Об эффективности «десталинизации» в современной России

Сергей БУХАРИН

В середине восьмидесятых годов прошлого века я стал «антисталинистом». До этого к Иосифу Виссарионовичу относился вообще-то  «никак».

Прогремела «перестройка», и страна вступила в эпоху демократического процветания. В атмосфере «свободы» и «демократии» отношение к генералиссимусу стало меняться.

В девяностые годы военным (к коим я относился), как и большинству граждан России, жилось трудно. Скромное жалованье не выплачивалось месяцами (до полугода - после избрания Бориса Ельцина на второй срок), и если бы не продовольственный паёк и возможность бесплатного проезда, то российская армия прекратила бы своё существование (разбежалась).

В свободное от службы время большинство офицеров подрабатывали в охране, трудились на приусадебных участках «новых русских», работали грузчиками, дворниками, пробовали без особого успеха заниматься коммерцией по схеме «купи-продай» и.т.п.

Семьи питалась черными макаронами с килькой в томатном соусе и «гуманитарной» круто солёной тушёнкой. Такие консервы изготавливались в США из просроченных мясных продуктов, этим объяснялась их чрезмерная солёность. Говорят, что человек, придумавший этот продукт для бедных, стал мультимиллионером.

В то время как офицеры выживали, генералы стали бурно строить себе особняки, те из генералов, кто отказался повышать свое благосостояние, были оперативно уволены.

Чёрные макароны с собачьей тушёнкой резко контрастировали с помпезными генеральскими дворцами. Мне посчастливилось побывать в некоторых из них, это было нечто: сверкающие гранитные отапливаемые полы, стены, отделанные панелями из морёного дуба, люстры, своим великолепием не уступающие люстрам в Большом Кремлевском дворце, антикварная мебель, шкуры экзотических животных и прочая роскошь. И тогда я первый раз подумал, что генералов («мирного времени») можно и нужно репрессировать (как это делал Сталин) с целью повышения обороноспособности страны.

Прошло какое-то время, и стало понятно, что появляются  вопросы не только к генералам, но, например, даже к «новым» священникам. Признаться, подумалось: эх, если бы не демократизация, сколько бы ещё мощных духом исповедников выдвинула Церковь в России... Ведь после долгих лет существования в агрессивной общественной среде, особенно в 20-30-е годы и в эпоху хрущёвских гонений, в  деле служения Русской Церкви практически не осталось людей фарисействующих, корыстных, лживых.

Однако настали новые времена, и даже в Церкви стали появляться люди с коммерческой жилкой, политиканы, «байкеры». Не они ли вызывают сегодня  у многих скептицизм к Церкви как «богочеловеческому организму»? Иногда мне кажется, что  клир и иерархия, с одной стороны, становятся чем-то похожими на большую коммерческую структуру со всеми сопутствующими её деятельности «рисками», с другой - в политическую партию. Например, кажется, что протоиерей Георгий Митрофанов – это просто Лера Новодворская в рясе. Одновременно изумляет, как вчерашний «батюшка» Иоанн Охлобыстин, ныне запрещённый в священнослужении за «лицедейство», с экранов телевизоров призывает «жить для себя», «жить с удовольствием». Тем более удивляет, когда эти призывы встречают пусть косвенное, но одобрение со стороны официальных представителей Московского патриархата, а протоиерей Всеволод Чаплин, например, расценивает участие Ивана Охлобыстина в подобной рекламной кампании как яркий пример проявления «демократичности» (?) Церкви…

После того, как на ток-шоу, посвященном феномену революций, некий иерей объясняет этот сложнейшее общественное явление «происками» и объявляет грехом любое слово против власти, понимаешь, что Церковь в России уже невозможно отделить не только от нравственной, но и от  политической ответственности за всё, что происходит и произойдёт с нашей страной – внутри неё и вовне, в грозящем опасностями мире.

Когда на экранах из вечера в вечер мелькают «нетелегеничные» лица Сванидзе, Пивоварова, Басовской, Федотова и прочих, убеждающих россиян в том, что их деды и отцы, служившие Отечеству под флагом СССР, - преступники и рабы, а история Родины - это «чёрная дыра», цепь преступлений, море крови, тотальный каннибализм;

когда нам внушают, что “Россия - невоспитанная, грязная нищенка, злобная и неумная, потому что такое поведение не вызывает притока благодетелей. Россия должна понять, что её история - это история болезни и преступления. Она должна принять исторические наказания и покаяния. И вы будете утверждать, что подобную работу страна может проделать над собой, как святой Франциск,  без иностранной оккупации, без насилия реформаторской части общества над теми, кто коснеет в заблуждении насчет своей правоты? Такого в истории не было” (Валерия Новодворская), -

то «товарищ Сталин» делается как-то симпатичнее и понимаешь Черчилля, который сказал: «Хрущёв – единственный политик в истории человечества, который объявил войну мертвецу. Но мало того – он умудрился её проиграть». Вспомним об этом, приближаясь к 70-летию начала Великой Отечественной войны советского народа.