Анатолий Вассерман: Многогранная ошибка, или Власть умеет наступать на несколько грабель сразу

Разработка автоматизированной системы поиска в Интернете экстремистских материалов порочна сразу в нескольких важных на мой взгляд отношениях.

Прежде всего -- тендер на разработку проведен в худших традициях метода "числом поболее, ценою подешевле", признанного нелепым ещё задолго до того, как Александр Сергеевич Грибоедов сформулировал его устами
Александра Андреевича Чацкого. К сожалению, нынешний федеральный закон прямо предписывает конкурсы, ориентированные только на цену, без малейших попыток выяснить, способен ли заявитель наименьшей цены сделать нечто соответствующее требованиям. Хорошо ещё, что фундаментальные научные исследования в нашей стране --  ещё дышащие, но уже на ладан -- обещано в скоробудущем времени изъять из-под действия этого закона. Но он нелеп и во всех прочих приложениях. Оправдать его можно разве что глубочайшей верой законодателей в полнейшее невежество любого чиновника и его гарантированную неспособность воспринять какие бы то ни было сведения, кроме числа в графе "цена". Конечно, законодателям виднее -- но лично я бы на пушечный выстрел не подпускал к принятию решений ни таких чиновников, ни таких законодателей.

Далее, сама заявленная цель недостижима. Даже не только потому, что -- как отмечают эксперты -- любители экстремизма могут придумать новую терминологию, не выявляемую никакой автоматикой. Хотя и сам этот приём  достаточно очевиден. Насколько я помню, ещё в прошлом тысячелетии Сергей Евгеньевич Троицкий aka Паук придумал термин "цунареф" для обозначения всех, на его взгляд не заслуживающих счастья жизни в России (в основном -- судя по контексту употребления термина -- выходцев из Средней Азии). Популярный в концертах "Коррозии металла" крик "убей цунарефа" оказался совершенно ненаказуем ввиду отсутствия конкретных объектов убийства. Но куда важнее то, что любой контекстный поиск извлекает на поверхность не только целевые сведения, но и немало информационного мусора. Хотя бы потому, что крамольные слова зачастую употребляются и во вполне благонамеренных исследованиях, и в качестве простых ругательств... Даже изощрённейшие алгоритмы Google, основанные на анализе содержимого страниц, ссылающихся на исследуемый текст, зачастую указывают на немало материалов, не имеющих отношения к нужной теме. Вряд ли победитель тендера сможет создать нечто принципиально лучшее, чем наш соотечественник Сергей Брин вместе со своим сокурсником Ларри Пэйджем. Соответственно и сведения, выдаваемые новой системой правоохраняющим потребителям, вряд ли будут существенно точнее результатов обычного гуглежа. А в их неточности каждый может убедиться на собственном простейшем опыте.

Но страшнее всего, на мой взгляд, то, что само по себе определение экстремизма в нашей стране, мягко говоря, неоправданно расширено. Сразу в нескольких неприемлемых направлениях.

В частности, включение в статью 282 УК РФ понятия "социальная группа" наряду с другими группами, к которым возможно "разжигание ненависти", создало возможность подвести под эту статью любую критику кого бы то ни было. В России уже состоялось немало обвинительных приговоров в связи с "разжиганием ненависти" к чиновникам, правоохранителям и даже, если мне склероз не изменяет, учителям и медикам. Причём благодаря расплывчатости формулировки закона "разжиганием ненависти" можно признать любую критику.

Но это ещё мелочь на фоне самого представления законодателей об экстремизме. Экстремум в переводе -- крайнее, предельное. Понятно, далеко не всегда нужно -- и даже не всегда можно -- отдаляться от всяких крайностей, искать золотую середину. Зачастую именно путь по краю -- наилучший. А порою даже единственный возможный. Запрет любого экстремизма обрекает общество в целом на вялость и медлительность. А в крайних обстоятельствах и подавно почти всегда бесполезны любые средства, кроме крайних.

В сущности, сама статья 282 УК РФ может быть подведена под действие самой же этой статьи -- именно вследствие своей собственной размашистости, охватывающей сразу все крайние действия и даже мнения. Более того, выстроенный на её основе механизм пресечения мнений прямо противоречит статье 29 конституции РФ, прямо запрещающей всякую цензуру -- то есть ограничение свободы публичного выражения мнения.

Думаю, самое разумное применение статьи 282 -- как раз к тем, кто её сочинял и принимал. А после того, как они понесут предусмотренное статьёй 282 заслуженное наказание, следующему поколению законодателей надлежит исключить её из кодекса и забыть навсегда.

Следующее поколение законодателей не за горами: выборы Государственной Думы уже в декабре. Стоило бы в преддверии выборов опубликовать и поимённый перечень разработчиков статьи 282, и результаты голосования по ней. Это было бы куда лучшим применением конкурсных 4.5 миллионов рублей, нежели попытка создания очередной прокладки между Гуглом и экраном. Всё равно нам предстоит в скором будущем выбирать другие прокладки -- между креслом на Охотном ряду и кнопками для голосования.