Британские лорды опускают Америку

Прошедший в Великобритании чрезвычайный саммит G7 — особая страница нынешней афганской агонии Запада

Сначала многие волновались: что за штука, целый экстренный саммит, никогда такого не было. Но оказалось, что это всего-навсего видеоперекличка, с отчетом президента США о ходе бегства Запада из Афганистана (до 31 августа для американцев оно должно завершиться без вариантов), с вялыми репликами почти всех прочих. Кроме британцев, там вялость не прослеживалась — наоборот, со стороны Лондона были очень даже сильные эмоции.

Ожидания от этого как бы саммита были большими: например, лидеры западного мира должны были четко обозначить свои позиции насчет будущего признания или непризнания режима «Талибана»*. И объявить их неким международным стандартом. Не обозначили, однако, ничего внятного — лишь сказали, что посмотрят на поведение нового режима. Зачем-то записали в итоговом документе, что эвакуация из Кабула должна идти как до 31 августа, так и после. А в общем только о бегстве и говорили: насколько быстрым оно должно быть. Кто-то хотел уговорить американцев бежать чуть медленнее, чтобы и прочие успели, но они не уговорились.

Тем не менее событие получилось по-своему заметным. Главное в том, что созвали эту встречу, видимо, британцы, председательствовал на ней премьер-министр Борис Джонсон, да и вообще во всей этой истории с позорным бегством от талибов роль и позиция англичан — особая.

Понятно, что американцы своим односторонним решением о конце афганской операции и быстром выводе войск нанесли удар по всем союзникам, по «Большой семерке», НАТО и так далее. Но в альянсе этом одни более равны, чем другие. От одних стран требовали пушечное мясо, но не более батальона; такая же смешная роль была отведена даже не членам, а подчленкам НАТО, типа украинцев. А вот Великобритания стоит особняком.

У произошедшего есть несколько граней. Самая очевидная — что Афганистан для британцев страна не чужая. Каждый помнит первый рассказ о Шерлоке Холмсе, к которому приходит будущий сосед по квартире, молодой армейский доктор Джон Уотсон (не Ватсон). И один из первых вопросов Холмса: «Вы, я вижу, были в Афганистане?» После чего мастер дедукции мгновенно доказывает, что израненного афганского ветерана империи и правда видно невооруженным глазом.

Сегодня судороги гнева и отчаяния в бывшей сверхдержаве куда более ярко выражены, чем в тоже бывшей сверхдержаве США. У американцев в конце концов все сводится к простой мысли: что же это мы так быстро бежим и что у нас за президент? А вот у британцев во весь рост встает вопрос посложнее: как теперь жить, каким будет смысл существования нации и державы, даже без «сверх»?

Сцены здесь разворачиваются вот какие.

«Милорды, всю мою жизнь я был человеком проамериканским и благорасположенным к США. Но это больше не так» — это слова лорда Бленкатра.

Кстати, когда такое было, чтобы верхняя палата парламента одной страны устроила единогласное и межпартийное избиение другой и союзной страны? Продолжает лорд Дэннет: «С уходом войск США прочие союзники по НАТО, включая нас, не имеют других вариантов, кроме как тоже уйти». Лорд Рикетс: «Британский приоритет сейчас — оценить ущерб, нанесенный НАТО, <…> сфокусироваться на европейской безопасности и риске исламского терроризма в Европе. Вот где Соединенное Королевство должно применять энергию национальной безопасности, вместо того чтобы склоняться к делам Индо-Тихоокеанского региона».

Лорд Стеррап: «Если западные державы должны сопротивляться нападкам Китая на нынешний международный порядок, основанный на правилах, то им потребуются союзники в Индо-Тихоокеанском регионе, сильные в политическом, экономическом и технологическом смыслах. Но кто теперь, однако, будет соединять усилия с США, когда руководство этой страны оказалось таким неверным другом Афганистану?»

Англичане на протяжении последнего двадцатилетия очень плотно сотрудничали с Америкой, проводя собственную довольно внятную политику на Ближнем Востоке. Во время оккупации Ирака они обеспечили себе нечто вроде персональной делянки вокруг Басры, стараясь иметь там дело с местными шиитами и развивая свои экономические интересы. В Афганистане они тоже предпочитали работать с шиитами, наладили хорошие связи с Северным альянсом и вообще с севером страны. Западный альянс тут выглядел как «США плюс англичане и все прочие». То есть имела место относительно самостоятельная политика Лондона, возможно, даже умная — и она теперь обрушилась.

Бесполезное дело разбираться сегодня в панической информации или дезинформации, которая захлестывает британские СМИ (и воспроизводится в американских). То, что связь между двумя правительствами сработала плохо, — это очевидно. По одним данным, союзники не позаботились о судьбе четырех тысяч британских военнослужащих, находящихся в Афганистане, по другим — шести тысяч. На саммите говорили, что осталась только тысяча. Непонятно, правда ли, что англичане, контролировавшие южные ворота кабульского аэропорта, не пускали через них собратьев из США. Или что некий генерал заявил британскому собрату по оружию: прекратите спасать людей в Кабуле, мы на вашем фоне плохо смотримся.

Но вся эта политико-информационная склока и впрямь ставит перед великой (без иронии) страной тяжелые вопросы вдобавок к тем, которые она решает в последние годы. Напомним историю с Brexit — состоявшимся после долгих мучений выходом Великобритании из Евросоюза. Вряд ли там многие сейчас об этом жалеют, глядя на отсутствующую роль европейцев в нынешнем афганском ужасе и в целом в международных делах. Понятно, что превращение евробюрократии в штамповочный цех по производству нудных инструкций и правил о том, как британцам жить, там не устраивает примерно половину населения.

Но есть нюанс. Идеологически — в том числе по части отношения к европейцам — страна расколота так же, как Штаты. Те, кто голосовал против Европы, рассчитывали на управление если не миром, то Западом на пару с американцами. Причем с теми, которые скорее на стороне Дональда Трампа. Афганский же эпизод оставляет Великобританию в стратегическом одиночестве, из которого непонятно, куда и зачем идти.

*Террористическая организация, запрещенная в России.

Дмитрий Косырев, РИА