Константин Косачев: Ангела Меркель приехала в Москву явно не в роли «хромой утки»

С российским президентом встречался сильный лидер, который будет влиять на европейскую политику и после своего ухода с поста главы германского правительства

Она добилась уважения своей позиции Америкой Байдена, она по-прежнему задает тон в Европе, и объективно равных ей по многим параметрам лидеров в ЕС до сих пор нет.

Поэтому визит в Москву — формально прощальный — не стал просто протокольным мероприятием. И приглашение В.Путина в адрес его гостьи посетить Россию и после завершения срока пребывания на посту канцлера – не дань вежливости. Не исключаю, что Меркель сможет продолжить свою миссию «эмиссара» ЕС в диалоге с Россией и дальше – официально или неофициально.

Даже определением своего графика поездок Меркель задала определенную тональность – сначала Москва, затем – Киев, но при этом не в день одиозной «Крымской платформы» и не на празднование Дня независимости Украины. Этим как бы подчеркивается: повестку канцлер хочет определять сама, и она будет иметь не формальный, а вполне деловой характер.

Неизбежно свои коррективы в круг обсуждаемых тем внесло и развитие событий в Афганистане, и здесь, полагаю, точек соприкосновения у России и Германии/ЕС намного больше, чем по многим другим пунктам. Оценки ситуации по итогам переговоров были близки. Очевидно – налицо поле для взаимодействия.

В целом повестка московской встречи была предсказуемой. И одно из центральных мест в ней – экономике. За последние месяцы Меркель дала четко понять всем – и Америке, и Украине, и отдельным партнерам по ЕС, да и России, что она не будет действовать ни в чьих интересах, кроме германских и европейских – причем так, как видит их она сама, а не кто-то другой. Не случайно германский лидер подчеркнула, что «Северный поток – 2» — не двусторонний российско-германский, а европейский проект.

Ожидалось, что Меркель поднимет российские внутриполитические темы, и это действительно было темой обсуждения в узком кругу. Однако обращает на себя внимание то, что Путин несколько раз сделал акцент на недопустимости внешнего вмешательства. Это было сказано и применительно к Афганистану: навязывание другим странам извне «чьих-то сторонних ценностей, стремления строить в других странах демократию по чужим лекалам, не учитывая ни исторические, ни национальные, ни религиозные особенности», нужно прекратить» — здесь явно читался не только Афганистан. Аналогичная позиция и по ситуации в Белоруссии, и, разумеется – в отношении самой России. Слова Путина о том, что свой лимит на революции Россия исчерпала еще в XX веке, и мы революций больше не хотим – уже не просто намек, а прямое предостережение: не нужно «помогать» революциям извне.

Разумеется, шла речь и об Украине. Путин однозначно указал своей визави на все большее расхождение политики Киева с Минскими соглашениями, в частности – в новом украинском законопроекте, принятие которого будет означать «фактический выход Украины в одностороннем порядке из минского процесса».

Надеемся, это послание будет донесено немецкими гостями и до Киева, ибо санкции ЕС, веденные во многом по инициативе Меркель, привязаны как раз к выполнению Минских соглашений. Уже очевидно даже самым предвзятым людям во всей Европе – эти соглашения мешают не России.

Константин Косачев