Новый «Карибский кризис»: Россия меняет правила глобальной игры

Два документа, переданные Россией Соединенным Штатам, по сути являются ультиматумами. Однако список требований Москвы точно не является простым предложением о долгосрочных гарантиях безопасности

Стилистика документов выдержана в императивной форме, не оставляющей другой стороне возможности согласиться с выдвинутыми условиями. Вот примеры: «Соединенные Штаты Америки принимают обязательства исключить дальнейшее расширение Организации Североатлантического договора в восточном направлении, отказаться от приема в альянс государств, ранее входивших в Союз Советских Социалистических Республик». «Исключается любое двустороннее военное сотрудничество с государствами, ранее входившими в Союз Советских Социалистических Республик и не являющихся членами Организации Североатлантического договора».

В письме, адресованном НАТО, говорится о неприемлемости дальнейшего продвижения на Восток, вступления в Североатлантический альянс Украины и других стран постсоветского пространства и ведения «любой военной деятельности на территории Украины, а также других государств Восточной Европы, Закавказья и Центральной Азии». Кроме того недопустимы такие поступки, которые могут расцениваться как угроза безопасности.

«Стороны воздерживаются от размещения своих вооруженных сил и вооружений, в том числе в рамках международных организаций, военных союзов или коалиций, в районах, где такое развертывание воспринималось бы другой Стороной как угроза своей национальной безопасности, за исключением такого развертывания в пределах национальных территорий Сторон».

Жесткость тона, как я уже писал, исключает не только принятие документов, но даже и начало диалога по сути предъявленных требований. Это совершенно очевидно. Тогда для чего была предпринята эта беспрецедентная атака?

Ведь на самом деле Россия провоцирует открытый конфликт с Западом, причем сделанные российскими чиновниками уточнения относительно военного ответа на враждебную политику западного мира переводят противостояние в категорию повышенного риска. Все это крайне не похоже на Владимира Путина, который всегда учитывал различные интересы, балансировал между ними и принимал очень аккуратные, взвешенные решения на внешнеполитическом направлении.

Вообще подобных атак мы не припомним за весь период деятельности нынешнего президента России, не говоря уже о предыдущем. Похожие атаки предпринимались разве что в период, когда СССР находился в апогее своего могущества: при Сталине и Хрущеве. Недаром нынешнюю ситуацию называют новым «Карибским кризисом».

Беспрецедентным является и то, что в открытый доступ выложена дипломатическая переписка. Раньше российский МИД никогда так себя не вел, соблюдая правила профессионального этикета.

Помимо прочего, Москва отправила письма накануне Рождества и потребовала немедленного ответа. То есть предполагается, что реакция должна поступить как минимум к концу года, перенос на следующий будет расцениваться как попытка отложить проект в долгий ящик. Заместитель Сергея Лаврова вчера заявил о намерении (заметьте, не готовности, а именно намерении) России немедленно приступить к переговорам. Ряд европейских стран уже категорически отказался рассматривать предложения Москвы, глава НАТО Йенс Столтенберг заявил: «Мы никогда не пойдем на компромисс ни в отношении безопасности своих союзников, ни в отношении права каждой страны, включая Украину, решать свою собственную судьбу». США еще выжидают, однако едва ли их реакция окажется иной.

В этой ситуации всех интересует вопрос: что имеет в виду российское руководство под «военным ответом»? Самое простое предположение — это вторжение на Украину. Эта гипотеза является в данный момент основной. В Вашингтоне такая трактовка тоже, вне всякого сомнения, является доминирующей. Украинское направление там считают в этом ключе наиболее возможным.

Есть косвенные признаки, что это действительно так. Заместитель главы МИД РФ Андрей Руденко заявил, что Россия так резко отреагировала на действия Украины и других стран: «Здесь вопрос абсолютно не в страхах, вопрос о достижении нашими соседями — не только Украиной, а соседями в принципе — определенной точки кипения, которая действительно вынуждает нас к принятию определенных радикальных шагов, по крайне мере, мы об этом заявляем, что мы готовы думать в другой плоскости».

Чиновник также дал некоторые разъяснения относительно педалируемой военной темы: «У нас есть и другие страны, граничащие с Российской Федерацией, где подлетное время для ударных систем составляет 4-5 минут. В Украине таких подлетных расстояний пока нет. Просто наша реакция — это превентивная мера, которая предупреждает о том, что в случае развития определенных сценариев с нашей стороны будут предприняты определенные шаги, о которых мы сейчас не распространяемся и говорим только в общем плане, называя эти вещи военными шагами и военно-техническими решениями».

Итак, дело в размещении на территории соседей ударных систем, которые на Украине пока отсутствуют. Значит, удара по ней пока ожидать не приходится. Но это лишь одна версия, которая не учитывает, что угроза военного ответа была высказана, и если он не прозвучит, то Москва будет выглядеть очень бледно. Поэтому другая версия мне кажется убедительней и предпочтительней, как человеку, живущему в Донецке.

Артиллерийские обстрелы ДНР и ЛНР продолжаются. Есть вероятность, что в Москве решили понизить показатели приемлемости тех или иных действий Вооруженных сил Украины в зоне соприкосновения. Если раньше считалось, что поводом для принуждения к миру может быть только масштабное наступление, то сейчас, в связи с большим количеством российских граждан в республике, принято решение о проведении боевой операции для их защиты от артиллерийских и минометных обстрелов.

Думаю, что в ближайшее время стоит ожидать какой-то (не обязательно описанной) масштабной кампании, призванной изменить не устраивающие Россию правила глобальной игры, не обращая внимания на новые санкции и протесты Запада.

Андрей Бабицкий, Ukraina.ru