«Авдеевский котёл»: уроки истории и осторожный оптимизм

Хотя о подобных событиях предпочтительно писать, выдержав обязательную паузу в три-четыре дня для полного прояснения обстановки (даже сидючи на диване), но слишком уж заноза великая. Эта злополучная Авдеевка, нависающая над Донецком и залившая кровью город. Вчера там начались активные боевые действия, замысел в очень общих чертах понятен: комбинируя удары армейской и фронтовой авиации, всех видов ствольной артиллерии и РСЗО – начать охват пригорода. Подавить ответный огонь без всякого стеснения и опасений устроить химическую катастрофу.

Жители Донецка сообщают: такой мощи ударов за последние 15 месяцев не было, военкоры, имеющие возможность сравнить разные участки фронта и проводимые в разное время операции – им вторят. Остановивший год назад работу цехов непрерывного цикла Авдеевский коксохимический завод под особым огневым воздействием, туда регулярно прилетают полуторатонные ФАБы, а на северном фланге авдеевского укрепрайона у деревни Бердичи творится «ад и Израиль», конец цитаты. Помимо авиационного «чугуния», на гайдамаков пана гетьмана обрушились все имеющиеся в распоряжении русской Армии средства: от ПТУРов на передке, до полных залпов РСЗО «Смерч».

Ответ ВСУ откровенно вялый, пожары на коксохиме никто не тушит, ответный огонь сначала был активный, затем (судя по иссякающим БК) замедлился, чтобы к вечеру совсем стихнуть. Данные по продвижению и захваченным опорникам противника разнятся, но дела идут неплохо. Более подробную информацию услышим от Министерства обороны, тут важно другое – после паузы отражённого «контрнаступа» мы переходим к активным действиям. Не только под Авдеевкой, фронт десятками точек вспыхнул, где заметно планомерное давление и активность наших войск.

Коль столь смелые удары нанесены по Авдеевскому коксохимическому заводу, можно сделать вывод: риск химического заражения местности признан маловероятным, пришла пора этот самый большой «муравейник» разворошить, завалив подземные ангары с артиллерией, не дающей спать Донецку. А движение на Бердичи намекает: снабжение Авдеевки будет перехвачено сначала огнём, а затем ... может и операцию по окружению увидим. Пока никакой определённости, идёт планомерный вынос опорных узлов, укреплённых позиций, общей связности системы обороны.

Бетон и паутина

Главное противодействие оказывает нашему наметившемуся наступлению главный козырь ВСУ: натовская высокоточная артиллерия 155-мм и РСЗО «Хаймарс», секторы обстрела давно известны, любое появление штурмовых групп в разрушенных «опорниках» является сигналом для нанесения мощных и точных ударов, а возможность маневра в сплошных минных полях весьма затруднительна. Началась переброска украинских резервов, так что вместо операции по окружению Авдеевки может получиться Бахмут-2, как только атаманы пана гетьмана убедятся: данная операция является главным ударом, а не отвлекающим или демонстрационным.

Пока фланги Авдеевского укрепрайона держатся, общая картина прояснится через трое суток, хрестоматийно так сказать. Либо здесь намечен прорыв, либо завяжется очередная операция на истощение, вязкая, изматывающая, нелюбимая противником борьба за каждый клочок земли. С переходом «опорников» из рук в руки с постоянным огневым воздействием превосходящих сил русской артиллерии и авиации. Когда по неведомому военной науке учебнику, натовцы гонят на уничтожение роту за ротой, стачивая до полного изумления элитные бригады в течение трёх суток.

Итак, что такое Авдеевский укрепрайон. Оставим за скобками главные узлы: коксохимический завод и саму Авдеевку, это классическая «цитадель», её черёд – последний. Основу обороны составляют бесчисленные отделенные и взводные опорные пункты (по слухам, последних – около трёхсот). Это извилистые траншеи, ходы сообщения, блиндажи и сеть окопов, дающие возможность группам солдат держать круговую оборону, перетекать из одного узла обороны в другой. Все высоты – пулемётные и противотанковые точки в бетоне, низины – миномётные позиции. В небе висят стаей воронья БпЛА, в случае нашей активности их численность удваивается.

Видео с наших коптеров показывает, что на некоторых участках укреплённых бетоном позиций стрелков, пулемётчиков и ПТУРов ... на сотню метров по фронту можно найти пять-шесть. Отступай двести метров в глубину обороны, очередной типовой «опорник». От самых небольших на три-пять человек, до классических на отделение с усилением огневыми специальными средствами. Огромный разветвлённый каркас с видимыми пятью линиями, соединёнными между собой сетью переходящих друг в друга «узелков-опорников». Да, кругом сплошные минные поля, по всем правилам науки. Неизвестное количество глубоких укрытий, залитых сверху бетоном морских контейнеров.

То есть, имеем высочайшую плотность самих обороняющихся: до пятисот человек на километр фронта в первой линии, до семисот – во второй. Какова ёмкость третей, четвёртой и пятой – неизвестно, мы дальше первых двух ещё ходили (село Опытное). И чем дальше от первой линии – тем более опытные и вооружённые бойцы сидят, вперед бросающие маршевые пополнения из мобилизованных при любом изменении обстановки. При прорывах они грамотно наводят артиллерию, порой сами контратакуют.

В «цитадели» находятся главные силы группировки, не менее трёх ударных бригад с бронетехникой, они способны по внутреннему периметру укрепрайона свободно маневрировать, усиливая контратаки. Ни один, даже самый мелкий «опорник» первой линии не достаётся нам просто так, его приходится отстаивать от порой дюжины атак за сутки. Идущих волнами одна за другой. Так может продолжаться до трёх дней в круглосуточном режиме, при постоянной артиллерийской поддержке. Не забываем про оперативный резерв группировки, сидящий у горловины «авдеевского мешка».

Дефицит снарядов, артстволов, РСЗО, бронетехники и людей данный укрепрайон не испытывал никогда, что понятно: потеряв Авдеевку, наши войска высвободят столько огневых средств, дивизионов ПВО и просто линейных частей, прикрывающих Донецк – ударный Корпус можно формировать, на половинку второго ещё останется. Угрожая следующему укрепрайону слявянско-краматорской агломерации.

Страница истории

Спрашивают часто – было нечто подобное в военной истории, что повторяет Авдеевский укрепрайон? Точь-в-точь нет, но корректным будет вспомнить операцию «Нева-2» (снятие блокады Ленинграда со стороны Ораниенбаумского плацдарма). Тогда нашим войскам 2-й Ударной Армии пришлось в три приёма прогрызать нечто подобное, порой – до боли напоминающее северный фланг Авдеевского укреплённого района. С точно таким же исступлением обороняющихся, стремящихся не отдать ни пяди земли, бившихся за каждый опорный пункт, бронеколпак, миномётную позицию или траншею.

По порядку: в конце 1942-го года стало понятно, что после катастроф Москвы и Сталинград с захватом Ленинграда придётся завязывать, на севере огромного фронта гитлеровцы получают приказ фюрера создать одноимённый Вал, обустроив его по всем правилам первой мировой войны и с учётом опыта уже идущей. Общую концепцию обороны набросал командующий 18-ой полевой армии вермахта генерал-полковник Линдеман, отправлявший в район Ржевского Выступа (по разнарядке) своих военных инженеров, дабы они переняли опыт Девятой Армии Моделя. Как противостоять танковым прорывам на узком участке фронта при господстве вражеской артиллерии и авиации.

Получился некий гибрид, названный в оперативных документах вермахта «оборонительным сражением», когда с опорой на многочисленные рабочие поселки, промышленные площадки и населённые пункты с реками – строится непреодолимая система обороны, в несколько эшелонов и слоев прикрытая мощной артиллерийской группировкой и мобильными ударными частями для контратак. Концепция предусматривала, что ни один участок обороны не будет оставлен. Из приказа командира 10-й авиаполевой дивизии люфтваффе:

каждый опорный пункт, каждый ДОТ должен защищаться до последнего, отхода быть не может. Начальники секторов обороны снимают пехоту и оружие с позиций, не подвергающихся нападению, и бросают их на угрожаемые участки. Если противнику прорыв удаётся, то требуется немедленно предпринять контратаку с использованием резервов, прежде чем противник успеет закрепиться»

Такой приказ получили соединения первой линии обороны (из четырёх с «половиной»), их заранее генерал Линдеман похоронил, понимая: удар окрепшей Красной Армии выдержать не получится, а вот максимально обескровить атакующих, заставить их ввести в бой части развития успеха – обречённым немцам 1-й линии вполне по силам.

Поэтому главные этапы оборонительного сражения должны развернуться на второй-третьей-четвёртых линиях, особая надежда возлагалась на новинку, подсмотренную у коллег под Ржевом: расположенные в предполье каждой ротные опорные пункты, переходящие друг в друга почти непрерывной разветвлённой цепью. Так были построен в районах Пскова и Острова укрепленный рубеж «Пантера», между Финским заливом и Чудским – «Линия Танненберга». Работы начались с октября 1942 года, а через год Красную Армию ждал огромный сплошной укрепрайон Северного Вала.

Генерал Линдеман пошел на ряд хитростей, дабы не нервировать фюрера и штабных олухов Берлина. Строго по канонам германкой инженерной военной науки построил классические полосы обороны: укреплённые деревом глубокие и сплошные траншеи, отдельные узлы обороны возле каждой высотки, десять бронеколпаков и дюжину ДЗОТов на каждый километр фронта. Всё прикрывалось сплошным минированием двумя-тремя полосами проволочных заграждений, каждое танкоопасное направление перекрывалось глубокими рвами глубиной 3 метра, шириной 4 метра.

На деле же эти прекрасно видимые с воздуха мощные линии обороны считались «тыловыми» или опорными, суть «хитрости Линдемана» была в создании самодостаточных «рубежей» (1-я и 2-я и 3-я Мгинские Линии, полоса «Ролбан», две Волховские, одна Оредежская и Лужская, три Ингерманландские Линии). Они были разветвлённым каркасом, где войска могли или прекрасно сидеть в обороне, либо по специально проложенным дорогам и гатям мгновенно перетекать их одного укрепленного района – в другой.

Самые слабые участки германской обороны располагались напротив Ораниенбаумского плацдарма (генерал Линдеман считал невозможным там накопить достаточные силы для прорыва). Поэтому там построили всего один оборонительный пояс с тремя позициями и двумя дюжинами укрепленных пунктов, посадив туда полк Полицейской дивизии СС, некомплектные части 11-й панцергренадерской добровольческой дивизии СС «Нордланд» и «подарок Геринга», 9-ю и 10-ю авиаполевые дивизии люфтваффе.

Но даже здесь перед Красной Армией был «Ржев на максималках», основной пояс укреплений имел ширину шесть километров, вторая позиция находилась на удалении 10 километров, имея перед собой около сорока ротных опорных пунктов. Когда в начале 1944-го немецкая авиация засекла накопление сил на Ораниенбаумском «пятачке», туда прибыл командующий группы Армий «Север» Кюхлер и прихватил с собой генерала Линдемана, как негласного надзирателя за строительством оборонительных районов «нового типа». 10 января они объездили позиции своих войск, остались довольны. Посчитав, что если отсюда и будет удар Красной Армии, то отвлекающий. Но артстволов обороняющимся добавили, как и оперативных резервов.

Против Группы армий «Север» наступательную операцию планировал тогда ещё генерал-полковник Говоров, командующий Ленинградским фронтом. Уже ставший легендой и «богом артиллерийской войны» после его незаурядных действий под Москвой 1941-го. Именно операцию «Нева-2» он считал ключевой для прорыва блокады, атака с Ораниенбаумского плацдарма должна стать для гитлеровцев неожиданной – раз, сокрушающей по силе артиллерийского удара – два, имеющей задачу глубокого прорыва – три. Для этого силами Балтфолота нужно было обеспечить скрытую переброску 2-й Ударной армии на пятачок Ораниенбаума.

Очень скрытный, резкий в коротких чеканных формулировках и вечно угрюмый Леонид Говоров был ... большой проблемой для Ставки и лично Георгия Константиновича Жукова, а уж как его ненавидел Мехлис и все политруки - то отдельная история. В партию вступил по грозному окрику Сталина, поставившего такое условие генералу (без кандидатского срока) перед назначением командующим Ленинградского фронта.

А державший Говорова всегда подле себя Жуков, постоянно досаждал «артиллерийскому богу» придирками (часто – обоснованными), по воспоминаниям очевидцев – видя в генерале огромный потенциал великого полководца. Не давая большой инициативы, регулярно притормаживая по службе и давая порой невыполнимые задания, Георгий Константинович сам того не замечая – выпестовал за два года войны военачальника нового типа.

Способного при нехватке своей любимой артиллерии организовать по периметру Ленинграда позиционную эшелонированную оборону, устроить гитлеровцам форменный ад контрбатарейной борьбой и не допустить разрушения колыбели революции. Всего за год командования Ленинградским фронтом (с апреля 1942-го) Говоров отбил последние штурмы города, отбросил немецкую артиллерию на максимально дальние рубежи, блестяще провёл операцию «Искра», частично деблокировав Ленинград.

А в августе 1943-го в издевательской манере фактически перебил одной артиллерий семь дивизий Группы армии «Север», собиравшихся из-под Мги вновь выйти к Неве и побережью Ладожского озера. Теперь он собирался провести «артиллерийское наступление» на оперативную глубину, чтобы не просто отбросить гитлеровцев от города, а максимально численно упокоить их в хвалёных укреплённых линиях. Для этого Говоров придумывает несколько отдельных операций, сегодня играющих яркими красками, если начинаешь их прикладывать к текущим событиям СВО.

Во-первых, несмотря на мольбы Жданова и окрики Ставки, комфронта запрещает перебрасывать на Ораниенбаумский «пятачок» много стрелковых частей, отправляя туда только прошедших специальную пехотную подготовку краснофлотцев, уверенный в их стойкости. Дабы не плодить потери от артиллерийского огня, заставляет превратить плацдарм в сплошную сеть укреплённых позиций с глубокими блиндажами, насыщает порядки обороняющихся корректировщиками и авианаводчиками.

Обозвав своим любимым ругательством «Бездельник!» адмирала Трибуца, Говоров заставляет Балтийский Краснознамённый обеспечить максимальный уровень контрбатарейной борьбы и прикрытие Ораниенбаумского плацдарма, месяц за месяцем ослабляя его специально для глаз немцев. С октября 1943-го по январь 1944-го начинается самая протяжённая в истории войн ХХ века операция «артиллерийского маскировочного маневра». Её суть: максимально скрытное перемещение и концентрация на узких участках фронта крупных артиллерийских соединений. Для авиаразведки немцев между армиями фронта неспешно сновали несколько дивизионов, меняя автотранспорт, вызывая усмешки оперативных отделов штабов Линдемана.

Гитлеровцы умели считать и знали силу своей обороны, тем более в крупных калибрах они имели перевес над силами Ленинградского Фронта 1,1:1, поэтому внимательно следили за перемещениями именно корпусной артиллерии. Говоров же свои дивизии артпрорыва показывал им там, где наступление не планировалось, тайком собирая «кулаки» тяжелых миномётов, 76,2-мм орудий и даже «сорокопяток», возложив на них всю мощь удара.

Личный состав был до изнеможения натаскан на подвижность батарей, тяжелым пушкам придавались пехотные подразделения, чтобы на руках катить орудия за наступающими цепями. С часами в руках генерал Говоров добивался максимальной скорости развёртывания на малых пятачках целых дивизионов, расчёты и ездовые летали соколами, десятки раз за день отцепляя и прицепляя орудия, разворачивая и сворачивая их, устанавливая их колесо к колесу. На Ораниенбаумского плацдарм части Второй Ударной перебрасывали постепенно, особенно скрытно боеприпасы (1500 вагонов!).

Когда же в январе 1944 года движение судов из-за большой толщины льда стало невозможным, за дело взялась транспортная авиация, за две недели до наступления перебросив все неучтённые немецкой разведкой 76,2-мм орудия в разобранном виде. Так же на участок прорыва с балтийской Малой Земли были нацелены 200 орудий Балтийского Флота от 102-мм до огромных 406/365-мм, в армейском звене на километр фронта приходилось орудий и минометов до 76,2-мм и выше – 180 единиц, от 76,2-мм и выше – 137.

Боевые задачи были прописаны каждой батарее, воевать пушками Говоров планировал не бестолковой долбёжкой по уставам и наставлениям, а именно подвижными группировками с частой сменой позиций. Чтобы создать гитлеровцам ад не последовательным уничтожением полос обороны (они наловчились во время артналётов быстро отходить, а потом быстро возвращаться невредимыми), а постоянным воздействием на максимальную глубину. А для «укрепов» Линдемана, находящихся между рубежами – создавались специальные смешанные артдивизионы, под неспешный рокот общей стрельбы концентрирующие огонь на самых важных участках, дабы открыть путь пехоте, идущей за инженерными бригадами.

Немцы имели перевес в крупных калибрах, всего против Ленинградского фронта было собрано более 160-ти батарей, включая осадную калибром 150-мм и 240-мм. Вся артиллерия гитлеровцев была разделена на две группировки: нападения и прикрытия. Эту новацию Линдемана лично вскрыл генерал Говоров, безошибочно определив рубежи развертывания каждой благодаря своим бесчисленным наблюдателям переднего края, фиксировавших каждый (даже единичный) прилёт в толстых тетрадях. Чтобы не нервировать немцев, запретил частые полёты разведывательной авиации над участками прорыва и ведение ответного огня новым соединениям, особенно на плацдарме.

В полосе ещё не развёрнутой 2-й Ударной Армии на Ораниенбаумском «пятачке» почти четыре месяца сидели три отдельных разведывательных артиллерийских дивизиона, два воздухоплавательных, пять авиационно-разведывательных эскадрилий и 2 отдельные батареи звуковой разведки. Они организовали и провели дюжину демонстрационных пристрелок с имитациями коротких артподготовок, вскрыв абсолютно все немецкие батареи «наступления» (в 12-15 км от линии фронта) и «прикрытия» (4-6 км).

Говоров создал специальный штаб 3-го Ленинградского контрбатарейного артиллерийского корпуса (3 лкак), а в нём – отдельный аналитический отдел, требуя выявить даже отдельные миномётные батареи гитлеровцев, нанести их на карты. А входе наступления приказал «контрбатарейщикам» быть в передовых порядках, дабы мгновенно вскрывать скрытые или перемещённые позиции немецких пушкарей и миномётчиков. Получив полную картину обороны рубежа «Пантера» и «Линии Танненберга», генерал Говоров рассчитал (до снаряда!) время своих артиллерийских подготовок, Второй Ударной дорогу должна была открыть 65-тиминутная.

Чтобы фрицы не начали свои излюбленные маневры «перетекания» между траншеями и опорными пунктами, артиллеристы Говорова получили карточки с «периодами атаки», там указывались конкретные координаты и время ведения интенсивного огня (от пяти минут – до получаса). Вся артиллерия распределялась между тремя линиями обороны немцев, обработка велась всех сразу, с особым тщанием прокладывались «тропы» для пехоты и танков, на их пути разрушались все «опорники Линдемана». Ставка Верховного ... удивилась крепко, ознакомившись с планом Говорова, посчитав количество снарядов и время артиллерийской подготовки «преступно недостаточными».

Но генерал (после разговора с Генштабом на повышенных тонах) прислал короткие чеканные пояснения: полного и сплошного разрушения траншей и ходов сообщения – не предусматриваю, прицельный огонь пушек и тяжёлых минометов создаст «пробки» в непрерывной сети инженерных укреплений гитлеровцев (в первой полосе обороны такие завалы отстояли друг от друга строго на 30 метров). Любой маневр врага исключен, никто не сбежит, не сманеврирует, будет ожидать своей участи после корректировки.

Выводы

«Артиллерийское наступление» генерала Говорова не просто прошло удачно, оно просто вынесло все линии обороны Группы Армий «Север» в одну калитку. Дело доходило до того, что оглохшая советская пехота ... хохотала в голос, принимая тумаками гитлеровцев ... смекнувших, что отступать на тыловой рубеж во время артиллерийских подготовок Второй Ударной себе дороже, там столь же часто и убийственно точно сыпались снаряды и мины. Единственным спасением было выползать на нейтральную полосу, снимать мины, резать «колючку» и бежать в сторону красноармейцев. Либо пережидать артналёты там, потом ползком возвращаясь в заваленные окопы и траншеи.

Вся стройная, многослойная и эшелонированная оборона немцев рухнула, данные радиоперехватов по всему фронту были одинаковы:

«Пехотный НП № .... Внимание! Начинается артподготовка русских. Шквальный огонь по участку… Признаков к прорыву не наблюдается… Позиции разрушены… Артиллерийский огонь нашей артиллерии прекращается, связи с батареями не имею… Большой урон от орудий прямой наводки… Почему наши не стреляют… Противник прорвался… Мы вынуждены отступать…»

Артиллеристы контрбатарейного штаба вместе с комдивами и комбригами (по приказу Говорова), одевшись в солдатские ватники – всегда были на передовой, в первую очередь намечая участок «огневого прорыва», лишь потом налаживая взаимодействия пехоты и танков. Не все учились быстро, стоило ударным батальонам чуть отстать от вала артиллерийской поддержки – начинались тяжёлые потери, пушкарям Говорова приходилось начинать всё заново. Прорыв с плацдарма провели в три приёма, потери стрелков здесь были минимальные (по общим цифрам фронта).

Вторая Ударная лучше всего поняла суть задумки «артиллерийского бога», пехотинцы стремились как можно быстрее занимать ещё дымящиеся развалины укреплений и «опорников Линдемана», прекрасно зная – в тылу немцам головы не дают поднять, можно неспешно переоборудовать позиции для отражения контратак. А порой и стрелять не приходилось, находящиеся в первых рядах корректировщики наводили залпы «Катюш» и тяжелых орудий на любое шевеление гитлеровцев. А следом к пехотинцам почти мгновенно прибывали калибры 76,2 мм и ниже, прямая наводка без противодействия немецких пушкарей сметала оставшиеся опорные пункты.

Более «чистого прорыва» за всю историю Великой Отечественной не было, в по результатам «Невы-2» отступить от нашего плацдарма удалось минимальному числу гитлеровцев, потери в артиллерии и танках были абсолютными. Так что происходящее сегодня под Донецком имеет солидный базис советского военного искусства, осталось его дополнить более гибким взаимодействием с новыми средствами разведки и наведения, сделать поправку на более могущественные средства поражения и меньшее число пехотинцев.

Очень надеюсь, что именно опыт Леонида Александровича Говорова взят за основу слома укрепрайонов Авдеевки, многое на то указывает. Начиная от скрытого создания артиллерийских группировок (явно не замеченных противником), заканчивая одновременным поражением всей глубины эшелонированной обороны. Проба сил то ... или начало большого сражения – посмотрим через несколько дней. Будущий маршал Советского Союза тоже не сразу свою наступательную стратегию под Ленинградом отточил, долго подбирал ключи к «Пантере» и «Линии Танненберга». Верю, у нас военачальники не хуже ... А мужикам – удачи и острого глаза.

Источник