Юрий Селиванов: Мирный Афганистан, как императив новой Евразии

Удаление из центрально-азиатского региона злокачественного образования в виде американского военно-политического присутствия, несомненно, дает импульс его геополитическому оздоровлению. Особенно если удастся купировать неизбежные в таких случаях опасные метастазы

В СМИ продолжаются гадания на кофейной гуще по поводу того, какую угрозу представляет для России талибский* Афганистан. Постоянно множатся версии  самых разнообразных неприятностей, которые нас в скором времени, якобы, ожидают. От широкомасштабного вторжения талибов в бывшие советские республики, а ныне квазигосударства Средней Азии,  до всеафганской гражданской войны  всех против всех, итогом которой станут бесконечные теракты на нашей территории и поток беженцев в том же направлении .

Такие пророчества некоторых местных экспертов  практически до степени тождества   совпадают с пожеланиями битых в хвост и в гриву американских стратегов, которые спят и видят, чтобы Россия и, по возможности, еще и Китай как можно глубже увязли в бездонном афганском болоте и, тем самым, помогли США выбраться их него окончательно. Совпадают настолько без зазоров, что порой складывается впечатление, что этот пропагандистский ветер дует именно с берегов Потомака.

Между тем, реальная ситуация, складывающаяся  в Центральной Азии и вокруг Афганистана, сильно отличается от таких апокалиптических прогнозов. Как бы иные аналитики не делали вид, что ровным счетом ничего не изменилось, на самом деле изменения в данном регионе носят фундаментальный характер.  Для того чтобы это осознать, надобно понимать, что несущей конструкцией геополитической ситуации в любой момент исторического времени является не болтовня политиков и даже не пропаганда СМИ, но только реальный военно-стратегический и политико-экономический баланс сил.

Применительно к Центральной Азии, в течение последних 20 лет, основой такого баланса было массированное присутствие в этом регионе Соединенных Штатов Америки, с американскими войсками в Афганистане в качестве главной опорной точки этого присутствия.

После недавнего запланированного вывода или хаотического бегства, как кому больше нравится, вооруженных сил США из Афганистана произошло нечто большее, чем простое географическое перемещение ограниченного военного контингента. Американское присутствие в регионе Центральной Азии лишилось своей  главной и самой прочной опоры. Все остальное, что у них после этого там осталось, не идет ни в какое сравнение, по степени эффективности влияния на ситуацию, с размещением здесь регулярных войск.

Соответственно, общие  американские возможности геополитического уровня на данном  пространстве оказались в настоящий момент в ситуации свертывания. Причем свертывания быстрого и, вероятно, необратимого с учетом очевидного отсутствия возможности заменить исчезнувшую точку опоры — этот архимедов рычаг геополитики, другой равноценной.

Иначе говоря, в центрально-азиатском регионе, в результате лавинообразного, по сути, обрушения позиций США,  образуется глубокий военно-политический вакуум.  Между тем, как всем хорошо известно, природа не терпит пустоты. И потому заполнение возникшего вакуума новыми силами и факторами влияния совершенно неизбежно.

 И такими факторами, естественно, в первую очередь станут два самых могущественных в военно-политическом отношении государства Евразии – Российская Федерация и Китайская Народная  Республика. Иначе говоря, новый геополитический баланс данного региона планеты будет сформирован на качественно иной основе.

В чем его главная новизна? Для того, чтобы почувствовать разницу с периодом американского владычества, достаточно установить тот факт, что и Россия и Китай объективно заинтересованы именно в стабилизации Афганистана и окружающего его геополитического пространства на основе фундаментальных принципов международного права, мирного сосуществования и прекращения любых  внутренних и междоусобных силовых конфронтаций.

При этом, следует особо подчеркнуть, что такая заинтересованность двух великих держав объясняется не только их благими пожеланиями в стиле «за все хорошее против всего плохого», но является, прежде всего, объективной необходимостью, вытекающей из их собственных коренных и долговременных стратегических интересов.

Достаточно взглянуть  на карту Центральной Азии, чтобы осознать, в чем эти интересы заключаются.

С одной стороны Афганистана находится  так называемое «мягкое подбрюшье» России – группа внутренне нестабильных и уязвимых для внешнего влияния постсоветских государств Средней Азии.  Россия, что называется, кровно заинтересована в поддержании их стабильности и в недопущении установления контроля над ними со стороны тех фундаменталистских сил, которые  захватили власть в Афганистане. Ибо такая экспансия агрессивных исламистов неизбежно поставит вопрос их дальнейшего продвижения на Север, то есть уже на территорию самой РФ. Причем, продвижения значительно более крупных сил за счет мобилизации местного контингента в республиках Средней Азии. А для России это уже угроза экзистенциального характера.

Наиболее рациональным и наименее затратным  способом снижения такой угрозы является принятие заблаговременных шагов для нормализации ситуации в самом Афганистане с целью  его превращения в стабильное и потому миролюбивое государство. Самой РФ с такой задачей будет справиться трудно, если вообще возможно.

Однако с другой, восточной стороны, Афганистан является ближайшим соседом Китая. Причем не столько даже всего Китая, сколько конкретно одного из самых проблемных и уязвимых в плане внутренней нестабильности регионов этой страны  — Синьцзян-Уйгурского автономного района. В случае превращения территории Афганистана в поле битвы новой гражданской войны и очаг террористической угрозы,  опасность дестабилизации и без того нестабильной китайской автономии возрастет многократно. А уж ЦРУ США и прочие западные любители половить рыбку в мутной воде воспользуются благоприятной ситуацией без малейшего промедления.

 Не вдаваясь в дальнейшие подробности и уже только на этом основании, можно сделать вывод, что стратегические цели КНР в отношении Афганистана полностью совпадают с российскими. Пекину точно так же не нужен Кабул, как осиное гнездо мирового терроризма и враждебных диверсионных вылазок, как он не нужен в этом качестве и Москве. И это совсем не вещи, с которыми можно легкомысленно играть.

Что же касается мнимой угрозы того, что КНР и РФ перегрызутся за контроль над Афганистаном, то, с учетом взаимных интересов глобального характера двух великих держав, эта страна  явно не тянет на статус яблока раздора между ними.

Таким образом, налицо полное совпадение объективных интересов и стратегических установок двух крупнейших военно-политических сил центрально-азиатского региона, которым после ухода США, очевидно, не сможет на равных противостоять никто.

Про самих талибов в этом смысле и говорить нечего. Соответственно, ожидать с их стороны рационально осмысленного  противодействия российско-китайской стратегии стабилизации Центральной Азии, одним из главных бенефициаров которой может стать сам Афганистан, явно не приходится.

Именно поэтому, циркулирующие в настоящее время  алармистские домыслы по поводу того,  что уход из этого региона США является чуть ли не гарантией того, что он неизбежно провалится в «черную дыру» тотальной нестабильности и войны, с точки зрения геополитической логики подтверждения не находят. Скорее наоборот.

Юрий Селиванов, специально для News Front

*- запрещенная на территории РФ организация