Запад бросил Лукашенко в объятья Кремля

2021 год зафиксировал важнейшую победу России над Западом — в битве если уж не за сердца, то за умы белорусского руководства

И главный вклад в эту победу сделал, как ни парадоксально, сам Запад. Своими действиями он не просто толкнул, а фактически бросил Лукашенко в объятья Кремля. Как такое произошло?

При всем уважении к остальным соседям, Белоруссия – важнейшее для России государство на постсоветском пространстве. Во-первых, потому, что это окно в Европу. На всем пространстве вдоль западной границы России – от Эстонии до Украины – создан самый настоящий санитарный кордон из недружественных стран, и лишь Белоруссия является исключением в этом списке.

Во-вторых, данная страна является, по сути, наиболее русской. Практически все белорусы (включая президента) общаются в повседневности в основном или полностью на великом и могучем.

Да, в свое время власти пытались играться с историей – в частности, выводить Белоруссию как наследницу Великого Княжества Литовского, противостоящего Москве. Однако потом очень быстро забросили эти игры и «западное» происхождение Белоруссии (включая все антирусские смыслы) стало достоянием оппозиции.

Наконец, в-третьих, Белоруссия – это самая интегрированная с Россией страна региона. Москва и Минск находятся в статусе Союзного государства. И если Москва хочет каким-то образом углублять интеграцию на постсоветском пространстве, то она должна показать соседям и партнерам по Евразийскому союзу эффективность этого углубления на примере своих отношений с Минском.

К сожалению, вплоть до конца 2020 года эти отношения были наполнены большим количеством подозрений и политических игр.

Так, в России искренне не понимали стремление Александра Лукашенко выпросить у Москвы экономические скидки (например, на тот же газ) в обмен на «дружбу». Не понимали политики «многовекторности», когда Минск пытался одновременно дружить и с Россией, и с коллективным Западом на пару с Украиной.

Понятная в любых иных условиях политика многовекторности казалось странной в ситуации, когда антироссийские действия западных партнеров имели, по сути, и антибелорусский характер – режим Александра Лукашенко на Западе всегда рассматривался как враждебный и подлежащий скорейшей майданизации. Наконец, в России не понимали попыток белорусского лидера ограничить на территории Белоруссии работу российских организаций, занимающихся «мягкой силой».

В свою очередь, Лукашенко не понимал желание Москвы продвигать интеграцию по общепринятым нормам, включающим делегирование суверенитета на наднациональный уровень. Белорусский лидер хотел углублять взаимодействие в рамках Союзного государства по его собственной формуле – то есть получение внутрироссийских цен на те же энергоносители без делегирования суверенитета и установления каких-то ограничений для его личной власти в Белоруссии. Страны, которую он, по его мнению, взрастил и превратил в весьма комфортное место для жизни.

Не понимал он и претензии Москвы к многовекторности, позволяющие ему диверсифицировать торговые связи с Россией и, в конце концов, зарабатывать на российско-западном конфликте (например, через услуги транзита товаров). Все эти претензии Лукашенко рассматривал как покушение Кремля на свой собственный суверенитет. Апогеем ответной реакции белорусского лидера стала серия скандалов в отношениях с Москвой летом 2020 года – вплоть до обвинений России в попытке устроить государственный переворот в Белоруссии.

Однако затем российско-белорусские отношения стали резко прагматизироваться, избавляться от всей наносной шелухи. Причем помощь в этой прагматизации пришла оттуда, откуда не ждали – шелуху снес западный ветер.

В конце 2020 года и весь 2021 год Запад не только открыто поддерживал белорусскую оппозицию (выводившую людей на протесты против итогов президентских выборов, а теперь, когда их с улицы выгнали, партизанящую в соцсетях), но и принял аж целых пять пакетов санкций против Белоруссии. Политических, персональных и экономических.

«США и ЕС отказали Лукашенко в признании его легитимности, чем поставили точку в политике многовекторности, которую Минск проводил с 2014 по 2020 год. Одновременно были введены экономические санкции, что поставило точку в экономической многовекторности РБ – стало очевидно, что снизить зависимость от рынка РФ не выйдет, а существующие проблемы в белорусской экономике будут лишь усугубляться. Одновременно на фоне протестов резко усилилось влияние силовиков, которые традиционно ориентируются на Россию, а влияние «дипломатов» во главе с Макеем наоборот ослабло», – поясняет газете ВЗГЛЯД координатор проекта Сонар-2050 Иван Лизан.

Да, кто-то скажет, что как только появится возможность, Лукашенко снова развернется к Западу передом, а к России задом. Министр иностранных дел Белоруссии Александр Макей уже говорит, что с Запада «звучат голоса о необходимости нахождения каналов коммуникации с Беларусью», а Минск всегда будет «за нормальный, спокойный и конструктивный диалог».

Однако эксперты уверены, что диалога не получится, не говоря уже о каком-то развороте.

Во-первых, потому, что в белорусско-западных отношениях на протяжении 2021 года регулярно появлялись новые факторы эскалации. Посадка борта RyanAir с перевербовкой белорусскими спецслужбами одного из основателей оппозиционного ресурса Nexta Романа Протасевича, конские сроки для посаженных представителей белорусской оппозиции и, конечно же, главное блюдо в виде миграционного кризиса на белорусско-литовской и белорусско-польской границе. В 2022 году меню кризиса расширится – та же Литва уже собирается объявлять Белоруссии торговое эмбарго.

Во-вторых, Европа уже вряд ли готова принять Александра Лукашенко. «Пока Лукашенко у власти, возврата к политике многовекторности не будет – он пария на Западе, а после миграционного кризиса его можно считать совершенно нерукопожатным. После – никто не вечен – уже фактор экономической интеграции будет осложнять проведение Минском политики многовекторности», – говорит Иван Лизан.

Он имеет в виду, – и это в-третьих, – долгожданное подписание Москвой и Минском «союзных программ», которые должны дать новый стимул для углубления интеграции в рамках Союзного государства. В 2022 году, по мнению Ивана Лизана, стоит ожидать «реализации положений «союзных программ», в частности работы по унификации таможенного и налогового законодательства и первых шагов по созданию союзного капитала как череды сделок слияний и поглощений между российским и белорусским капиталами».

Наконец – в-четвертых, – сам Александр Лукашенко кодифицирует свою конфликтность с Западом. В частности, через реформу министерства иностранных дел.

«Излишняя проевропейскость МИД устраивала Лукашенко, так как была инструментом для проведения многовекторной политики. Те же белорусские дипломаты, кто этого не осознал и принял для себя решение остаться в Европе, решились на публичную поддержку протестов, что предопределило их увольнение. Впрочем, их не наберется и десятка», – говорит Иван Лизан.

Сейчас же белорусский лидер от этой демонстративной проевропейскости так же демонстративно отказывается. «Все мы видим и понимаем, что происходит. Особенно на западном векторе нашей внешнеэкономической прежде всего, внешнеполитической деятельности. Отсюда меняются и наш восточный и южный векторы», – заявил Лукашенко.

Сам глава МИД Владимир Макей анонсировал суть реформы своего своего ведомства. «Мы значительно сокращаем дипломатическое присутствие в европейских странах. Не имею в виду, что мы закрываем посольства, загранучреждения. Мы сокращаем численность дипломатического персонала. Но его мы в значительной мере перебрасываем на другие участки работы, на другие направления, где они будут востребованы», – пояснил министр.

В 2022 году стоит ожидать от Лукашенко новых шагов в рамках этой кодификации. В частности, анонсированный им самим визит в Крым, который поставит точку в процессе официального признания Белоруссией полуострова как части России. Ну а заодно и станет точкой невозврата в белорусско-западных и, особенно, белорусско-украинских отношениях.

Если раньше неготовность Лукашенко полноценно признавать Крым объяснялось его нежеланием получать санкции и портить отношения с Киевом, то сейчас эти аргументы нерелевантны – санкции уже введены, а отношения испорчены. «По сути, у нас теперь есть северный фланг для обороны нашей страны», – обозначил нынешний статус белорусско-украинских отношений коллега Владимира Макея, министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба.

Киев грозит Минску непоправимыми последствиями в случае признания, однако о каких последствиях идет речь? Те экономические контакты, которые могли быть разорваны, Украина уже разорвала (в частности, отменила полеты), а другие он разрывать просто не может.

«Киев уже давно ответил бы на сближение Минска и Москвы, если бы не зависел от поставок удобрений, топлива и электроэнергии из Белоруссии. С учетом общей бестолковости украинской власти и накопленного ею массива проблем эта зависимость никуда не денется. Следовательно, даже если Лукашенко прилетит в Крым, отказаться от белорусских товаров Украина не сможет, разве что отзовет посла для консультаций», – говорит Иван Лизан. Поэтому – при всем неуважении к этому соседу, – Россия скажет и ему спасибо за сдувание шелухи.

Геворг Мирзаян, доцент Финансового университета, Взгляд