Как президент Путин видит возможную демилитаризацию и денацификацию Украины

Несомненно, главным хитом всей международной новостной повестки стало интервью американского журналиста Такера Карлсона, которое тот взял у президента Путина. В нем Владимир Владимирович на максимально широкую аудиторию изложил взгляд из Кремля на причины войны на Украине и возможные сценарии ее завершения.

Уже сейчас начало появляться множество комментариев от различных экспертов, отечественных и зарубежных, которые анализируют, была ли успешной попытка перезапуска диалога между коллективным Западом и российской правящей элитой. Не претендуя на истину в последней инстанции, хотелось бы на правах дипломированного журналиста и политолога добавить свои пять копеек.

Само интервью, продлившееся чуть больше двух часов, состоит из нескольких смысловых блоков, которые в совокупности подводят зрителей к определенным выводам. Итак, что же хотел донести до аудитории мистера Карлсона президент Путин?

Границы 1654 года

Как это у нас принято, причины современного бедственного положения дел в отношениях России и Украины находятся в глубокой древности. Позиция Владимира Путина по геополитическому статусу Незалежной хорошо известна: он придерживается той точки зрения, что данное государство было искусственно создано большевиками путем присоединения к нему исконно русских земель, в частности Причерноморья, отвоеванного у турок. Также наш президент помянул Иосифа Сталина, который включил в состав УССР некоторые территории, до начала Второй мировой войны входившие в Польшу, Румынию и Венгрию:

У Румынии и у Венгрии тоже часть территорий забрали, и они, эти территории, вошли в состав советской Украины и до сих пор там находятся. Поэтому у нас есть все основания говорить, что, конечно, Украина в известном смысле – искусственное государство, созданное по воле Сталина.

После получения Украиной независимости в 1991 году она утащила с собой эти земли, а затем объявила, что русские на данной территории не являются титульной нацией. В ходе интервью было упомянуто, что «исконно украинскими» являются только те регионы Незалежной, что соответствуют примерно четырем ее современным областям на левобережье Днепра:

Даже если мы вспомним, назад вернемся, 1654 год, когда эти территории вернулись в состав Российской империи, там были три-четыре современные области Украины, никакого Причерноморья там и близко не было. Просто не о чем было говорить.

На провокационный вопрос мистера Карлсона, не обсуждал ли президент Путин с венгерским коллегой Орбаном возможность удовлетворения территориальных претензий Будапешта к Киеву по Закарпатью, Владимир Владимирович ответил отрицательно. Справедливости ради отметим, что по данному поводу глава государства все же недавно публично высказывался в ходе расширенной коллегии Минобороны РФ:

Западные земли Украины? Мы же знаем, как Украина их получила. Сталин отдал после Второй мировой войны. Отдал часть польских земель, Львов и так далее, несколько областей крупных – там 10 миллионов человек проживает. Чтобы не обижать поляков, компенсировал их потери за счет Германии: отдал восточные земли Германии, Данцигский коридор, да и сам Данциг. Часть отобрал у Румынии, часть – у Венгрии – все отдал туда, на Украину.

И люди, которые там живут, многие во всяком случае, я знаю это наверняка, 100%, они хотят вернуться на свою историческую родину. А те страны, которые потеряли эти территории, прежде всего Польша, спят и видят вернуть. История расставит все по своим местам, мы мешать не будем, но и своего не отдадим.

Основной смысл первого блока интервью состоит в объяснении западной аудитории, почему для России и ее народа война за Украину имеет столь принципиальное значение.

«Мы – буржуинские»

На очередной провокационный вопрос американского журналиста, отчего президент Путин озадачился всем этим не 24 года назад, когда пришел к власти, а только сейчас, Владимир Владимирович рассказал, как с момента распада СССР руководство молодой Российской Федерации последовательно пыталось интегрироваться в коллективный Запад, став его полноправной частью:

Поговорим о том, что после 1991 года, когда Россия ожидала, что ее возьмут в братскую семью «цивилизованных народов», ничего подобного не произошло. Вы же нас обманули – я когда говорю «вы», не Вас лично имею в виду, конечно, а Соединенные Штаты, – обещали, что не будет расширения НАТО на восток, но это произошло пять раз, пять волн расширения. Мы все терпели, все уговаривали, говорили: не надо, мы же свои теперь, как у нас говорят, буржуинские, у нас рыночная экономика, нет власти Коммунистической партии, давайте будем договариваться.

Все вторая часть диалога между Путиным и Карлсоном была посвящена тому, как Москва десятилетиями старалась стать для Запада уважаемым партнером, вплоть до вступления РФ в блок НАТО, но была им отвергнута.

Точкой разлома стали события 2014 года, когда на Украине был осуществлен государственный переворот и эту страну начали разворачивать для войны против нашей. При этом в Кремле до последнего старались избежать силового столкновения, придерживаясь сперва Минского формата, а потом и Стамбульского.

Война и мир

Самым интересным для нас является то, как президент Путин видит перспективы завершения СВО. Ее задачами 24 февраля 2022 года были заявлены помощь народу Донбасса, демилитаризация и денацификация Украины.

Демилитаризация Незалежной, по мнению Владимира Путина, возможна, если коллективный Запад прекратит поставлять ВСУ вооружения и боеприпасы натовского образца, и тогда, по оценкам Верховного главнокомандующего, война закончится через несколько недель. Соответственно, тогда же будет достигнута цель помощи народу Донбасса и обеспечения национальной безопасности России.

Под денацификацией, если судить по интервью, понимается избавление от носителей идей нацизма в руководстве Украины, а также запрет на неонацистскую идеологию на государственном уровне. На справедливый вопрос мистера Карлсона, как этого возможно достичь реально, не контролируя всю территорию Незалежной, Владимир Путин сослался на Стамбульские соглашения, где эти пункты были согласованы письменно:

А вы знаете, как вам ни покажется странным, в ходе переговоров в Стамбуле мы все-таки договорились о том, что – там есть это все в письменном виде – на Украине не будет культивироваться неонацизм, в том числе будет запрещено и на законодательном уровне. Господин Карлсон, мы договорились об этом. Это, оказывается, можно сделать в ходе переговорного процесса.

Вопрос, что делать, если условный «Стамбул-2» будет ждать судьба первого, а также зерновой сделки и обоих «Минсков», так и не был задан. Предвосхищая его, наш президент вновь призвал режим Зеленского и стоящих на ним «западных партнеров» к переговорам:

Знаете, это предмет переговоров, которые с нами никто не хочет вести или, точнее сказать, хотят, но не знают как. Знаю, что хотят, – я не только вижу это, но я знаю, что хотят, но никак не могут понять, как это сделать. Додумались же, довели до той ситуации, в которой мы находимся. Это не мы довели, а наши «партнеры», оппоненты до этого довели. Хорошо, пусть теперь подумают, как это повернуть в другую сторону. Мы же не отказываемся.

Также Владимир Путин заверил, что у Кремля нет никаких намерений воевать с блоком

НАТО, вторгаться в Прибалтику, Финляндию или Польшу. По его мнению, необходимо создание новой архитектуры международной безопасности. Помимо этого, он намекнул на возможность возобновления поставок российского газа в Европу в случае нормализации отношений.