Заведующий отделом Прибалтики Института стран СНГ доктор политологии Михаил Александров проанализировал итоги референдума о статусе русского языка в Латвии. По мнению эксперта, попытки межэтнического примирения зашли в тупик и есть реальный риск развития межэтнического конфликта. «Центр русской культуры Латвии» в Москве, членом Экспертного совета которого является Александров, обратился к Ves.lv с инициативой опубликовать статью эксперта.
Побудительные мотивы
Прошедший 18 февраля в Латвии референдум о статусе русского языка явился важнейшим политическим событием в жизни страны за последние 8 лет, то есть с того момента, как Латвия стала членом НАТО и Евросоюза. Для большинства политиков, общественных деятелей и политологов, как в Латвии, так и за рубежом это явилось большой неожиданностью. Проведение референдума и его консолидированная поддержка русской общиной была спровоцирована инициативой латышских национал-радикалов о проведении референдума о запрете русских школ, а затем изоляцией партии «Центр согласия», представляющей интересы подавляющего большинства русскоязычных граждан Латвии.
Таким образом, русской общине был послан недвусмысленный сигнал, что руководить страной могут только латыши. Для русских политиков, да и всех русских жителей республики стало очевидно, что как ни демонстрируй свою лояльность латвийскому государству, но до управления страной они не будут допущены ни при каких обстоятельствах. Они поняли, что политика межнационального согласия в понимании латышской элиты – это улица с односторонним движением. Что эта политика направлена на закрепление положения русских в качестве граждан второго сорта или на их мягкое вытеснение из Латвии. В итоге возник мощнейший импульс к выражению политического протеста. В этом контексте готовящийся референдум о статусе русского языка оказался очень подходящим поводом. Большинство влиятельных русских политиков, которые до этого момента занимали уклончивую позицию по вопросу о референдуме, выступили в его поддержку. Это привело к росту активности русских избирателей в процессе сбора подписей за референдум. В итоге удалось собрать 187 тысяч подписей, и ЦИК Латвии пришлось официально назначить проведение референдума.
Консолидация общины
С этого момента смысл референдума изменился. Он перестал быть референдумом о статусе русского языка и стал референдумом протеста русского меньшинства против дискриминационной национальной политики властей Латвии. И если посмотреть на итоги референдума под этим углом, то можно сделать однозначный вывод, что он стал оглушительной победой русской общины. И хотя государственный статус русского языка не получил поддержки, так как против этого проголосовало 74,8% граждан, принявших участие в голосовании, это никак нельзя считать поражением. Ведь все и так понимали, что победить на этом референдуме невозможно чисто арифметически, так как латыши эту инициативу не поддержат, а их – явное большинство. Но при этом русская община выступила как никогда сплоченно. За русский язык проголосовало 273 347 (24,88%), т.е. тот максимум, который вообще можно было набрать среди русских и русскоязычных жителей республики, имеющих право голоса. А это означает, что все они выразили недоверие нынешнему латвийскому государству, построенному на принципе приоритета титульной нации.
Таким образом, итоги референдума продемонстрировали наличие в Латвии первой стадии межнационального конфликта между латышским большинством и русским меньшинством. Обе стороны заняли прямо противоположные позиции по важнейшему вопросу не только политической, но и общественной жизни – вопросу о языке. Причем и латыши и русские выступили сплоченно, как этнические общности. И если факт существования латышей как сформировавшейся этнической общности был и так для всех очевиден, то действия русского меньшинства показали, что оно тоже превратилось в Латвии в устойчивую этническую общность, способную не только артикулировать свои интересы, но и консолидировано отстаивать их в политическом поле.
Констатация конфликта
Латыши, выступив сплоченно против русского языка, послали русской общине недвусмысленный сигнал, что именно они, как этническое большинство, будут и дальше устанавливать в Латвии те порядки, какие считают нужными. Претензии русских на равноправное представительство в общественной и политической жизни страны были отвергнуты. Таким образом, референдум выявил антагонистическое противоречие интересов между двумя общинами. Власти Латвии пытаются доказать, что это противоречие возникло как результат проведения референдума. Но противоречия такого рода не могут возникнуть по чисто формальному поводу. Сам референдум был бы невозможен, если бы не реальный конфликт интересов, существующий в жизни. Роль референдума состояла лишь в том, что он обнажил этот конфликт, представил его в наиболее концентрированной форме.
Драматизм ситуации состоит в том, что данное противоречие, не может быть разрешено в рамках нормального демократического процесса, так как формальное латышское большинство, голосующее по этническому признаку, не позволяет этого сделать. А латышская элита, вместо того, чтобы повлиять на это большинство, подтолкнуть его в сторону компромисса с русскими, напротив, заняла непримиримую позицию. То есть создалась ситуация, типичная для межнационального конфликта, когда меньшинство осознало, что добиться своих целей конституционными методами невозможно. А большинство не желает идти даже на незначительные уступки. И эта ситуация будет неумолимо подталкивать русское меньшинство к выходу за конституционные рамки политической борьбы.
В значительной степени конфронтационная позиция латышского большинства стала результатом многолетней пропаганды со стороны властей, представляющих русских как «оккупантов», незаконно находящихся на территории Латвии. На самом деле этот тезис является грубым вымыслом. В настоящее время, латыши составляют 62,1% населения Латвии, то есть столько же, сколько проживало на этой территории латышей в 1914 году, перед началом первой мировой войны. В ходе двух мировых войн и связанных с ними событий на территории Латвии были фактически полностью уничтожены две национальные общины – немецкая и еврейская, а число русских жителей республики существенно сократилось. Последующая миграция в Латвию представителей различных национальностей СССР просто восстановила справедливый этнический баланс, который исторически сложился в Латвии в начале 20-ого века.
Соотношение сил
Пока каждая из сторон – русские и латыши – находится в стадии осмысления нового состояния латвийского общества. Идет оценка соотношения сил как внутри Латвии, так и вокруг нее, происходит прикидка различных вариантов дальнейших действий, в зависимости от поведения противоположной стороны. Именно поэтому межэтнический конфликт находится пока на первичной стадии, когда еще есть возможности предотвратить его развитие по сценарию силовой конфронтации. Еще не достигнута высокая степень взаимного ожесточении, когда основой противостояния становятся уже не политические, а личные мотивы (например, потеря жилища или бизнеса, убитые, покалеченные или репрессивные родственники и друзья). Еще не сложились группы интересов, заинтересованные в силовом варианте развития конфликта, такие как политические организации, лидеры и активисты, выдвинувшиеся на уличных акциях протеста, боевые подпольные группы, получающие финансирование из различных источников, ну и естественно государственные организации и чиновники, ответственные за пресечение такого рода деятельности. Еще не втянуты в конфликт соответствующие структуры внешних игроков.
Как долго будет протекать эта первоначальная стадия межэтнического конфликта и когда начнется его переход в новую стадию, сказать пока сложно. Все это будет зависеть от множества факторов, как внутренних, так и внешних. Большое значение будет иметь развитие мирового экономического кризиса и его влияние на Латвию. Но главная роль, конечно, будет принадлежать внутренним факторам и прежде всего, позиции властей Латвии по национальному вопросу. Ведь инициатива сейчас именно за правительством. Ему послан определенный сигнал, и оно должно найти адекватные ответы на этот вызов. И здесь крайне важна правильная интерпретация результатов референдума и новой политической ситуации, сложившейся после него. Сейчас нет уверенности, что власти Латвии до конца поняли то, что произошло.
Прежде всего, правительству Латвии не следует обольщаться формальными цифрами на референдуме. Тот факт, что за русский язык проголосовала лишь четверть избирателей, вовсе не значит, что в назревающем межэтническом конфликте соотношение сил будет таким же. Ведь в Латвии проживает еще 300 тыс. т.н. «неграждан», в основном этнических русских. То что они настроены еще более радикально, чем граждане, не вызывает сомнения, так как их права ущемлены в гораздо большей степени. В определенном смысле русских и русскоязычных представителей других национальностей и меньшинством-то назвать нельзя, так как в совокупности они составляют около 40% жителей Латвии. И заставить их замолчать, опираясь на незначительное формальное большинство просто нереально.
Географический фактор
Но и это еще не все. Следует учитывать неравномерное распределение русского населения по территории Латвии. Итоги голосования показали, что русские имеют преобладание в двух стратегически важных регионах. Первый из них – Латгалия, где за русский язык проголосовало 55,57% избирателей. При этом в Даугавпилсе «за» проголосовало 85,18%, в Резекне 60,29%, в Лудзе 59,69%, а в приграничном Зилупе 90,25%. Таким образом, русская община имеет в этом регионе явное численное превосходство. А стратегическая важность этого региона состоит в том, что он граничит с Россией и Белоруссией. И это делает его отделение от Латвии практически возможным.
Вторым местом, где русский язык получил значительное количество голосов, стала столица Латвии. В Риге за русский язык проголосовало 119621 (37,98%), против – 193976 (61,59%). Но если добавить к тем, кто голосовал «за» неграждан, то получится, что «за» проголосовало бы около 55% рижан. Таким образом, и в Риге русские имеют преобладающие позиции. Думаю, что важность контроля над столицей при любом межнациональном конфликте объяснять не нужно. Это и так понятно. Причем и в первом и во втором случае Россия может оказать действиям русской общины реальную помощь. В Латгалии – с прилегающей территории, а в Риге – со стороны моря. Тут начинаешь понимать, почему правительство Латвии возражало против продажи Францией России десантных кораблей «Мистраль». Видимо, латышское руководство подспудно не исключает такой вариант развития событий.
Пути урегулирования
В этой ситуации, учитывая опасность дальнейшего развития межэтнического конфликта, правительству Латвии было бы разумно сгладить существующие противоречия с русской общиной. К этому, собственно, и призвал латвийские власти официальный представитель МИД России А.К.Лукашевич, прокомментировав 19 февраля итоги референдума. По его словам, референдум показал несогласие русскоязычных граждан Латвии «с курсом на построение моноэтнического общества». Лукашевич также выразил надежду, что «голос русскоязычного населения Латвии будет услышан как правящими кругами этого государства, так и международными организациями, призванными обеспечить выполнение общепринятых норм в области соблюдения законных прав и интересов национальных меньшинств».
Для нормализации ситуации властям Латвии понадобилось бы пойти всего лишь на минимальные уступки русскому меньшинству. Достаточно было бы ликвидировать языковую инспекцию, присвоить русскому языку статус регионального в Латгалии и Риге, а также принять закон об автоматическом предоставлении гражданства всем детям неграждан, родившимся в Латвии после получения независимости. Помимо этого, следовало бы остановить все законодательные инициативы, направленные на дальнейшее ущемление прав русского населения. Это показало бы русским жителям республики, что к их мнению прислушались и что у них есть возможность влиять на принятие государственных решений демократическим путем. Как следствие, волна этнической конфронтации начала бы спадать и Латвия вернулась бы к нормальной жизни.
Реакция властей
Но пока реакция властей на результаты референдума не внушает оптимизма. Отдельные здравые оценки тонут в многоголосье победного торжества. А премьер-министр Домбровскис в своем блоге даже написал, что "маргиналы, которые этим референдумом хотели внести раскол в общество, потерпели поражение». И это притом, что практически все русские граждане проголосовали за русский язык. То есть получилось, что «маргиналы», это те, кто выражает мнение практически всех русских жителей Латвии. Таким образом, Домбровскис дал ясно понять, что мнение русской общины для него «маргинально». А из итогов референдума Домбровскис сделал весьма своеобразные выводы. По его словам, результаты голосования «указывают на необходимость активных действий по формированию современной национальной идентичности и чувства принадлежности к Латвийскому государству, укреплению позиций латышского языка и его объединяющей роли в обществе, а также по предотвращению рисков формирования двухобщинного государства».
Одновременно власти прибегли к тактике забалтывания темы межобщинного диалога. Постоянно упоминая о необходимости такого диалога, они на практике предлагают меры, либо не имеющие никакого практического смысла для русских жителей республики, либо еще больше ущемляющие их права. В частности, планируются мероприятия по созданию «единого информационного пространства», прежде всего, по обеспечению вещания латышских СМИ в приграничных регионах. Предполагается также расширить программы гражданского воспитания: разъяснения основ государства, истории Латвии, национальных и демократических ценностей, а также предложения по выделению госдотаций на программы обучения латышскому языку нацменьшинств и обеспечение доступности латышской культуры и образования для детей из уехавших из Латвии семей. Предусматривается и ограничение демократических институтов путем разработки законодательных актов регулирующих инициирование, организацию и надзор за проведением референдумов. То есть правительство Латвии дает понять, что не только не будет учитывать требования русского меньшинства, но напротив, намерено усилить ассимиляторскую политику и давление на русскую общину.
Опасные заблуждения
Возможно, взяв курс на жесткую конфронтацию с русским меньшинством, правительство Латвии считает, что русских удастся запугать и они откажутся от дальнейшей борьбы, или по крайней мере, не рискнут идти на действия, выходящие за рамки конституционного поля. Однако, эти надежды представляются не достаточно обоснованными. Факты показывают, что русская община отказываться от борьбы не намерена. Например, известный русский общественный деятель Александр Гапоненко уже сообщил, что в ближайшее время в Латвии состоится языковой референдум для неграждан, а также будут организованы выборы, не представленных в парламенте депутатов.
Можно предположить, что на этом действия русской общины не закончатся. Далее могут последовать такие шаги как избрание в Латгалии и Риге русских комитетов, выдвижение требования автономии для Латгалии, отказ от уплаты налогов, создание групп быстрого реагирования для участия в уличных акциях, проведение массовых демонстраций.
Возможно, латышские политики думают, что их защитит НАТО. Но на этот счет имеются большие сомнения. Во-первых, у НАТО просто не имеется в достатке военных сил для того, чтобы быстро оказать помощь латышским властям. Ну, а во-вторых, при упомянутом сценарии не будет casus belli для оказания военной помощи. Ведь будет иметь место не агрессия России против Латвии, а межэтнический конфликт в Латвии, куда Россия будет вынуждена вмешаться с целью предотвращения массовых убийств на этнической почве. И вовсе не факт, что все члены НАТО захотят в данном случае встать на сторону правительства Латвии. На Западе далеко не все в восторге от вызывающего поведения латвийских властей в области национальной политики.
Поэтому есть веские основание предположить, что НАТО предпочтет военному конфликту с Россией договоренность о проведение в Латвии совместной миротворческой операции. В этом случае Совбез ООН примет решение о вводе в Латвию международного контингента миротворчески сил. При этом российские и белорусские войска возьмут под контроль районы с преобладающим русским населением, а войска НАТО – районы с латышским населением. После этого начнутся долгие переговоры по примирению русской и латышской общин. Понятно, что такое примирение, если и станет возможным, то только на основе удовлетворения основных требований русской общины, причем, не в урезанном, а в полном виде. Это будет означать закрепление в конституции страны принципа двухобщинной государственности, включая принцип паритетного представительства обоих общин в органах власти. Естественно – существование двух государственных языков, а также предоставление Латгалии широкой автономии. То есть, латыши рискуют получить гораздо худший вариант государства, чем они могли бы иметь, пойдя на определенные уступки русской общине по итогам референдума. Не говоря уже о том, что обоим общинам придется пройти, через боль, страдания и жертвы, прежде чем этот вариант государства будет реализован. Поэтому встает вопрос: зачем идти столь длинным и тернистым путем, когда можно спокойно договориться уже сейчас?
Источник: forum.polismi.org.
Рейтинг публикации:
|
