«Борьба с коррупцией» как ложный вектор

На днях президент Молдовы Майя Санду заявила о том, что вскоре в стране будет введён ряд мер по «борьбе с коррупцией», а именно — проверка судебных решений, оценка соответствия уровня жизни судей их официальным доходам, и т. п. Всё это вызывает дежавю, так как нечто подобное мы уже 8-й год видим в Украине

Чем дальше, тем больше убеждаюсь в мысли о том, что так называемая «борьба с коррупцией», культивируемая проамериканскими правительствами в ряде стран Восточной Европы — это некий специально заброшенный в сознание местных обществ американскими технологами ложный вектор приложения усилий.

Ложный потому, что по мере «борьбы» коррупции становится только больше, а реальной целью этой «борьбы» выступает не преодоление сращивания государства с организованной преступностью, а создание параллельных структур власти, посадка местных элит «на крючок» заокеанских кураторов, и вечная симуляция бурной деятельности.

При этом, т. н. «засилье коррупции» выступает универсальным оправданием в ситуации, когда общество начинает задавать вопросы о том, почему обещанный «рай европейской халявы» так и не наступил. Местные и заокеанские власти отвечают обществу, что всему виной «совковый менталитет, плодящий коррупцию», а потому неплохо бы создать ещё с десяток «антикоррупционных» структур, подчинить их напрямую Госдепу, и выделить бюджет на их содержание.

Разумеется, реальная борьба с коррупцией не имеет с вышеописанным ничего общего. Что в приводимом нашими «реформаторами» в качестве примера Сингапуре, что в ненавистном им Китае, что в других странах, она происходит по одному и тому же принципу: «поставили задачу — выявили — наказали». Если кто-то саботирует выполнение задачи — наказали и его. Показательно и жестоко. И для этого никакие «антикоррупционные органы» не нужны. Вполне достаточно штатных силовых структур.

Даниил Богатырёв, Украина