Поисписалась наша творческая интеллигенция, поизносилась...

Обмельчала наша интеллигенция, рас-творилась. Кино дать не может, размаха нет. Пьесу тоже, духа не хватает. Балет и вовсе... Где теперь слова, "масштаб", "глубина", "идея", "творчество", "импровизация на съемочной площадке"?

Вот и треплют товарищи классику. До дыр треплют, до изнеможения, а поставить не могут, не в состоянии. Зрителю, который в ужасе обнаруживает на сцене то, что там поставили, объясняют, что это "смелый творческий эксперимент". "Искусство должно жить и быть современным". "Я так вижу то, что написал Чехов". "Я открыл то, что до меня никто не мог открыть в Островском".

А кто вам господа сказал, что матерится голым со сцены - это современно? Может, кто из студенчества к вам зашел между парами и поделился своей болью? Мол, что-то вы никак не разденете этих трех сестер? Что-то они у вас какие-то подозрительно белые? И почему про сталинские репрессии ни слова? Вишневый сад за колючей проволокой должен быть. Ходят они тут, прогуливаются. Да и Карениной незачем бросаться под поезда, пусть счастливо живут втроем.

Не в силах написать свое, современный драматург терзает и обесценивает своими терзаниями классиков.

Для потребления на каждый день в народные массы, как в топку закидывают бесконечных "ментов" или "содержанок".

И с очень умным видом большие дяди нам рассказывают о том, что такого качества продукцию требует наш зритель. Ибо - рейтинг. Рейтинги у них, это священная корова, под залог которой можно взять новые деньги и снимать продолжение того, что уже наснимали. На основании рейтингов присуждают премии, и раздают призы. А вот где живут эти рейтинги, никто не говорит, потому что зритель может прийти и поубивать их всех нафиг. Потому что сто лет как надоела эта чепуха, которая вываливается из экрана. В цепочке - сценарист, продюсер, режиссер, спонсор, приз, есть все, кроме зрителя. Зритель появляется только у телевизора и только потому, что "все равно смотреть больше нечего".

В поисках приличного кино можно перелопатить десятки каналов и наткнутся, наконец, на тот, на котором показывают старый, добрый фильм. Неважно чей, советский, французский, итальянский и даже иногда американский. Важно какой.

И тогда получается, что если бы художники и драматурги, продюсеры и спонсоры снимали, ставили и писали по настоящему, по взрослому, то и рейтинги были бы за "Любовь и голуби", а не за "Елки", за "Семнадцать мгновений весны", а не за "Смерть шпионам". И появлялись бы у нас снова Горины и Жванецкие, Рязановы и Меньшовы.

Но на сегодня установка другая. Потоком идут сценарии только о преступлениях или только, об изменах. А, в общем, теперь "мужской" сериал от "женского" отличается только тем, что в одном больше убивают, а в другом изменяют, но везде насилуют. Все снимается и ставится строго по бюджету, по хронометражу, строго по тексту и строго по технологии. И продукт выходит всегда одинаковый, как картошка фри в фастфуде. Отличие только в соусе, сделанном на соседней фабрике и давно уже не грёз.

У многих наших деятелей культуры Пегас перестал быть символом превосходства духовного над материальным. Он давно стал символом материального без духовного, оттого и появились у него карманы, а вместо крыльев, руки. Орфей давно продал свою лиру на интернет-аукционе и творит теперь с помощью DJ микшера. Ну, а Муза, Муза теперь вдохновляет строго по контракту или за прописку.

Поймите правильно, никто не против нового. Пусть новое, в новом формате, в новых формах, в новых текстах.

Но и это новое должно быть как у Некрасова:

"Труд засевающих робко, крупицами, Двиньте вперед! Сейте разумное, доброе, вечное, Сейте! Спасибо вам скажет сердечное

Русский народ…

Источник