ЕВРОПА ПАЛА ЖЕРТВОЙ «ВОЙНЫ РЕЙТИНГОВ». Решение S&P ударило по Саркози и сыграло на руку Марин Ле Пен

Пятница, 13 января, действительно оправдала свою репутацию. В этот день, международное рейтинговое агентство S&P одним махом обрушило рейтинги 9 стран еврозоны и погрозило всем остальным. Прежние позиции сохранили лишь Германия, Люксембург, Нидерланды и Финляндия. Впрочем, без нюансов не обошлось и в этом случае — лишь Германия полностью сохранила доверие инвесторов. Прочие страны, удержавшиеся на вершине, имеют «негативный» прогноз по дальнейшему развитию экономической ситуации. На этом фоне практически незамеченной прошла информация о том, что наряду с крупнейшими экономиками ЕС, S&P резко снизил рейтинги Испании, Италии, Кипра и Португалии.

Португалия и Кипр при этом свалились до уровня, который принято называть «мусорным». Учитывая то, что в этом положении уже находятся Венгрия, Ирландия и Греция, приходится констатировать, что из 27 стран Евросоюза, 5 государств особенных перспектив для инвестиций не имеют. Впечатляет и скорость распространения негативных тенденций. Если год назад сохранялась надежда на то, что соединёнными усилиями получится удастся экономику Греции, то сейчас нет надежд на то, что ЕС справится сразу с пятью проблемными экономиками. Причём нет никаких гарантий того, что количество «утопающих» не увеличится в 2012 году.

Правительства «пониженных» агентствами государств и наднациональные органы ЕС предсказуемо обиделись. Так, президент Кипра Димитрис Кристофиас назвал понижение рейтинга страны на две ступени «неприемлемым», отметив, что рейтинг был понижен «именно тогда, когда экономика Кипра начала выходить из кризиса». В этом есть доля правды, ведь 1 января Кипр получил первые 590 миллионов евро из кредита в 2,5 миллиарда, предоставленных Российской Федерацией.

Психологически самым значимым изменением в рейтингах стало падение уровня Франции с наивысшего уровня ААА до АА+. Хотя, как заверяют власти Франции, сюрпризом это не являлось. «Это решение было ожидаемым», — заявил премьер министр Франции Франсуа Фийон, добавив, что драматизировать события не стоит, Франция, которая «все еще располагает значительными активами, высокой производительностью труда, опытом, хорошо работающим государственным сектором и достаточным количеством сбережений», может справиться с возникшими вызовами.

Учитывая, что падение рейтинга очень некстати произошло в преддверии президентских выборов во Франции, единственным виновником нанесённого S&P удара по репутации страны, согласно мнению французских политиков, является лично президент Саркози. «Деградировала политика, которую проводит Саркози, а не Франция. Наша страна может восстановиться», — отметил лидер социалистов и кандидат в президенты Франсуа Олланд.

Дополнительную актуальность получила и точка зрения лидера Национального фронта Марин Ле Пен. Она идет на президентские выборы с программой, которая предусматривает выход Франции из еврозоны, сокращение госдолга, протекционистские меры по отношению к национальной экономике и экономию за счет сокращения иммиграции. Марин Ле Пен оперирует достаточно внушительными цифрами, особенно привлекательными в ситуации, сложившейся после вердикта S&P. Так, по мнению Ле Пен, возвращение Франции к франку принесет стране более 87 миллиардов евро до 2017 года. Также лидер Нацфронта выступает за сокращение взносов Парижа в общеевропейские фонды — на этом Марин Ле Пен намерена выиграть еще 12 млрд.

Согласно данным социологических исследований, граждане Франции всё больше склонны соглашаться с мнением Марин Ле Пен. Опрос института TNS Sofres показывает, что за год число одобряющих позицию Ле Пен французов выросло с 22 до 31%.

Тут прослеживается явная аналогия с государствами, которые больше пострадали от кризиса, и их рейтинг был снижен. Чем хуже ситуация в экономике, тем сильнее желание временно или постоянно отгородиться от остального Евросоюза, от квот и ограничений, и выстраивать политику исходя из национальных интересов. Например, в Венгрии такие настроения проникли даже на уровень Конституции, которая теперь критикуется Брюсселем за свою чрезмерную ориентированность на исконно венгерские, а не общеевропейские ценности. Против членства Венгрии в Евросоюзе уже проходят манифестации, в которых участвуют действующие депутаты венгерского парламента. 14 января в Будапеште состоялся митинг ультраправой партии «Йоббик», в ходе которой сжигались флаги ЕС.

Федеральный канцлер Австрии Вернер Файман выразил свое недовольство решением о понижении рейтинга Австрии при помощи собственной страницы в Facebook. Так канцлер сообщил, что решение S&P говорит о том, что «Австрии пора стать более независимой от финансовых рынков». Независимо от Австрии, министр иностранных дел Германии Гвидо Вестервелле пришёл к аналогичному выводу — Европа должна создать свои независимые рейтинговые агентства, вместо того, чтобы полагаться на американские.

Европейская комиссия, в лице комиссара по экономике и монетарной политике Олли Рена, также раскритиковала действия агентства Standard & Poor’s. По его словам, решение S&P выглядит «необоснованным» и «противоречивым» на фоне принимаемых Европейским союзом мер и «значительных успехов» по преодолению кризиса.

В свою очередь, пресс-секретарь S&P Мартин Уинн уверил общественность в том, что решения S&P о понижении рейтингов стран ЕС полностью обоснованы экономически, чему залогом мировая репутация агентства и его многолетний опыт. Особенно подчёркивалось то, что вердикт S&P не является политическим. «Речь не идет о политическом влиянии, у нас нет политической программы, — заявил глава европейского бюро S&P Мориц Кремер — Мы всего лишь выполняем свою работу, которая заключается в том, чтобы анализировать кредитные риски и интерпретировать их».

В Европе, однако, так не считают. Напоминая о том, что одной из причин снижения французского рейтинга, по сообщениям самого же S&P, были затянувшиеся политические дискуссии. Заместитель председателя фракции ХДС/ХСС (правящий союз Ангелы Меркель) в бундестаге Михаэль Фукс заявил: «Это все шаги не в ногу. S&P должно прекратить играть в политику. Почему оно не принимает подобных решений в отношении высоко обремененных долгами США или Британии? Если уж агентство понижает рейтинг Франции, то, чтобы быть последовательным, оно должно понизить рейтинг и Британии».

Канцлер ФРГ Ангела Меркель призвала внести изменения в немецкое и европейское законодательство, чтобы ограничить влияние рейтинговых агентств. Министр финансов ФРГ Вольфганг Шойбле добавил, что рейтинговые агентства должны быть «объективными арбитрами, а не проводниками чьих-то интересов», и выразил мнение, что только что произведенное снижение рейтингов Франции и ряда других стран еврозоны лишь ускорит принятие соответствующего законодательства. С немецкими коллегами солидарен глава французского Центробанка Кристиан Нойе, поскольку у «Британии дефицит больше, долгов столько же, инфляции больше, а рост экономики меньше, чем у нас».

В ответ на эти заявления, аналитик S&P Мориц Кремер сообщил, что «дефицит бюджета Франции уже достаточно высок, и, в случае, если он продолжит расти и достигнет определенного уровня, это может привести к очередному понижению кредитного рейтинга Франции».

Даже если представители международных рейтинговых агентств действительно верят в то, что их решения никоим образом не затрагивают политическую плоскость, реальность выглядит несколько иначе. Страны с низким кредитным рейтингом испытывают дополнительные сложности с получением новых кредитов, которых и так не хватает на всех. И уже очевидно, что надежды на спасение за счёт неких согласованных мер «объединённого европейского сообщества» выглядят иллюзорными. Из двух безукоризненных «локомотивов» Старой Европы прежний «ход» сохраняет только Германия. Причём неизвестно, сколько продлится и это.

Несмотря на справедливые, во многом, упрёки по поводу того, что размещённые в США агентства в первую очередь учитывают американские интересы при составлении рейтингов, эти организации по-прежнему задают тон в определении инвестиционной привлекательности. Так, благодаря новому вердикту S&P, высшего рейтинга лишился и евростабфонд, EFSF, его оценили как АА+. Что может повлиять на скорость его наполнения. Так что властям ЕС предстоит теперь бороться как с кризисом, так и с рейтингами агентств, тем более, что эти две вещи взаимосвязаны. Либо, как предлагают Австрия и Германия, создать свои агентства, а мнения S&P, Fitch, Moody’s и прочих — попросту игнорировать.

Вот только на это, как уже говорилось не раз, нужно время. Действенных мер по выходу из кризиса не имеется, а новые органы по управлению финансами и бюджетами всех стран-членов ЕС пока даже не сформированы. И в ближайшие месяцы особенных прорывов не предвидится. «Сейчас главное — как можно скорее закончить отладку Европейского механизма финансовой стабильности и запустить его. Это должно состояться в июле 2012 года», — обозначил еврокомиссар по финансам Олли Рен цели своего ведомства в борьбе с долговым кризисом Европы. При этом уже весной ряду крупных стран Евросоюза придётся осуществить значительные выплаты по своим долговым обязательствам, не дожидаясь июля. Так что в течение полугода можно ожидать новых неприятных понижений. Которые вряд ли будут надуманными, ведь экономическая ситуация в ЕС объективно ухудшается с каждым месяцем.

Какое-то время назад бытовало мнение, что существует выбор — реформировать финансово-политическое устройство ЕС, или оставить его как есть. Теперь, все тенденции однозначно приводят к тому, что политика всего ЕС и его отдельных членов будет просто вынуждена меняться сообразно экономике.

Как видно, желание отгородиться и решить проблемы собственными силами, без помех со стороны, проявляется даже в области составления рейтингов. Скорее всего, это начало общего тренда — национальные подходы к решению финансовых проблем будут лишь набирать популярность и способствовать восхождению политиков, предлагающих рецепты экономической стабилизации в отдельной взятой стране. Это, в свою очередь, приводит Брюссель к необходимости делать выбор — либо мягко реформировать ЕС, уступая центробежным тенденциям, либо жёстко его цементировать прочными финансовыми цепями.