Разделительные линии на Южном Кавказе принимают «блоковые» очертания

Состоявшийся в Чикаго саммит НАТО подчеркнул наличие долгосрочных разделительных линий на Южном Кавказе, противопоставляющих интересы региональных и внерегиональных сил. Все страны, имеющие интересы на Южном Кавказе, подчёркнуто дистанцируются от любых проявлений конфронтации и жёсткой конкуренции, стараются отмежеваться от «блокового» понимания деления зон влияния в регионе. Однако Чикагский саммит дал новые основания для понимания именно такой оппозиции НАТО и ОДКБ, набирающей значение в региональных процессах.

Дело даже не в том, что президенты Грузии и Азербайджана приняли приглашение руководства НАТО и лично посетили саммит. Хотя и этот факт содержит не только символические проявления блоковых разделений в регионе, но и позволяет  объективно оценить реальные внешнеполитические приоритеты и предпочтения Тбилиси и Баку.

Важный сигнал в подтверждение глубокого разрыва между внешнеполитическими оценками южнокавказских государств был послан азербайджанским руководством. По поводу подхода Тбилиси не могло быть каких-либо иллюзий, ибо для грузинской стороны полная евроатлантическая интеграция стала нечто большим, чем только внешнеполитическим приоритетом, возведённым в принцип. Для руководства Грузии членство в НАТО стало идефикс, на пути к достижению которой оно готово вступать в конфронтацию или солидарные связи с другими равнозначными по «весовой категории» силами в регионе.

В отношении позиции Еревана по вопросу его участия в саммите Альянса интрига сохранялась до самого начала его работы, но она быстро исчезла после весьма категоричного заявления пресс-службы президента Армении. Причиной неучастия главы Республики в натовском мероприятии стала внесённая по инициативе Турции в проект итoговой декларации саммита формулировка по затяжным конфликтам на постсоветском пространстве. Данная формулировка оказалась во многом односторонней и не отражающей весь спектр международных принципов, на основе которых Минская группа ОБСЕ пытается сблизить позиции сторон Карабахского конфликта.

Ереван снял заявку на участие в работе саммита и по причине проявленной всеми членами ОДКБ солидарности. Даже лидеры центральноазиатских республик, впервые получившие приглашение на саммит Альянса, решили его не посещать. Как известно, президенты Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана отклонили приглашение почтить своим присутствием саммит НАТО, а Москва командировала в Чикаго специального представителя президента России по Афганистану З.Кабулова.

Президент же Азербайджана принял приглашение и тем самым заметно «размыл» сущность внеблокового статуса своей Республики, который задекларирован в доктринальных внешнеполитических документах Баку. Решение Азербайджана быть представленным на саммите высшим государственным лицом стало интересным шагом Баку также с учётом прогрессирующего накала в его отношениях с Тегераном.

В азербайджано-иранских отношениях элементы противоречий зашли так далеко, что Тегеран обвинил Баку в попустительстве проявлению демонстративного неуважения к верховному руководителю и духовному лидеру Ирана аятолле Али Хаменеи, отозвал  своего посла в Азербайджане для консультаций и представил азербайджанской стороне ноту протеста по дипломатическим каналам. Возможно, проявившееся в столь яркой форме раздражение Тегерана было в немалой степени обусловлено подобострастием высшего азербайджанского руководства перед НАТО, а также очередными проявлениями крепнущего день ото дня азербайджано-израильского партнёрства.

Саммит НАТО в Чикаго не дал Грузии поводов для излишнего оптимизма в вопросе приближения того момента, когда грузинский флaг займёт своё место в ряду  «собратьев» по брюссельской штаб-квартире Альянса. Тбилиси в очередной раз посоветовали набраться терпения и упорно следовать инструкциям своих евроатлантических партнёров во всём, что касается натовских стандартов, критериев и приоритетов. Но вошедшая в итоговую декларацию Чикагского саммита скромная формулировка о том, чтобы «путём реформ, своей ежегодной Национальной программой и активной политической вовлечённостью с Альянсом в Комиссии НАТО-Грузия, она смогла бы достичь своих евроатлантических стремлений», не привнесла уныние в ряды грузинского руководства. Напротив, заявления последнего по итогам работы саммита отличались повышенной позитивностью с чёткой установкой на фиксацию очередного успешного шага Грузии на её пути к членству в НАТО. В этом контексте особо выделилось заявление грузинского вице-премьера, государственного министра по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Г.Барамидзе о том, что саммит оправдал ожидания его страны: «Грузия получила от саммита в Чикаго всё, что ожидала на этом этапе своего пути к членству в Альянсе». По всей видимости, основная часть грузинского оптимизма была обусловлена формулировкой итоговой декларации саммита об усилении связей между Грузией и Альянсом.

Не будет особым открытием констатация того факта, что решение вопроса вступления Грузии в НАТО приведёт к практически одномоментной актуализации вопроса перспективности членства Азербайджана в Альянсе. При таком качественном сдвиге в раскладе сил и сфер влияния на Южном Кавказе, линия ограничения России на её южных рубежах - Турция и Румыния-Грузия-Азербайджан - примет во многом свой завершённый вид. Принятие Грузии в НАТО трансформирует эту линию ограничения российских интересов на южном направлении в «дугу нестабильности» и прямой или завуалированной угрозы уже не интересам, а непосредственно российской территории и территориям союзников России в регионе.

На Южном Кавказе будет более выражено антироссийское качество региональных процессов, а вопрос дальнейшего продвижения НАТО на Восток с кооптацией в свой состав Азербайджана примет более функционально реализуемую направленность. В такой функциональности будет играть свою роль и более подчёркнуто конкурирующая с Россией позиция Турции, примеряющая образ лидера в регионе, без участия которого якобы ни один шаг в натовском продвижении на Восток не имеет шансов на успех.

Для самого Азербайджана выбор внешнеполитических приоритетов фактически будет сведён к нулю, т.к. в условиях прогрессирующего охлаждения в отношениях с Ираном и обостряющихся сомнений Москвы по поводу двойной игры Баку (например, по вопросу Габалинской РЛС) последний будет вынужден принять т.н. «зонтик» гарантий безопасности со стороны НАТО.

Нами представлен, по сути, один из наиболее пессимистических для России и Ирана сценариев развития ситуации на Южном Кавказе. США пока заняты более приоритетными для них внешнеполитическими вопросами на Ближнем и Среднем Востоке, в Восточной и Юго-Восточной Азии. Тем не менее, на временном отрезке 2013-2014 гг., когда вопрос с ядерной программой Ирана получит некую определённость, США и их союзники могут приступить к созданию «дуги нестабильности» на пространстве между Россией и Ираном. Началом построения данной «дуги» станет принятие Грузии в НАТО и приоткрытие двери Альянса перед Баку.