Россию и Америку объединяет несерьезное отношение к Европе

У меня возникает ощущение, что Россия и Америка начинают относиться к Европе одинаково несерьёзно. И тому есть объективное объяснение

Европа утратила субъектность и последние остатки суверенитета. Вспомним, что было до Первой мировой войны. Тогда были державы, империи, самодостаточные мощные государства с развитой экономикой, с пассионарным населением, с самобытной культурой. Первая мировая война принесла на европейскую землю американский банковский десант. Через Вудро Вильсона и Версальско-Вашингтонскую систему Европу настигла первая усушка и утруска. Но появился коммунизм как альтернатива навязанному банковскими корпорациями пути. И альтернатива эта понравилась миллионам европейцев.

Но этот путь для Европы оказался запретным. Хотя в конце 1930-х годов коммунистическое движение развивалось энергично. И пыталось противостоять развязыванию новой мировой агрессии. Коммунисты же повсюду, по всем фронтам порабощённой Европы организовали по-настоящему серьёзное сопротивление гитлеровцам и марионеточным режимам. А после войны американцы, недолго думая, просто взяли все европейские страны и, образно говоря, стряхнули их как перезрелые яблоки, в один мешок. Завязали и поставили в чулан. И периодически этот мешок встряхивают. Чтобы, так сказать, жизнь мёдом не казалась.

Сегодня представители объединённой Европы вслух фантазируют о том, что надо, мол, нам создать собственную армию. Американцы, дескать, не будут нас защищать. Вот те раз. А сколько клятв верности идеалам обзенатовской безопасности прозвучало из уст еврочиновников всех пород и мастей — от простых клерков из оборонных ведомств до закоренелых евромастодонтов. И всё, получается, тщетно? Уж не французский ли афронт натолкнул европейцев на эту прогрессивную мысль? Неужели только сейчас, после американского предательства союзников в Афганистане, до европейских голов дошло, что они малоинтересны своему большому брату, который меняет ориентацию. Да, мир сейчас вступает в такую фазу развития, в которой, перефразируя Александра Михайловича Горчакова, Америка сосредоточивается. Европейское направление — это вчерашний день. Со своих «стратегических партнёров» уже нечего взять. Они уже не перезрелые яблоки, а выжатые лимоны. Даже многомиллиардный контракт с французскими военными производителями уже неинтересен. Вкладывать нужно в себя.

Австралийцы, британцы, американцы — это всё один большой англосаксонский мир. Они относятся ко всем остальным как к низшим расам. И практически этого не скрывают. Думаете, есть особая разница для них между афганцами, латышами и французами. Если кто-то полагает, что да, то стоит избавиться от ложных иллюзий. На англосаксов следует смотреть, сняв розовые очки и не присваивать им те качества, которыми мы сами обладаем. Как только Британия хлопнула дверью по выходе из ЕС, многое встало на свои места. Евроконтинент в нынешнем виде — это тонущий корабль. На котором оставаться — себя не жалеть. Яблоки, запертые в мешке, скажем деликатно, утратили товарный вид и перешли в разряд продуктов непервой свежести. Конечно, вся оккупационная инфраструктура англосаксов в Европе останется. И на неё пока по инерции продолжат поступать деньги. И всё еврочиновничество, вскормленное извне, никуда не денется. Только ошибочность геополитического выбора европейских народов будет осознаваться всё отчётливее.

Прозрение особенно страшно для тех, кто годами, десятилетиями понимал, что что-то не то, но упорно отказывал себе в возможность посмотреть на ситуацию беспристрастно.

Трамповская внешняя политика — это был первый сигнал к тому, что нужно раскрыть глаза. Европейцы вместо этого подняли восстание против Трампа. Ладно, пришёл Байден и началось кокетство в обамовском стиле. Но оно быстро прошло. Европа поняла, что остаётся без верховного покровителя. И это больно, и это обидно. Но поделать ничего нельзя. Такова судьба. Выбора нет.

На наших глазах происходит, скажем так, своеобразная китаизация англосаксонской политики, которая объясняется просто и бесхитростно — главное, это мы. Весь остальной мир, как гласит старая добрая реклама йогуртов, подождёт. Да, надо, как всегда, бороться с Россией и Китаем, но поскольку с каждым годом делать это становится всё сложнее, надо переключаться на другие формы ведения хозяйства. Каждый рачительный хозяин, естественно, в первую очередь стремится избавиться от убыточного элемента. Вот Европа и попала. Сразу после Афганистана. Повторю — это не значит, что административные процессы остановятся. И влияние пока не сократится. Но очевидно, что Америка не желает копировать ошибки Советского Союза, который пытался перекормить все свои нацреспублики и удержать их во что бы то ни стало. Америка посадит своих сателлитов на полуголодный паёк. И эта стратегия будет работать — по крайней мере в ближайшие пять лет.

А что касается России, то она не может продолжать относиться серьёзно к тем, кто каждый день расписывается в своей полной несамостоятельности и геополитическом бессилии. Как можно договариваться с теми, за кого договариваются другие. Если ещё пятнадцать лет назад определённые властные круги России рассчитывали, что в отношениях с республиками Прибалтики, Польшей, Чехией победит «здоровый прагматизм», то сейчас рассчитывать нечего. Эти страны обрезали себе последние пути к отступлению. Транзит усыхает, экономические связи увядают. Аспект межкультурных отношений тоже отходит на второй и даже на третий план. Все попытки разговаривать с нацэлитами, например, Латвии, утилитарным языком материальной выгоды, неизбежно потерпели поражение после ухода клана «крепких хозяйственников» и прихода насквозь проамериканского истеблишмента. Другое дело, что России не следует оставлять попытки наладить конструктивный диалог с российскими соотечественниками на постсоветском пространстве, и я искренне верю, что скоро он будет налажен. На новом уровне.

В остальном надежды не оправдались. Теперь Россия открыто уходит на Восток, оставляя западную форточку полуоткрытой. Форточку, а не окно, как было в петровскую эпоху трёхсотлетней давности. И это принципиальная разница. Если при Иване Грозном выход на Балтику был труднодостижимой мечтой, а при Петре этот выход определил статус России как великой империи, то сегодня за форточку никто сражаться не будет. Так, прикроют, чтобы не сквозило.

Вину в этом уместно целиком возложить на Европу. Её поведение не могло быть оценено по-другому. Вот это отношение к евросообществу в нынешнем формате является одним из немногих, что, на мой взгляд, хоть как-то объединяет Россию и Америку. В остальном же мы очень разные. И исторический шанс будет предоставлен тем народам Европы, кто в ближайшее время одумается и сделает экзистенциальный выбор в сторону новой конфигурации восточного партнёрства.

Александр Филей, Латвия