. Как можно примирить стремление к мирной демократии для всех с наслоением разнородных интересов вооруженных кланов? Редкие моменты мира и социальной стабильности выглядят здесь некоей экзотической диковиной, исключительным состоянием общества. Тем не менее, во всем этом нет никакой роковой неизбежности. Иностранные группы влияния играют немалую роль и оказывают давление на стабильность государства, суверенитет которого и так постоянно находится у критической точки.
Пограничные
Сирия долгое время задумывалась о расширении сухопутных и морских границ, которое позволило бы ей приобрести больший вес в регионе. Израиль, у которого раньше (как и у Сирии), были виды на ливанские водные ресурсы, не раз (хотя при иных обстоятельствах и по иным причинам) вступал в вооруженный конфликт с Ливаном и расположившимися на его территории вооруженными группами. Все это лишь расшатывало и без того крайне нестабильный регион и вело к новым смертям среди мирного населения, а также влекло за собой переоценку геополитических позиций в других ближневосточных странах. Наконец, следует отметить Средиземное море, которое представляет собой важнейший военно-экономический козырь.
Внешние
Ливан служит аванпостом для интервенций Тегерана посредством проиранских шиитских отрядов "Хезболлы", которая также пользуется поддержкой Сирии, долгое время сохранявшей военное присутствие в стране. Такая ситуация заставляет некоторых говорить о "вассальных" отношениях или даже "протекторате". На Сирию, которая никогда не скрывала своего вмешательства во внутренние дела Ливана, неоднократно падало подозрение в причастности к политическим убийствам на ливанской территории. Дамаск до сих пор продолжает свою более или менее скрытую деятельность, поддерживая самые разные ливанские группы и кланы просирийского толка. После убийства Рафика Харири 14 февраля 2005 года (всего тогда погибли 23 человека и еще 220 получили ранения) десятки политиков и журналистов поплатились жизнями в результате терактов (взрывные устройства, заминированные автомобили, обстрел…), не считая сведения счетов между враждующими кланами. Наконец, Израиль, который оказывает поддержку нескольким ливанским группам, несколько раз проводил военное вмешательство в стране. Кроме того, стоит отметить посредничество и дипломатические инициативы (по большей части они исходят от Франции и США, а также арабских государств), которые преследуют совершенно разные цели.
Понимание позиций и целей относительно Ливана совершенно необходимо для лучшего восприятия силовых линий и пересечения интересов на его территории. Географическое положение и потенциал Ливана превращают его в ключевой элемент стабильности на Ближнем Востоке. Его распад, к которому так стремятся некоторые внутренние и внешние силы, способен еще сильнее пошатнуть равновесие во всем регионе. Но есть ли у ливанских политических объединений достаточно желания и возможностей, чтобы сформировать политику, которая будет отвечать задачам мирного национального суверенитета, защиты всеобщих интересов и общественного единства? Не стоит ли, наконец, как подчеркивал Жюльен Френ, задуматься о том, что "установить мир - значит признать право на существование и выражение мнений и интересов других. Если мы откажем им в этом, это будет означать войну. Таким образом, мир – это не уничтожение врага, а примирение с ним. Причем, это не просто какое-то признание, а признание врага, то есть - несхожести, расхождений, противоположностей, антагонизма и т.д."
Многие из нас хотят, наконец, увидеть мир на этой истекающей кровью земле, хотят, чтобы солнце пролило на нее свет здравого смысла, а люди смогли сотрудничать, объединиться в мудром братстве и терпимости. Тем не менее, вдали все еще грохочет гроза. Громовой раскат прозвучал 19 октября этого года. Ливан вовсе не застрахован от новой гражданской войны, но мы надеемся, что это не станет осознанным выбором, необходимостью или обязательством. Ливан – это не проклятие, а надежда для всего Ближнего Востока.
Оригинал публикации: La géopolitique de crise du Liban
|