Мягкая диктатура  

На самом деле, то, чем занимаются США и ЕС в подмандатных территориях, давно уже не попадает под определение мягкой силы. Её, напомню, определяют как «способность кого-либо добиваться от кого-либо желаемых результатов на основе добровольного участия, симпатии и привлекательности». Этим не занимаются уже по крайней мере десятилетия

То, чем занимаются сейчас, я назвал бы «мягкой диктатурой», в которой мнение господствующих сил навязывается не путём репрессий, а путём манипуляции сознанием и когнитивных операций. В итоге также, как и в большинстве диктатур, большинство население оказывается без права выбора подчинено меньшинству. Хитрость и отличие от «жёсткой» диктатуры состоит в том, что большинство сохраняет иллюзию выбора и политической свободы.

Причём сделать это оказалось не так уж и сложно. Всё, что для этого нужно, это три вещи: «правильные» СМИ, «правильная» социология и «правильные» выборы.

Многие ещё добавили бы в этот список «правильные элиты» и/или «правильных политиков» (собственно, тех, кто будет осуществлять управление в условиях «мягкой диктатуры»), но это лишнее.

Юмор ситуации в том, что при «мягкой диктатуре» управлять государством может даже не кухарка, а фикус в кадке: всё равно все ключевые решения принимаются за пределами страны. А благодаря механизмам «мягкой диктатуры» привести к власти «демократическим» путём можно в целом совершенно случайную личность, и даже человека откровенно несимпатичного и антихаризматичного. Думаю, при определённой доле усилий президентом современной Украины мог бы стать Чикатило. Правда, его уже расстреляли.

Работает это, собственно, предельно просто: сначала мы с помощью лояльных СМИ делаем из условного Чикатило кандидата в лидеры нации — простого парня из рабочей семьи, пострадавшего от коммунистического режима, работавшего в школе, любящего детей, примерно семьянина. Затем вкладываем в уста Чикатило должную политическую программу: борьба с коррупцией, противостояние с олигархами, «конец эпохи бедности» и это вот всё. Пункты этой программы со временем практически не меняются и являются одними и теми же почти для всех стран мира. Далее посредством СМИ тиражируем образ Чикатило как человека, способного эту программу реализовать. Попутно раскручиваем образы заранее отобранных спарринг-партнёров: они в теме и в доле, и осознанно участвуют в этом балагане — скажем , противопоставляем Чикатило Оноприенко — члена партии, контрабандиста и вообще плохого человека. Оноприенко знает, что ему не суждено победить и он с этим заранее согласен. Но старательно делает вид, что на умняке претендует на власть.

Далее вступает в силу «правильная» социология: мы рисуем соцопросы, в которых первое место, конечно, занимает Чикатило, а Оноприенко идёт на втором месте, с заметным, но некритичным отрывом. «Голосуйте за Чикатило, а то может победить Оноприенко!» — как бы намекают нам опросы.

Важный нюанс: всех, кто не в теме и не в доле, в опросах забрасывают за пределы проходного барьера, если речь идёт о парламентских выборах и на 4-5 место в рейтинге, если речь идёт о президентских. Это обесценивает кандидата в глазах потенциальных избирателей и как бы даёт понять, что голосовать за них смысла нет, а нужно голосовать за Чикатило, чтобы не пришёл Оноприенко.

Ну и последний аспект «мягкой диктатуры»- правильные выборы. Потому что как ни крути, а голосовать за Чикатило согласятся не только лишь все. И вполне возможно, что во второй тур выборов с Чикатило по результатам голосования выйдет не Оноприенко, а какой-нибудь третий кандидат. Который там, во втором туре, может тупо сказать: «Эй,люди, ну какой Чикатило, ну вы чего?» и выиграет выборы чисто автоматически. Здесь вступает в силу последний элемент схемы — умельцы «правильного» подсчёта голосов, по которым победить должен именно тот, кто должен победить. А также «независимые наблюдатели», которые умело закроют глаза на фальсификации в пользу правильного кандидата. Как это работает — мы видели на недавних выборах в США, где сотни тысяч «потерянных» бюллетеней, голосование мертвецов и явные манипуляции с подсчётом не стали поводом для признания выборов фальсифицированными.

«Но позвольте, — спросит читатель. — Ведь есть же другие СМИ, другие социологи, другие наблюдатели, в конце концов!».

В том-то и дело, что их нет. Прежде всего потому, что и СМИ, и социология, и наблюдатели стоят денег. И немалых денег. Достаточные деньги есть лишь у небольшого числа игроков. И не факт, что эти игроки захотят их тратить.

А если вдруг такие «неправильные» СМИ, социологи или наблюдатели появятся, то им всегда можно закрыть рот: устами «правильных» объявить маргиналами, радикалами и вообще зрадой, закошмарить по линии спецслужб, наложить санкции, а то и просто убить (ну, или имитировать самоубийство или несчастный случай; хотя иногда просто и тупо убить выгоднее — другим неповадно будет).

И получается, что горстка (реально, в лучшем случае тысячи) журналистов, социологов и политологов способна навязать миллионам волю своих хозяев куда эффективнее, чем целая толпа жандармов и карателей.

Добро пожаловать в прекрасный новый мир.

Юрий Ткачёв, Одесса