Спираль смерти внешней политики Америки

Американская внешняя политика сегодня находится в реакционной спирали смерти

Никогда еще новая парадигма политики «национальной безопасности» не была так отчаянно необходима, однако на горизонте нет даже проблеска спасения — куда бы вы ни посмотрели, вы найдете политику, которая говорит о прошлом и дает мало надежды на жизнеспособное глобальное будущее.

Парадигма, порабощающая американскую дипломатию, закрепилась около 75 лет назад после Второй мировой войны и холодной войны. Эти катастрофические события сформировали устойчивое американское государство национальной безопасности, характеризующееся неограниченным глобальным вмешательством, культивированием постоянно растущего «военно-промышленного комплекса», бесконечным и часто расовым отождествлением врагов, за которым следуют крайне разрушительные, но в конечном итоге проигрышные войны, изобилующие разрушительными последствиями для «родины».

Срочно необходима новая внешнеполитическая парадигма, основанная на сотрудничестве и направленная на борьбу с изменением климата, контроль численности населения, борьбу с инфекционными заболеваниями, инвестиции для эффективного решения проблем бедности и глобальной миграции, резкую демилитаризацию и отказ от оружия, а также торговли людьми. Соединенные Штаты должны взять на себя ведущую роль в возрождении и укреплении Организации Объединенных Наций, чтобы она могла лучше выполнять свою миссию по продвижению глобальной безопасности, антирасизма и всеобщих прав человека.

Звучит как идеалистическая либеральная чушь? А как вам то, что принесла «реалистическая» парадигма внешней политики — бесконечная череда вечных войн, совершенно неумелый ответ на экзистенциальную угрозу изменения климата, безудержное уничтожение видов животных и растений, продолжающаяся милитаризация планеты на фоне нищеты, эпидемий болезней и маловероятных перспектив подлинной национальной, а тем более международной безопасности.

Все еще находясь в тисках парадигмы холодной войны, администрация Байдена так же привержена конфронтации с Китаем и Россией, как Гарри Трумэн, Дуайт Эйзенхауэр и все остальные администрации с 1945 года. Чистое высокомерие, лежащее в основе американской национальной идентичности — обычно называемое американской исключительностью — не может смириться с существованием других великих держав.

Единственной тонкой ниточкой дипломатических достижений Байдена, которую можно поставить в заслугу Джону Керри, а не неповоротливому госсекретарю Энтони Блинкену, стало соглашение с китайским лидером Си Цзиньпином о совместных действиях, пусть и слабых, по изменению климата. У нас нет другого выбора, кроме как работать с другими странами, особенно с Китаем и Индией, и делать это немедленно. На глобальном горизонте есть только одно ясное видение, и это постоянно растущая приливная волна изменения климата, подпитываемая десятилетиями возглавляемой США глобальной нефтяной зависимости, которая была еще одним основным элементом послевоенной парадигмы.

Политика США в отношении России была иррациональной с 1945 года. В то время действительно «реалистичная» внешняя политика должна была бы признать неизбежность расширения советского влияния благодаря жертвам СССР в войне и попытаться смягчить ее. На каждого погибшего американца в этом конфликте приходилось более 50 советских солдат, так как СССР заслужил львиную долю заслуг — которых, конечно, не получил ни от Вашингтона, ни от Голливуда — за победу над нацистами.

Вместо реалистичного противостояния советской мощи, Соединенные Штаты объявили и развязали идеологическую священную войну, которая породила милитаризованные кошмары по всему миру и, в частности, в Индокитае. По-детски трубя о «победе» в холодной войне в 1991 году, Соединенные Штаты сделали то, что, как предупреждали российские эксперты, в частности Джордж Ф. Кеннан, обеспечит продолжение холодной войны — расширили НАТО, враждебный антироссийский военный альянс, в Восточную Европу, а затем и в бывшие советские республики.

Сегодня Владимир Путин провел черту на востоке Украины, где живут миллионы русских (они составляют почти две трети большинства в Крыму, который Путин уже закрепил за собой) и где широко распространен русский язык. Вместо того, чтобы проявить реализм и признать национальные интересы России вдоль западной границы и найти общий язык по вопросам изменения климата и, возможно, невмешательства во внутреннюю политику друг друга, Соединенные Штаты выбирают конфронтацию с риском эскалации военного конфликта.

Наконец, послевоенная внешняя политика США на Ближнем Востоке, основанная на поддержке реакционных режимов по всему региону — особенно Египта, Израиля и Саудовской Аравии — была беспричинной катастрофой, изобилующей вечными войнами, ужасающими ответными ударами и вечной нестабильностью. Единственным «успехом» в регионе было поддержание потока нефти, что привело к экзистенциальному кризису, с которым мы сейчас столкнулись.

Counter Punch