Преподаватель Университета Глазго: Если бы США заботились о свободе на Кубе, они бы прекратили свои карательные санкции

Критики отвергают Кубу как несостоявшееся государство, но не принимают, насколько сильно она подорвана блокадой США

Бурные протесты, вспыхнувшие на Кубе в начале июля, стали первыми серьезными социальными беспорядками после “Малеконасо” 1994 года, 27 лет назад. Оба эти периода характеризовались глубокими экономическими кризисами. Я жил в Гаване в середине 90-х и был свидетелем условий, которые вызвали восстание: пустые продовольственные рынки, магазины и аптечные полки, регулярные отключения электричества, производство и транспорт остановились. Таковы были последствия распада социалистического блока, на долю которого приходилось около 90% торговли острова.

Сделав ставку на крах кубинского социализма, США одобрили Закон Торричелли 1992 года и Закон Хелмса-Бертона 1996 года, чтобы помешать торговым и финансовым отношениям острова с остальным миром. Тем временем были разработаны более сложные и многогранные программы “смены режима”-от программ Клинтона «От народа к народу» до Комиссии Буша за Свободную Кубу. С середины 1990-х по 2015 год конгресс США выделил около 284 миллионов долларов на продвижение (капиталистической) демократии.

История о том, как, несмотря ни на что, кубинская революция пережила последние три десятилетия, находится в центре внимания моей книги. В некоторых областях, таких как биотехнология и медицинский интернационализм, она процветала. Однако с 2019 года на Кубу возвращаются условия, напоминающие “особый период”, что является прямым результатом американских санкций. Администрация Трампа осуществила 243 новые принудительные меры против Кубы, заблокировав ее доступ к международной торговле, финансам и инвестициям в то время, когда иностранному капиталу была отведена ключевая роль в стратегии развития острова. Неизбежным и предполагаемым результатом стала нехватка продовольствия, топлива, основных товаров и медикаментов. Таким образом, хотя на Кубе есть вакцины Covid-19, они не могут купить достаточное количество шприцев для их введения, а также медицинские вентиляторы для своих отделений интенсивной терапии.

Строгие санитарные ограничения, введенные кубинскими властями в ответ на пандемию, ограничили способность кубинцев “решать проблемы ” (решать проблемы по альтернативным каналам) и социализироваться. Случаи заболевания Covid продолжают расти, вызывая беспокойство среди кубинцев, даже несмотря на то, что уровень инфицирования и смертности остается низким по сравнению с регионом. В каждом кубинском доме люди по очереди встают на рассвете, чтобы присоединиться к очередям за основными товарами. Никто не должен удивляться тому, что есть разочарование и недовольство.

Критики Кубы обвиняют правительство в ежедневных трудностях, с которыми сталкиваются кубинцы, отвергая санкции США в качестве оправдания. Это все равно, что обвинять человека в том, что он плохо плавает, когда он прикован к земле. Американская блокада Кубы реальна. Это самая длинная и самая обширная система односторонних санкций, применяемых против любой страны в современной истории. Это влияет на каждый аспект кубинской жизни.

На Генеральной ассамблее ООН 23 июня в общей сложности 184 страны поддержали предложение Кубы о прекращении американской блокады. Это был 29-й год, когда Куба одержала победу. Представитель США Родни Хантер заявил, что санкции являются “законным способом достижения внешнеполитических целей, национальной безопасности и других национальных и международных целей”. Он также назвал их “одним из инструментов в наших более широких усилиях в отношении Кубы”.

Еще одним ключевым инструментом в последние годы стали социальные сети. В 2018 году Трамп создал целевую группу по Интернету для содействия “свободному и нерегулируемому потоку информации” на Кубу, так же как страна расширила возможности, позволяющие кубинцам получать доступ к Интернету через свои телефоны. В течение этого лета кампания в социальных сетях, в которой влиятельные люди из Майами и ютуберы поощряют кубинцев на острове выходить на улицы, была усилена. Как бы спонтанно и достоверно это ни казалось, за этим стоит финансирование и координация США.

11 июля я был в Гаване, наблюдая финал Евро в кубинском доме, когда трансляция была прервана объявлением президента Мигеля Диас-Канеля. Он был в Сан-Антонио-де-лос-Баньос, на окраине столицы, где протест перерос в бунт, где были разграблены магазины, перевернуты полицейские машины и брошены камни. Одновременно протесты прошли в десятках мест по всему острову. В Матанзасе, где вспыхнули 19 случаев, произошли обширные разрушения. Диас-Канель закончил передачу призывом к революционерам выйти на улицы. Тысячи кубинцев откликнулись на его призыв.

Тем временем мэр Майами попросил Байдена рассмотреть возможность нанесения авиаударов по Кубе, в то время как существовали недоделанные планы по военно-морской флотилии из Флориды. Международные СМИ изображали массовую оппозицию некомпетентному правительству, жестоко подавляемые мирные протесты и кризисный режим. Этот рассказ рассчитан на преувеличения и манипуляции. В прессе и социальных сетях появились изображения, якобы демонстрирующие антиправительственные протесты, которые на самом деле были прямо противоположными. Фотографии протестов в Египте и спортивных торжеств в Аргентине были приписаны кубинским протестам 11 июля.

Из США, где насильственные протесты и убийства полицейских происходят с трагической регулярностью, и где правое восстание пыталось отменить результаты выборов 2020 года, новый президент Джо Байден назвал Кубу “несостоявшимся государством”. К 30 июля он уже ввел новые санкции, несмотря на предвыборные обещания отменить их.

После протестов 11 июля я путешествовал по Гаване в поисках работы. Единственные значительные протесты, которые я видел в столице, были в поддержку правительства, включая митинг 200 000 человек в Гаване 17 июля. Кубинцы, к которым я обращаюсь, отвергают насилие и вмешательство США. Они уверены, что кубинцы умеют плавать, но им нужно разорвать цепи американской блокады.

Хелен Яффе-старший преподаватель экономической и социальной истории в Университете Глазго, The Guardian