Закон о переходном периоде для Донбасса – фиксация невозможного

О подготовке к «освобождению» Донецка, Луганска, Севастополя и Симферополя

20 апреля Ангела Меркель должна посетить Москву, а на 22 апреля запланирован её визит в Киев. Возможно, это последнее зарубежное турне завершающего политическую карьеру канцлера Германии.

Выбор маршрута (Москва – Киев) связан с попыткой сделать эффектный заключительный аккорд: достигнуть если не реализации Минских соглашений, к заключению которых Меркель имела прямое отношение, то ощутимого прогресса на этом направлении.

Минск оказался в последние месяцы в одном пакете с вопросом о сохранении газового транзита через Украину и компенсациях за предстоящий ввод в эксплуатацию газопровода «Северный поток – 2». Говорят, что размер компенсаций будет зависеть от готовности Киева к «разумным» (в глазах Запада) компромиссам по Донбассу.

В целом такой подход разделяют и в Вашингтоне.

Видны общие контуры «большой сделки» по Украине, где Киев должен согласиться на выполнение Минских соглашений, получив взамен западные гарантии сохранения газового транзита и материальную компенсацию в той или иной форме за сокращение объёмов прокачиваемого через Украину газа.

На днях украинский кабмин одобрил проект закона о переходном периоде для Донбасса (в Раду законопроект пока не внесён). В законопроекте среди условий проведения выборов в Донбассе ничего не говорится о передаче Украине неподконтрольного участка границы, что, в принципе, открывает путь к проведению выборов до передачи границы, как предполагается Минском-2 и «формулой Штайнмайера».

Однако даже поверхностный взгляд на документ показывает, что ни о каком пересмотре подходов Киева к урегулированию в Донбассе речи нет. В частности, законопроект содержит широкий список категорий лиц, не подпадающих под амнистию (по Минским соглашениям она должна быть всеобщей). Не подлежит, например, амнистии «лицо, которое, находясь в составе оккупационных сил или оккупационных администраций Российской Федерации, совершило уголовное преступление». Под «оккупационными администрациями» понимаются органы власти ДНР/ЛНР.

Также не подлежат амнистии лица, обвиняемые в преступлениях, подпадающих под юрисдикцию Международного уголовного суда, военных преступлениях и преступлениях против человечества, пытках, преступлениях, повлекших смерть или причинение тяжких телесных повреждений, особо тяжких преступлениях против свободы, чести и достоинства личности. При желании под эту категорию можно подвести всех участвовавших в боевых действиях и устроить террор на «освобождаемых» территориях.

Законопроект предусматривает также люстрацию, включая запрет занимать определенные должности и участвовать в местных выборах для тех, кто был в рядах вооруженных сил ЛДНР или работал в местных администрациях. Коснется люстрация и системы образования.

Идея «переходного периода» в трактовке Киева понятна – к выборам не должен быть допущен никто из принимавших участие в защите и обеспечении функционирования республик. Этим людям Зеленский в своем недавнем выступлении сказал о необходимости покинуть Украину.

Защиту национальных прав законопроект предусматривает только для «коренных народов» Крыма. К коренным крымчанам в Киеве причисляют исключительно крымских татар, караимов и крымчаков. Остальным (прежде всего, русским) предлагается восстановить функционирование украинского языка как государственного.

Сказано в законопроекте, что решение о статусе «освобожденной территории» принимает главнокомандующий, то есть президент. Другими словами, только от Зеленского будет зависеть получат ли ДНР и ЛНР особый статус (как определено в Минских соглашениях) или нет.

Всё это полностью противоречит духу и букве Минских соглашений, которые предусматривают компромисс между Киевом и мятежными территориями, основанный на предоставлении последним широкой автономии (хотя это слово в Минских соглашениях не фигурирует), уважении и соблюдении прав и устремлений жителей Донбасса.

Я бы обратил внимание еще на несколько пунктов. Законопроект распространяет положения украинского закона о декоммунизации на символику ЛДНР. «Коммунистическое прошлое» изгоняется из топонимики и одновременно предписывается создать в Киеве «Национальный музей преодоления агрессии Российской Федерации против Украины», филиалы которого должны появиться «после освобождения» в Донецке, Луганске, Севастополе и Симферополе.

Дата «деоккупации» того или иного населенного пункта должна ежегодно торжественно отмечаться как памятная дата – День освобождения от русской оккупации… В честь погибших «героев борьбы против русской агрессии» на их родине должны быть установлены мемориальные комплексы, памятники, памятные доски, произведено переименование топонимов, учебных заведений и т. д.

Все это выглядит предельно вызывающе.

Однако в этом и состоит план Киева – выдвинуть требования с большим «запасом», исключая согласие с ними России и республик Донбасса и демонстративно поддерживая позицию немецкой и в целом западной стороны («формула Штайнмайера»).

Собственно, тактика Киева в отсутствии у него стратегии заключается в том, чтобы, играя на антироссийских комплексах Запада и имитируя добрую волю на переговорах в Минске, поддерживать в международных отношениях иллюзию того, что при нынешнем украинском режиме невозможное («возвращение» Украине Крыма и отпавшей части Донбасса) возможно.

Осталось понять, насколько позиция, занятая Киевом, совпадёт (или не совпадёт) с долгосрочной стратегией США, а также Германии на постсоветском пространстве.

Антон Каневский, ФСК