Эрдоган рвется к созданию империи через массовое обнищание граждан Турции

На днях турецкая лира установила очередной рекорд падения: за один доллар давали уже больше восемнадцати лир, хотя еще в феврале он стоил семь

Доходность десятилетних облигаций Турции в лирах также вышла на рекордные 23-23,5 процента. Изрядно обвалился фондовый рынок. При максимальном обвале минимальная зарплата, которая около года назад в пересчете достигала 390 долларов «чистыми», упала ниже 150 долларов.

Но во вторник Реджеп Эрдоган выступил с планом спасения национальной валюты, одно обнародование которого позволило лире в течение пары суток укрепиться до 12,6-12,8 за доллар — примерно до уровня конца ноября.

Но, конечно, обнародование плана не распутало клубок существующих проблем. Будет ли ревальвация лиры длительной — вопрос. Официальная же инфляция в Турции по итогам ноября в годовом измерении превысила 21 процент. А в декабре цены начали расти совсем уж катастрофически: граждане стали в панике скупать и товары, и валюту. В стране несколько недель проходят протесты — она продолжает погружаться в финансовый и социально-политический кризисы.

Непосредственным поводом для резкого ослабления лиры в ноябре — декабре стали последовательно принятые Центральным банком Турции решения о снижении ключевой ставки с 19 процентов в сентябре до 14 процентов в декабре. Делалось это под давлением Эрдогана, который после смены трех руководителей ЦБ в течение двух лет не оставил камня на камне от его независимости. И добился того, что нынешний руководитель проводит процентную политику в соответствии с экономическим мировоззрением самого Эрдогана, который считает, что снижение ставки не только подстегнет экономику к росту, но и косвенно будет способствовать снижению инфляции. Что, конечно, не соответствует господствующей ныне и навязываемой МВФ монетаристской теории, предполагающей обуздание инфляции за счет повышения ключевой ставки, правда, при этом в жертву приносится экономический рост. Хотя логика в позиции Эрдогана есть: если инфляция имеет преимущественно немонетарную природу (как в России, кстати), то попытки уменьшить ее с помощью повышения ставок приведут скорее к удушению экономики, чем к замедлению роста цен. И хотя там ситуация не такая, как у нас, Турция решилась на бунт против МВФ. Что же до Эрдогана, то он, похоже, лукавит, осознанно ради поддержания роста экономики принося в жертву стабильность лиры.

Турция в XXI веке совершила экономический рывок. С 2000 года, по данным турецкой статистики, экономика страны выросла более чем в 2,6 раза, а по данным Всемирного банка — в 2,3 раза. Из крупных и средних экономик быстрее росла лишь экономика Китая. Причем вопреки расхожему мнению о том, что для этого архиважна ценовая стабильность, в Турции во время экономического роста инфляция ни разу не опускалась ниже 6,5 процента, а на максимуме достигала 45 процентов. Видимо, этим и объясняется отношение Эрдогана к сдерживанию инфляции посредством повышения ключевой ставки.

За счет чего этот рывок удался? Турция чрезвычайно зависима от импорта сырья: и промышленного, и сельскохозяйственного, и энергоносителей. Но в этих условиях турецкие власти сумели грамотно разыграть имеющиеся на руках карты.

Турция на очень выгодных условиях присоединилась к Всемирной торговой организации (ВТО). В 1995 году ее экономика была слаборазвитой, а страна западно ориентированной. Видимо, поэтому ей разрешили никак не ограничивать размеры пошлин на половину всей товарной номенклатуры! Плюс оставили права еще на ряд тарифных и нетарифных мер защиты. В общем, с помощью вступления в ВТО на благоприятных условиях турецкие власти защитили свой внутренний рынок.

Далее на относительно выгодных условиях был заключен таможенный союз с ЕС и принят целый букет законодательных мер поддержки перерабатывающей промышленности, основанных на беспрецедентных налоговых льготах, но и ими не ограничивающихся: есть еще специальные цены для местных переработчиков, мощнейшая поддержка экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью и так далее. Эти меры в совокупности с наличием свободной рабочей силы (Турция до сих пор подпитывает рынок труда в промышленности за счет сельских жителей) привели к тому, что до 50 процентов занятых там сейчас работают в промышленности. А в структуре экспорта за последние 25 лет доля легкой промышленности сократилась с 41 процента до 18 процентов, тогда как доля машиностроения выросла с 11 процентов до 31 процента.

Так что неправильно думать, что с экономикой Турции все плохо. Кстати, буквально на днях Еврокомиссия повысила прогноз роста турецкой экономики в 2021 году с 5,2 процента до девяти процентов. Это выше, чем в Китае!

Но любая медаль имеет оборотную сторону. Рост экономики происходил в первую очередь за счет притока иностранного капитала. Ведь увеличить капитализацию, например, за счет экспорта сырья Турция не могла по причине почти полного его отсутствия. Опора делалась на совместные производства или размещение производств иностранных компаний, а также на туризм. Турция — страна с постоянным значительным дефицитом текущего счета платежного баланса. То есть зависима от беспрестанной подпитки извне, от притока или оттока иностранных инвестиций.

Когда Эрдоган пошел по пути повышения самостоятельности страны, он нарвался на американские санкции и сокращение притока капитала с Запада. А когда занялся еще и неоосманизмом и прочими мегапроектами, стало понятно, что финансово Турция может не вытянуть. А тут еще и с туризмом не повезло: сначала трения с Россией, потом пандемия. Предыдущий финансовый кризис, случившийся в стране в 2018 году, Эрдогану помог пройти эмир Катара в обмен на защиту от «братских» объятий Саудовской Аравии и ОАЭ. Стабилизировать ситуацию тогда удалось благодаря вливанию катарцами в экономику десятков миллиардов долларов.

Нынче Эрдоган рассчитывает получить подобную подпитку от ОАЭ, где недавно был с визитом. Потому что собственный план спасения (обещание компенсировать убытки, которые понесут клиенты банков, если ставка по вкладу в лире будет меньше, чем ее падение к твердым валютам; обнуление налога на доходы от инвестиций в государственные облигации в национальной валюте и хеджирование валютных рисков для компаний-экспортеров) без внешних вливаний просто не сработает.

При этом действия Эрдогана явно осмысленны. Похоже, что удешевляя национальную валюту и поддерживая экономический подъем за счет роста промышленности и особенно экспорта, он рассчитывает уйти от вечного дефицита текущего счета. Соответственно, снизить чрезмерную зависимость страны от иностранного капитала, а значит, сделать еще один шаг к большей самостоятельности.

Но этот путь пролегает через существенное ухудшение материального положения простых турок, вплоть до массового обнищания. Это теоретически осуществимо при высокой поддержке электората. Но как раз с этим у Эрдогана уже проблемы: согласно соцопросам, в случае проведения выборов сейчас он бы вряд ли вышел даже во второй тур. Именно поэтому задуманная им комбинация вместо усиления экономического суверенитета и роста экономики может закончиться полномасштабным системным кризисом, который отбросит Турцию на годы, а то и на десятилетия назад.

Валерий Михайлов, РИА