Россия – настоящий центр тюркского мира

В международных отношениях при определении стиля поведения по отношению к оппоненту зачастую не столь важно, кто он есть – куда важнее то, как ты его видишь, как его воспринимаешь. Осознание реальности становится частью реальности

Масса свидетельств, что для ряда представителей турецкой элиты оно таково, что в отношении России можно позволять себе различные дипломатические провокации. И одной из таких провокаций стала фотосессия «Эрдоган и Бахчели с картой».

Девлет Бахчели – лидер Партии националистического движения, крайний националист и в то же время партнер Реджепа Эрдогана по правящей коалиции. Партнер не только потому, что Эрдогану по итогам прошлых выборов до большинства в парламенте не хватало десятка голосов, а еще и потому, что у них близкие идеологии. Оба разделяют взгляды пантюркизма – если не территориального, то, по крайней мере, идеологического и культурного объединения всех тюркских народов под главенством Анкары.

И вот Девлет Бахчели после долгой работы создал, выражаясь словами представителей его партии, «карту тюркского мира и передал ее, как флаг, следующему поколению». Проще говоря, нарисовал карту турецких земель, в которой отметил красным независимые тюркские государства, желтым – тюркские республики в составе других государств, а оранжевым – просто тюркские общины в составе других государств.

Да, сама карта называется «Карта тюркского мира» – и, по мнению тех, кто не видит в ней ничего плохого, демонстрирует лишь ареал расселения тюркоязычных народов. И никаких планов агрессии и никакого дипломатического хамства тут и близко нет. У России же, в конце концов, тоже есть свое пространство «русского мира». Однако эта защита разбивается о три важных волнореза: лингвистический, терминологический и дипломатический.

С лингвистической точки зрения слово «тюркский» не должно никого вводить в заблуждение. «В турецком языке нет разницы между словами «тюркский» и «турецкий». Это многое демонстрирует – в том числе и наступательно-экспансионистскую суть турецкой внешней политики. Турция считает тюркские государства своей вотчиной, поэтому называя любые организационные структуры «тюркскими», Анкара подразумевает, что они «турецкие». И, соответственно, говоря о «тюркском мире», Турция говорит о турецком мире», – поясняет газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, доцент Дипломатической академии МИД России Владимир Аватков. То есть не об ареале распространения тюркоязычных народов, а о желаемой зоне влияния – на основании «братских связей» – Анкары.

Опять же возникает аналогия с русским миром, как его понимают некоторые россияне – однако с терминологической точки зрения сравнивать «тюркский мир» и «русский мир» нельзя. Концепция русского мира подразумевает ответственность Москвы за судьбу русских, как народа, тогда как пантюркизм провозглашает центральную роль Турции в этноязыковой общности (каковой и являются тюрки). Для сравнения: с пантюркизмом можно сравнить идеологию панславизма. Однако разве Москва отождествляет русский мир и панславизм? Разве руководители правящей партии в России рисуют карты, в которых раскрашивают Чехию, Словению, Сербию и Польшу? Разве они считают, что львиная доля Восточной Европы (населенная славянскими народами) должна не только управляться из Кремля, но что эти народы должны стать русско-культурными?

А в Турции считают. «Анкара пытается унифицировать по своим нормам и правилам жизнь в других тюркских государствах и регионах», – говорит Владимир Аватков. И использует для этого различные инструменты мягкой силы – начиная с системы образования и заканчивая трансляцией в Средней Азии турецких сериалов и мультфильмов, не только пропагандирующих турецкий образ жизни, но и заменяющих местный язык на турецкий. Так, в Турменистане власти неожиданно обнаружили, что в детсадах дети начинают говорить именно на турецком, а не на туркменском (которые близки друг другу, но все-таки различаются), а в Узбекистане от греха подальше вообще отменили трансляцию ряда турецких сериалов.

Да, турецкие поползновения не являются для России новостью. «Вообще эта карта уже не первый год присутствует в турецких школьных учебниках. Дети – ученики девятых классов, насколько я помню, – учат, что тюркский мир заканчивается на берегах Северного Ледовитого океана. Это не секрет», – говорит Евгений Сатановский. Да и у Бахчели репутация человека, который, мягко говоря, витает в радикальных облаках. Однако тут важен дипломатический аспект. Дело в том, что карта эта была публично презентована Девлетом Бахчели Реджепу Эрдогану, который затем фотографировался со своим коалиционным партнером на ее фоне. Для тех, кто не знает протокола – все подарки главе государства заранее согласовываются, так что Эрдоган знал, что ему подарят. Знал – и фотосессией фактически подписался под посылом Бахчели.

«Тут важен фактор символизма – раньше турецкий президент не позволял себе держать карту, на которой отображено ядро интеграции и все остальные части, которые должны примыкать к этому ядру. В том числе и регионы РФ. Этим своим шагом он демонстрирует свои истинные намерения и фактически посягает на территориальную целостность РФ», – полагает Владимир Аватков.

Эти (а также многие другие) антироссийские жесты Эрдогана связаны не только с разногласиями в Сирии, борьбой за контроль над Южным Кавказом и иными локальными противоречиями. Дело в том, что Россия со своей многокультурностью и евразийской идеологией представляет, по мнению некоторых экспертов, экзистенциальную угрозу для всей идеологии пантюркизма, на которой зиждется как политика, так и электоральный рейтинг Реджепа Эрдогана.

«Турция пытается продвигать ложную позицию о том, что она является центром тюркского мира, единственно правильными тюрками. И заставляет всех следовать этой логике. Однако на самом деле именно Россия являлась ядром и славянского, и тюркского миров. В России сосуществовали различные тюркские народы, и именно это сосуществование позволило им сохранить свои неповторимые традиции и обычаи, свойственные каждому из этих народов», – говорит Владимир Аватков. И понятно, что такое видение «тюркского мира» гораздо привлекательнее для тюркоязычных и тюркокультурных народов, чем турецкий унификационный подход.

Да, пока Москва не спешит конкурировать с Турцией за «тюркский мир» – это, по мнению экспертов, связано с недостаточным уровнем навыков Москвы в области мягкой силы. Однако не исключено, что через какое-то время ситуация изменится – тем более, что бороться за умы и сердца «тюркского мира» (а это 10 российских республик и пять стран бывшего СССР) нужно было еще вчера. «Возможно, России стоит противопоставить турецкой политике пантюркизма ровно такую же симметричную политику? Мы сильны асимметричными ответами – но все-таки порою стоит не только отвечать, но и формировать. Формировать привлекательную повестку будущего для постсоветского пространства и тех регионов, которые Турция хотела бы включить в свою сферу влияния», – говорит Владимир Аватков.

Во всяком случае, Россия должна сделать всё, чтобы ни у Эрдогана, ни у кого-либо еще в Турции больше даже мысли не возникло, что они когда-нибудь и чем-нибудь могут повлиять на регионы, являющиеся частью или зоной интересов России.

Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ, ВЗГЛЯД