Черногорская жара и интронизация митрополита Иоанникия

Последние несколько дней в маленькой курортной Черногории было жарко

Нет, не в смысле погодных условий: не так давно изнуряющий зной, стоявший здесь большую часть лета, сменился приятным теплом – 26-27 градусов. А вот политическая жизнь с приближением осени, напротив, разогрелась до опасных температур.

Уже в пятницу русские паблики Черногории запестрели тревожными предупреждениями — не планировать без крайней необходимости поездки в старую столицу страны, Цетинье, город оцеплен (встречалось даже слово «оккупирован», правда, такие сообщения быстро удалялись) полицией, на улицах баррикады, ожидаются столкновения с силами правопорядка… И действительно – в субботу в Цетинье начались уличные бои с применением спецтехники, запылали горы автомобильных покрышек, толпы возбужденных людей окружили монастырь Рождества Пресвятой Богородицы – одну из главных святынь страны. В какой-то момент ситуация стала напоминать небольшую гражданскую войну. В столкновениях пострадало более 20 правоохранителей. Агрессивной стороной выступили так называемые комиты – черногорские ультранационалисты – которые со всех концов страны съехались в Цетинье чтобы не допустить интронизации нового Черногорско-Приморского митрополита Сербской Православной Церкви Иоанникия.

Тут необходимо сделать короткий экскурс в недавнюю историю Черногории.

Предыдущий митрополит Черногорский и Приморский, Амфилохий (в миру — Ристо Радович) скончался 30 октября прошлого года в госпитале Подгорицы от последствий коронавируса. На его похоронах заразился COVID-19 Патриарх сербский Ириней, скончавшийся 20 ноября. Две эти смерти стали серьезным ударом по позициям сербско-черногорских унионистов: после референдума 2006 г., на котором с минимальным (0,5%) перевесом было принято решение о выходе Черногории из государственного союза с Сербией, именно Сербская православная церковь и ее предстоятели оставались лидерами той – весьма значительной – части черногорского общества, которые придерживались идеи общности исторической судьбы двух этих стран.

Смерть иерархов Сербской православной церкви, как ни цинично это звучит, стала дорогим подарком для президента Черногории Мило Джукановича. Ни для кого в стране не секрет, что поражение Джукановича и его партии ДПСЧ (демократическая партия социалистов Черногории), которые впервые за 30 лет не смогли получить большинство в парламенте стало результатом поддержки, которую СПЦ и лично митрополит Амфилохий оказали лидерам оппозиции, прежде всего, независимому кандидату профессору Здравко Кривокапичу, который и стал новым премьер-министром страны.

И пусть краха режима личной власти Джукановича, о котором многие в Черногории мечтали, с приходом нового правительства не произошло, пусть оппозиция во многом оказалась «бумажным тигром», которого никто из соратников президента всерьез не опасался – кое-что в стране все-таки начало меняться. В частности, правительство готовило изменения в скандальный закон о свободе вероисповедания и убеждений, принятый в конце декабря 2019 г.

Этот закон, позволяющий государству отнимать у Сербской православной церкви собственность, на которую нет документов определенного образца (а на большую часть из 600 с лишним храмов и монастырей СПЦ таких документов нет), стал катализатором массовых протестов 2020 г., которые в итоге и привели к победе оппозиции. Главным предвыборным обещанием Кривокапича была отмена этого закона: сейчас об отмене речь уже не идет, но поправки, не позволяющие государству передавать собственность СПЦ в пользу так называемой Черногорской церкви – организации, созданной сектантами и поддерживаемой президентом Джукановичем в пику Белграду – действительно готовились в соответствующих подкомитетах Скупщины.

Кроме того – и это, пожалуй, даже более важно – Кривокапич должен был подписать базовое соглашение о правовом статусе СПЦ в Черногории, которое защитило бы собственность СПЦ в этой стране. Первоначально подписать этот документ планировалось 27 мая в Белграде – Кривокапича в этот день специально пригласили к патриарху Порфирию (преемнику Иринея). Но черногорский премьер не только опоздал на встречу на несколько часов, но и отказался подписывать соглашение, предложив перенести подписание на 30 октября (день упокоения митрополита Амфилохия) в Цетинье. Как стало известно дотошным журналистам, накануне с Кривокапичем серьезно побеседовали два представителя посольств «влиятельных западных стран» и его собственный заместитель (вице-премьер), этнический албанец Дритан Абазович…

К этому моменту стало окончательно ясно, что премьер-министр Черногории не является сильной самостоятельной фигурой. Он лишь ширма, за которой борются друг с другом настоящие игроки (то же можно сказать и о многих министрах его кабинета, таких, как упомянутый выше Абазович, обслуживающий интересы Тираны и Приштины).

Если послушать сторонников президента Джукановича, ратующих за «европейский выбор» Черногории как верного члена НАТО (уже) и ЕС (пока еще нет), то за кулисами правительства Кривокапича вершится тайная работа по подчинению Подгорицы Белграду, и главным зловещим кукловодом этого процесса является СПЦ.

«Нынешнее правительство было сформировано не на основе избирательной воли граждан в Скупщине, а на основе воли митрополита Сербской православной церкви и в монастыре, — пишет депутат черногорской Скупщины историк Драгутин Папович. — Это означает, что первосвященник Сербской православной церкви в Черногории стал самым важным политическим авторитетом в парламентском большинстве и правительстве. Легитимность и законность правительства не в волеизъявлении, парламентском большинстве и Конституции, а в главной силе клерикальной революции — Сербской православной церкви… Сербская православная церковь в Черногории фактически приостановила действие Конституции и парламентаризма. Помимо полномочий, принадлежащих президенту государства, митрополит и духовенство Сербской Православной Церкви имеют решающее слово в проведении внутренней и внешней политики Черногории. Таковы результаты освобождения четников после 75 лет антифашистской свободы. После 170 лет секуляризма Черногория снова находится под теократией, но на этот раз иностранной».

Нарисованная Паповичем картина, разумеется, имеет очень отдаленное отношение к реальности. Но что правда, то правда – в условиях, когда оппозиция режиму Джукановича представляет собой рыхлый конгломерат партий и движений, преследующих прежде всего собственные интересы, только СПЦ остается непреклонным защитником интересов сербского православного мира – общности, к которой относят себя более половины черногорцев.

Именно поэтому интронизация митрополита Иоанникия в одной из главных православных твердынь Черногории – Цетиньском монастыре Рождества Пресвятой Богородицы – и вызвала такое бешеное противодействие сторонников Джукановича и противников унионизма.

Еще 13 августа, мэр Цетинье Александр Кашчелан заявил, что если митрополит Иоанникий будет интронизирован в монастыре Рождества Пресвятой Богородицы, духовном сердце страны, то это оскорбит национальные и религиозные чувства православных. Тогда же лидеры комитов пообещали сорвать интронизацию, организовав массовые беспорядки.

Комитами (от латинского comes, партизаны, бойцы нерегулярного военного формирования) изначально назывались черногорские патриоты, сражавшиеся за свободу страны с 1916 по 1929 г., сначала в Первой мировой войне против Австро-Венгрии, а с 1918 г. – за независимость Черногории от Королевства сербов, хорватов и словенцев. Мемориал комитам был с большой помпой открыт в 2009 г. близ Цетинье – новая власть всячески поддерживала преемственность с борцами за независимость прошлого. Отношение к комитам, впрочем, неоднозначно. Те черногорцы, которые вопреки правительственной политике продолжают считать себя сербами (тут напрашиваются аналогии с судьбой русских граждан на Украине) полагают, что комиты – это наследники итальянского оккупационного режима. «Во время Второй мировой войны в Цетине отдельные граждане принимали и скрывали фашистов, и в народе считают, что комиты — это дети этих итальянских фашистов», — рассказывает главный редактор выходящего в Черногории «Русского вестника» Гуля Смагулова.

Так или иначе, но именно комиты (при моральной поддержке священников Черногорской церкви) сумели в считанные дни превратить тихий и уютный городок Цетинье в настоящую «горячую точку» на карте Балкан. Накал страстей в субботу и в ночь на воскресенье был такой, что ко входу в Цетиньский монастырь пришлось подогнать бронетехнику с НАТОвских баз. Предполагая, что для сдерживания «мирных демонстрантов» полицейских сил может не хватить, правительство Кривокапича распорядилось стянуть в город части армейского спецназа.

А пока полиция утихомиривала разбушевавшихся «патриотов», между Белградом и Подгорицей проходили крайне напряженные переговоры. Кривокапич, ссылаясь на мнение руководства полиции, настаивал на том, что интронизацию необходимо перенести из Цетинье в Подгорицу – чтобы избежать обострения ситуации, которое могло привести к человеческим жертвам. В какой-то момент показалось, что иерархи СПЦ дрогнули и решили пойти на уступки – несколько сербских СМИ поспешили сообщить, что интронизации в Цетинье не будет. На самом же деле патриарх Порфирий и митрополит Иоанникий сумели «продавить» сопротивление черногорцев – и около часа ночи в воскресенье была достигнута договоренность, что интронизация все-таки пройдет в Цетинье.

Впрочем, это еще не означало, что дальше все пройдет гладко. Прорваться к монастырю Рождества Пресвятой Богородицы через кольцо агрессивных и готовых на все комитов было крайне сложно и очень рискованно. В итоге решено было доставить патриарха и митрополита в монастырь… на вертолете. От места посадки до стен храма священнослужителей сопровождал плотный конвой спецназа.

Утро воскресенья принесло две новости – во-первых, интронизация все-таки состоялась, и именно там, где и должна была – в Цетиньском монастыре. А во-вторых, полицией был арестован лидер комитов Веселин Вельович. Об этом у себя в Твиттере поспешил сообщить премьер-министр Кривокапич (всегда чутко реагирующий на перемену ветра): «Я информирую общественность о том, что в ходе оперативных действий полиции, которые я санкционировал, только что надели наручники Веселину Вельовичу».

Арестован Вельович был за нападения на полицию. Сенсационной эту новость делает то обстоятельство, что сам арестованный многие годы занимал пост директора Управления полиции Черногории, а с декабря 2020 г. является советником президента страны по обороне и безопасности. Помимо всего прочего, Вельович возглавлял правительственную комиссию по разработке стратегии национальной безопасности и Национальную межведомственную оперативную группу по предупреждению и пресечению терроризма и борьбе с отмыванием денег.

Понятно, что арест советника Джукановича, занимающегося такими ключевыми для безопасности страны проблемами – даже если завтра Вельовича с извинениями отпустят – достаточно недвусмысленный демарш со стороны главы правительства. А учитывая то, что говорилось выше о несамостоятельности Кривокапича, можно предположить, что с интронизацией митрополита Иоанникия позиции черногорско-сербских унионистов значительно усилились. Во всяком случае, комментарии президента Сербии Александра Вучича свидетельствуют о том, что в Белграде довольны тем, как разрешился кризис в ночь с 4 на 5 сентября. «Хорошо, что оно (решение об интронизации, — К.Б.) было изменено, и я поздравляю премьер-министра Кривокапича с тем, что он показал, что у государства есть инструменты и что оно может реализовать то, что намеревалось сделать», — заявил Вучич.

Теперь становится более реальной и перспектива подписания базового соглашения о правовом статусе СПЦ в Черногории 30 октября этого года. Конечно, не стоит обольщаться – борцы за «независимость», умело разжигающие традиционные для балканских обществ конфликты в черногорской среде, не будут сидеть сложа руки, и наверняка поставят еще не одну палку в колеса сторонников сближения Сербии и Черногории. Но как бы то ни было, на сегодняшний момент они потерпели болезненное поражение — крайне важный для массового сознания сербов и черногорцев факт интронизации нового митрополита Черногорско-Приморского Иоанникий в Цетиньском монастыре уже стал политической реальностью.

Кирилл Бенедиктов, ПолитАналитика