Как работают группы поиска захоронений жертв украинской агрессии в ЛДНР

В Донецке и Луганске начат процесс по эксгумации жертв украинских солдат и боевиков-националистов

Последний раз такая работа по горячим следам велась в 2014 году и с тех пор масштабный розыск по обнаружению останков погибших людей и массовых захоронений не проводился. Почему эта тема внезапно стала актуальной, ведь прошло семь с половиной лет, как началась война?

С течением времени все больше терялись улики военных преступлений украинской армии и карательных батальонов, оседали братские могилы, таяли надежды людей или найти своих пропавших родственников, или похоронить их по-человечески, как вдруг всё изменилось.

В донецких республиках созданы и начали работу группы поиска захоронений жертв украинской агрессии, их идентификации и увековечению памяти. С этой целью были созданы межведомственные комиссии. В их состав входят судмедэксперты, представители правоохранительных органов и гуманитарной переговорной подгруппы, общественники, которые собирали и фиксировали факты и доказательства расправ украинских вояк с мирными жителями Донбасса. Помощь в следственных действиях могут оказать и российские эксперты.

В ЛНР комиссию возглавила заместитель главы МИД ЛНР Анна Сорока, в ДНР —уполномоченная по правам человека Дарья Морозова.

Кроме эксгумаций, группы будут вести поисковые работы по выяснению судеб и местонахождения пропавших без вести и сбору прижизненной информации о них. В республиках впервые намерены создать единый реестр пропавших, умерших, а также родственников пропавших без вести. Бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава ДНР за время боевых действий в Донбассе освидетельствовало больше восьми тысяч пострадавших и освободившихся из плена мирных жителей, а также более пяти тысяч тел погибших.

Глава бюро Дмитрий Калашников рассказал: «Создание обобщенной базы генотипов погибших неизвестных и предполагаемых родственников погибших упростит поиск пропавших без вести на территории республик. Причём мы готовы принять в работу генотипы родственников — ДНК-паспорта с Украины даже в электронном виде».

По последним данным, на территории ДНР уже обнаружили около 130 мест погребения без вести пропавших лиц. Найдены тела 253 погибших человек, на всех — явные признаки насильственной смерти, следы жестоких пыток и издевательств. Первый замглавы МИД Луганской народной республики Анна Сорока рассказала о найденных захоронениях на территории ЛНР. Более сотни человек оттуда не были опознаны: «Работа предстоит огромная, в настоящий момент мы располагаем сведениями о более чем десяти массовых захоронениях и огромном количестве единичных захоронений неустановленных лиц. Это всё жертвы украинской агрессии. Раскопки будем вести с 11 августа по предполагаемым местам захоронений мирных жителей ЛНР, а первое вскрытие захоронения будет производиться в селе Сабовка Славяносербского района».

Подробности замглавы МИД ЛНР по понятным причинам сообщать не стала: «Прошу нас понять, это всё-таки оперативная информация, следственное действие. Мы не просто отдаём дань уважения, это не просто наш священный долг, мы расследуем военные преступления. Здесь очень важно процессуальное сопровождение с координацией всех правоохранительных органов, чтобы всё было зафиксировано, дана оценка и доказательная база направлена в органы правосудия ЛНР. Второй момент — это работа по направлению исков, заявлений, обращений в Европейский суд по правам человека, а также в Международный уголовный суд», — добавила руководитель группы.

Сейчас в ЛНР в селе Сабовка в 60 километрах от Луганска тщательно и кропотливо работают судмедэксперты и полиция. Под брезентовым навесом находится наспех сделанная могила, где украинские убийцы в погонах прятали тела своих замученных и истерзанных жертв. Кроме массовых захоронений, находят и единичные. Типичной трагедией были такие истории, как гибель семьи. Брат и сестра Татьяна и Юрий Колосы были убиты в Сабовке. Тело Татьяны Колос без гроба в целлофане похоронили сразу же под обстрелами, где тело её брата — не знает никто. А могильная плита только обозначила их место гибели.

Также есть сложные аспекты в идентификации тел. Например, летом 2014 года уровень обстрелов столицы ЛНР, Луганска, и количество погибших были такими, что морги не справлялись, не хватало мест. 180 тел вообще не подлежали опознанию. Кроме того, в ЛНР рассказали, что на подконтрольной Украине Луганской области вообще не ведётся работа по поиску пропавших без вести. «Мы располагаем данными о значительном количестве пропавших людей и полном бездействии украинской власти по этой проблематике», — сообщила Анна Сорока. Так как ЛДНР — это лишь одна треть от Донецкой и Луганской области, а две трети Донбасса до сих пор оккупирована Украиной, то уровень бесчинств украинской военщины, число жертв и безымянных захоронений установить достоверно не представляется возможным в принципе.

В свою очередь на специальном брифинге в Донецке уполномоченная по правам человека Дарья Морозова сообщила, что в ДНР числятся без вести пропавшими 354 человека. На самом деле, количество может быть гораздо больше, так как число заявлений, официально зарегистрированных ведомством, не обязательно совпадает с реальным количеством пропавших. По разным причинам родственники могли не обращаться с заявлениями в ДНР — или уехали, или сами погибли. Поэтому статистика пропавших, учитывая масштаб и продолжительность войны, это безликие цифры в отрыве от реальности. А реальность страшнее любого триллера. Правозащитники и омбудсмен рассказали, что тела жертв находят со следами жестоких пыток.

«Я лично была свидетелем эксгумации тел, найденных на территории шахты Коммунар в Макеевке после того, как эту территорию освободили от украинской нацгвардии и подразделений батальона “Айдар” (запрещён в РФ как террористическая организация). В одной из могил были захоронены убитые беременная женщина и подросток», —вспоминает Дарья Морозова. Убитые числились пропавшими без вести после того, как их сожжённый автомобиль был найден возле украинского блокпоста на территории Донецкой области.

Массовое захоронение мирных жителей в селе Нижняя Крынка под Донецком не единственное. В Тельмановском районе в общей могиле были захоронены более 30 мирных жителей, в других районах также обнаружены могилы и погосты, где последнее пристанище человека обозначено лишь колышком или крестом без имени и фамилии. Под Донецком и в 2014-м, и в 2015 годах, и позднее ополченцы находили захоронения, где, по словам местных жителей, находились убитые украинскими вояками мирные граждане и попавшие в плен бойцы-республиканцы.

Но все обнародованные факты, фото и видео, показания выживших киевский режим отрицает и игнорирует. Потому что признать, что украинская армия — это сборище убийц и садистов, истребляющих мирное население и прячущих следы преступлений, значит, поставить себя в один ряд со странами с репутацией каннибалов. Зато спекулировать на теме мифического нарушения Россией прав крымско-татарского населения и заваливать жалобами международные инстанции — это конек украинской политики, насквозь лживой и подлой.

В 2014-м в донецких республиках уже проводили первые эксгумации и привлекали к этому международных правозащитников и европейских наблюдателей. «Около 400 неопознанных тел находятся в настоящее время в моргах Донецка, близ которого ранее были обнаружены массовые захоронения мирных жителей», — рассказал об этом латвийский правозащитник Эйнарс Граудиньш. Он побывал на местах массовых захоронений в составе группы из восьми экспертов разных стран Евросоюза: Великобритании, Франции, Германии, Болгарии и других государств. По словах латвийского представителя, убитые лежали под тонким слоем земли, было видно, что тела наспех сброшены в яму. Эксгумацией занимались правоохранители ДНР, которые документировали извлечение каждого тела и проводили первичную экспертизу перед отправкой тел в морг.

Свидетели из местных жителей рассказали Граудиньшу кошмарные истории о своей жизни в украинской оккупации:

«Мы посетили два места массовых захоронений. Одно — в селе Нижняя Крынка, другое — у шахты Коммунарская. Когда мы туда приехали, трупы были убраны. Тела находились уже в сильной стадии разложения, когда были обнаружены. Нам предложили присутствовать во время раскопок. Но мы не смогли, так как были ограничены во времени. В захоронении у села Нижняя Крынка пока раскопан только один могильник. Там стоял невыносимый трупный запах, что говорит о том, что ещё не все тела извлечены из-под земли. Это захоронение находится на открытом участке местности, в поле. Недалеко были разрушенные бомбежкой постройки.

К нам подошла группа женщин. Они рассказали, что наёмники из батальонов “Азов” и “Донбасс” (запрещены в РФ как террористические организации) подвергали частым групповым изнасилованиям всех женщин села. Жертвами надругательств стали девочки-подростки от 12 лет и пожилые женщины. Передо мной стояла одна из таких жертв — девочка 13 лет. Худенькая, слабенькая, с затравленным взглядом. Её мать рассказала, что украинские бойцы несколько раз изнасиловали её дочку. Горе матери не передать словами. Она буквально кричала от ужаса. Женщины также рассказали, что их дома были разграблены. Бойцы АТО выстраивались в очереди на почту, чтобы переслать награбленное себе домой. Женщины нам рассказали все это, чтобы весь мир узнал о страшных преступлениях, которые творила украинская армия».

Тогда же спецпредставитель ОБСЕ по борьбе с торговлей людьми Мадина Джарбусынова заявила, что существует возможность, что обнаруженные в массовых захоронениях в Донбассе тела могли остаться без внутренних органов. Представители специальной наблюдательной миссии ОБСЕ на Украине посетили место захоронения мирных граждан под Донецком, информацию представили в докладе. Судя по отсутствию реакции и даже намёка на осуждение международного сообщества, эти дела были засунуты под сукно и забыты там.

Но не забыты в Донбассе и в России. На сегодняшний момент в ДНР против украинских вояк возбуждено более двух тысяч уголовных дел по фактам различных преступлений и установлены фамилии военных преступников, об этом рассказал замначальника отдела по расследованию преступлений против мира и безопасности человечества следственного управления Генпрокуратуры Виктор Гаврилов. Недавно Россия подала иск в Европейский совет по правам человека об ответственности украинских властей в гибели мирного населения и жестоком обращении с людьми. Обе донецкие республики намерены сотрудничать с международными организациями, ООН и Красным Крестом, в расследовании военных преступлений.

Все действия согласованы со Следственным комитетом Российской Федерации, который длительное время собирает материалы по военным преступлениям Киева в Донбассе. Однако пока остается неясным — будут ли действия по поиску захоронений официальным следствием органов народных республик и Генпрокуратуры России или пока будут вестись на уровне общественной инициативы по раскрытию военных преступлений киевского режима.

ЛНР и ДНР будут сотрудничать друг с другом, а также с международными организациями в расследовании военных преступлений. Представители Красного Креста и ООН ведут мониторинг этой темы и ещё проявляют интерес к ней. Это повышает вероятность того, что рано или поздно количество обращений перерастёт в качество реагирования.

В любом случае, синхронизация действий обеих республик при поддержке России говорит о том, что политика терпения и соглашательства с действиями украинского режима немного трансформировалась в политику ответных действий. Спустя долгие годы, стартовала исключительно важная работа по восстановлению справедливости, поиску жертв и попытках наказать виновных в массовом и систематическом истреблении дончан и луганчан.

Но почему это всплыло только сейчас? Объяснений может быть несколько. Возможно, всё тормозилось из-за отсутствия средств на такие дорогостоящие программы, как поиск, эксгумация останков, проведение идентификации и тестов ДНК, создание базы пропавших и погибших. Возможно, и более вероятно, что корректируется политическая составляющая и предпринята очередная попытка давления на Украину через международные инстанции, чтобы активизировать исполнение минских соглашений. Третья версия банальна: пришло время демонстрации преступлений киевского режима, что будет использовано в некой перспективе.

В любом случае, в донецких республиках ждут и надеются, что возмездие придёт к убийцам, а безвестные погибшие из братских могил обретут имя и покой.

Марина Харькова, «Родина на Неве»