Немецкие элиты приносят страну в жертву атлантистам

Новое германское правительство проведет первые переговоры с Россией: в Москву приезжает Анналена Бербок

Министр иностранных дел прилетит в российскую столицу из Киева, что само по себе говорит о приоритетах немецкой политики. Украина — прежде всего, то есть тема мифической угрозы вторжения России остается для Берлина самой главной.

Выступая в Киеве, Бербок заявила о готовности к серьезному диалогу с Россией, но не ценой Украины:

«Наш посыл в том, что Европа привержена суверенитету и территориальной целостности Украины, это не может обсуждаться».

Ни одна страна не имеет права предписывать другим, в каком направлении им идти, подчеркнула Бербок, отвечая таким образом на требования Москвы предоставить гарантии нерасширения НАТО на восток. То есть немцы не хотят слышать нашу озабоченность: «дранг нах остен» будет продолжен — пусть и с уверениями, что не в ближайшем и даже не среднесрочном будущем? И о чем тогда вообще говорить, к чему дипломатические любезности?

Понятно, что диалог в любом случае нужен, тем более с крупнейшей страной Европы, государством, которое во многом определяет политику Евросоюза. К тому же к власти в Берлине в прошлом месяце пришла новая коалиция, в которой главную роль играют не откровенно проатлантические зеленые Бербок, а социал-демократы канцлера Шольца. Который на днях снова заявил, что необходимо «открывать перспективы для построения Европой с Россией общей архитектуры безопасности», то есть в СДПГ вроде бы понимают бесперспективность строительства единой Европы в конфронтации с Россией?

Понимают, но, увы, публично играют в те же игры, как и зеленые. Шольц ведь тоже говорит, что угроза конфликта вокруг Украины не уменьшается и нужно ясно дать понять России — «придется заплатить высокую цену, если дойдет до военных действий». Социал-демократы, бывшие еще в советские годы архитекторами новой «восточной политики», установившие взаимовыгодные отношения между нашими странами, сейчас пытаются совместить несовместимое: применяемое атлантистами жесткое давление на Россию (пускай Москва признает геополитическую потерю Украины и не рыпается) и желание иметь разносторонние отношения с русскими. Как это сочетается в сознании немецких политиков?

Конечно, и у социал-демократов есть реалисты, которые говорят о необходимости очень серьезно отнестись к беспокойству Кремля о своей безопасности, — бывший канцлер Шредер уже критиковал Бербок, напоминая ей, что «надо думать по-европейски в политике безопасности, нужно поддерживать разумные отношения с Китаем, с Россией». Но о каких разумных отношениях может идти речь, если продолжать угрожать Москве «адскими санкциями» в случае вторжения на Украину? Подобные угрозы могут привести к тому, что противники нормализации российско-европейских отношений устроят какую-то провокацию на востоке Украины, например на границе с ДНР, чтобы выставить ответ на нее как «агрессию России» и потребовать от европейцев присоединиться к англосаксонским «адским санкциям».

Последствия которых для той же Германии будут более чем серьезными, об этом напомнил даже такой далекий от симпатий к нашей стране политик, как Фридрих Мерц, будущий лидер ХДС (официально возглавит партию в конце этой недели). Он сравнил отключение Москвы от системы межбанковских платежей SWIFT с «атомной бомбой для рынка капиталов, а также товаров и услуг», которая вызовет «массовый экономический спад», ударит по России и значительно навредит Германии. Мерц призвал не трогать SWIFT, понятно, что его заботит будущее германской экономики.

При этом Мерц — убежденный атлантист, но атлантист все-таки разумный. А ведь его партия теперь находится в оппозиции, и формально он мог бы позволить себе и громкие безответственные заявления: не ХДС же сейчас отвечает за внешнюю политику.

В СДПГ же, наряду с реалистами, понимающими важность отношений с Россией, также есть и атлантисты, причем ничем не уступающие самым последовательным проамериканским политикам в других партиях.

Это, с одной стороны, неудивительно: вся послевоенная англосаксонская политика по воспитанию немецкой политической элиты подразумевала подготовку правильных кадров во всех основных партиях ФРГ. Те должны нести верную идеологию как по внутриполитическим, так и по международным вопросам. Но, с другой стороны, именно социал-демократы раньше отличались относительно большей, чем прочие, самостоятельностью по геополитическим вопросам, особенно в части отношений с Россией.

Достаточно вспомнить социал-демократов, бывших в прошлом десятилетии министрами иностранных дел, — и после начала украинского кризиса Штайнмайер и Габриэль всегда очень внимательно следили за тем, что они говорят об отношениях с Россией. Даже такая «деконструкция немца», как проатлантический Хайко Маас, и тот старался быть предельно корректен.

Сейчас у СДПГ главным по внешней политике является сам канцлер Шольц, а в бундестаге партия вернула себе комитет по международным делам. Его возглавил бывший государственный министр по делам Европы в правительстве Меркель (по сути, заместитель министра иностранных дел) Михаэль Рот. Политик уже 22 года заседает в бундестаге, имеет достаточно проатлантическую репутацию (и освященный протестантской церковью однополый «брак»), но первое же его большое интервью по восточной проблеме вызывает множество вопросов.

В интервью Handelsblatt Рот говорит о том, что «Северный поток» всегда был политическим проектом (хотя тот же Шольц подчеркивает его коммерческий характер), а «Германия не в полной мере рассматривала этот газопровод как проект общеевропейской энергобезопасности». Но «мы в ЕС должны следовать единой линии по отношению к Москве, конечно, и тут федеральное правительство должно внести свой вклад», то есть «если Россия будет продолжать эскалировать военную агрессию против Украины, <…> предметом переговоров станет и «Северный поток — 2».

Упор на общеевропейский подход делают практически все германские политики, но в данном случае важно то, как Рот трактует его:

«Мы, немцы, должны глубже вникнуть в положение наших восточных соседей. Польша и прибалтийские государства ощущают совершенно конкретную опасность, исходящую от России, — и мы должны думать о российской опасности точно так же, как поляки и прибалты.

В одном европейцы едины: дверь в НАТО должна оставаться открытой для Украины и других стран бывшего восточного блока. Именно агрессивное поведение России в последние годы привело к сильному отчуждению этих стран от Москвы. И это относится не только к их элитам. Многие люди на Украине стремятся к демократии, правовому государству и нашим западным ценностям. Их мечта — стать частью Европы. И я рад этому».

То есть что получается: немцы должны воспринимать русскую угрозу точно так же, как прибалты и поляки? Но ведь Польша и Прибалтика являются главными поставщиками произведенной англосаксами русофобии на европейский рынок? И что, в русском вопросе Берлин должен ориентироваться не на Париж, Рим и Вену, а на внешних марионеток? И это правильный путь для строящей единую Европу Германии — смотреть на Россию глазами прибалтов?

Рот заявляет: «<…> Нам, европейцам, прежде чем жаловаться на то, что нас не принимают всерьез, необходимо сделать что-нибудь, чтобы нас принимали всерьез». Нет ли тут противоречия: как можно одновременно рекомендовать отказаться от собственного взгляда и собственных интересов (причем не только в отношениях с Россией — это лишь предлог) и сетовать на то, что к Европе не относятся серьезно?

Нет, для Михаэля Рота никакого противоречия тут нет, потому что у него очень своеобразное понимание уже даже не немецких, а европейских интересов:

«Нам нужно позаботиться о том, чтобы требуемое, в том числе и углубление суверенитета ЕС, не сопровождалось ослаблением НАТО. В противном случае мы рискуем потерять наших центрально-европейских партнеров по ЕС».

Все просто, ни о каком реальном суверенитете Европы (уже даже не Германии) Рот не думает: главное, обеспечить атлантические интересы, интересы англосаксов по контролю над Европой. С подобным подходом договориться с Россией в самом деле не получится.

Пётр Акопов, РИА