Что пишут в США о Ливии: Третья варварийская война ("The Atlantic", США)
Третья варварийская война ("The Atlantic", США)
Йони Аппельбаум (Yoni Appelbaum)
Сейчас эксперты пытаются объяснить причины нашей последней войны с помощью аналогий, до хрипоты споря, что больше напоминает ситуация в Ливии – события в Ираке, Афганистане, Дарфуре, Руанде, Сомали, Боснии, Кот-д’Ивуаре или ничего из вышеперечисленного. Другие углубляются в прошлое, вспоминая о прежних боях «на берегах Триполи» [строчка из гимна морской пехоты США – прим. пер.]. В ходе первой и второй войны с варварийскими (берберскими) пиратами, которые с перерывами продолжались с 1801 по 1815 год, мы защищали нашу морскую торговлю, наших граждан, наш государственный престиж. Но накануне нынешней – Третьей варварийской войны в пользу интервенции с особенным энтузиазмом выступали Британия и Франция, преподнося ее как отстаивание всеобщих прав человека. Поэтому, если уж говорить об исторических аналогиях, наиболее подходящим прецедентом представляется англо-голландская экспедиция 1816 года, когда мощная европейская армада своей подавляющей огневой мощью решала гуманитарные задачи.
В то время серьезной проблемой стало пиратство, которым промышляли города-государства на Варварийском побережье Северной Африки – Тунис, Алжир и Триполи. Морские разбойники грабили корабли, обращали в рабство их команды и пассажиров, брали дань за беспрепятственное судоходство в Средиземноморье. В течение долгого периода Наполеоновских войн Лондон закрывал глаза на этот разбой из стратегических соображений, пользуясь североафриканскими портами для пополнения запасов своего флота, крейсировавшего в Средиземном море и сдерживавшего амбиции Бонапарта. Когда же наступил мир, вопросам свободной торговли на морях стало вновь уделяться больше внимания.
Впрочем, еще большую роль играли гуманитарные мотивы. На Венском конгрессе Лондон требовал от других держав введения запрета на работорговлю, но получил лишь общие обещания когда-нибудь покончить с этим явлением. Те, кто наживался на рабах, иронизировали, указывая на лицемерие англичан: они проявляют такую заботу о невольниках-африканцах, в то время как немало самих подданных Ее Величества томится в рабстве у варварийских пиратов. Эти обвинения в Британии воспринимали весьма болезненно.
Прологом к развязке стала поездка в Алжир британского морского офицера – командора Уолтера Крокера. Свои впечатления он подытожил в гневном письме, где говорилось о «жестокостях по отношению к христианам всех наций и беспощадном истреблении людей, в том числе и наших соотечественников». Когда адресат послания – один из министров – не принял никаких мер, Крокер опубликовал письмо, и в прессе разразилась настоящая буря. Парламент потребовал от правительства незамедлительных действий. Неукротимый борец с рабством Уильям Уилберфорс клеймил «злодеяния, . . . которые мы так долго терпели» и призвал вместо выкупа отплатить разбойникам «пушечными ядрами».
Решить проблему поручили лорду Эксмуту – адмиралу, командовавшему британской эскадрой в Средиземном море. В Триполи он выкупил 468 невольников и добился от местного бея обещания прекратить разбой. Тунис также капитулировал, освободил часть рабов, а других вернул за выкуп, и обязался в будущем обращаться с захваченными людьми как с военнопленными. Алжир, однако, отказался идти на уступки, и Эксмут вернулся в Англию несолоно хлебавши.
Убийство пиратами двух сотен рыбаков из итальянских государств вновь всколыхнуло Европу. Эксмут вернулся в Средиземноморье во главе мощного флота. В Гибралтаре он соединился с эскадрой голландских фрегатов, чей командир обещал помочь англичанам. Объединенный флот встал на рейде Алжира; был предъявлен ультиматум. Не получив ответа, англичане и голландцы начали бомбардировку укреплений Алжира, попутно сровняв с землей полгорода. Затем Эксмут потребовал от алжирского дея капитуляции, проводя при этом различие между самим правителем и его подданными: «Англия воюет не ради разрушения городов, и я не желаю, чтобы за вашу жестокость отвечали ни в чем не повинные жители страны». (Правда, эти благородные намерения вряд ли оценили алжирские обыватели, да и рабы, чьи жилища уже превратились в руины). Результатом экспедиции стало освобождение трех с лишним тысяч невольников.
Британский парламент поздравил Эксмута с победой, «несущей благо всему человечеств», а герцог Кларенс заявил, что действия Британии были «продиктованы исключительно человеколюбием по отношению к другим странам». Триумфу английского оружия посвящались пьесы и памфлеты; страна надолго погрузилась в самовосхваление.
Однако в долгосрочной перспективе результаты экспедиции выглядели не столь однозначно. Правители пиратских государств не были свергнуты. Масштабы морского разбоя и работорговли сократились, но эти явления не исчезли в одночасье. В последующие десятилетия произошла лишь эскалация европейских интервенций в Северной Африке.
Из этой истории каждый может извлечь уроки на свой вкус. «Интервенционисты» с удовлетворением отметят успех международной военной акции – освобождение тысяч рабов. «Реалисты» оценят по достоинству крайне ограниченные задачи коалиции: она не высадила десант, не захватила Алжир, а навязала ему соглашение на своих условиях. Критики интервенций укажут – ни с работорговлей, ни с пиратством покончить не удалось. Те, же, кто опасается эскалации, найдут подтверждение своим сомнениям в том факте, что в конечном итоге все варварийские государства утратили независимость под воздействием внешних сил: Франция захватила сначала Алжир, потом Тунис, а Оттоманская Порта восстановила прямую власть над Триполи.
Однако избирательное привлечение истории для обоснования наших нынешних позиций отвлекает от главного. Хотя в событиях, связанных с экспедицией лорда Эксмута, можно найти подтверждения любой из точек зрения, их другие аспекты должны заставить призадуматься сторонников всех этих мнений. То же самое относится и к другим аналогиям, которые проводятся в наши дни с такой уверенностью, будто их уроки абсолютно однозначны. Упрощая сложные события прошлого, эксперты лишают их практической полезности. В конце концов, подлинная ценность исторических прецедентов связана с их способностью опровергать стереотипы и умерять ожидания.
Что пишут в Ливане о Ливии?
Салахэддин, мы вернулись! ("An-Nahar", Ливан)
Сулейман Гарун 10.04.2011, 08:37
Бытует изустная легенда… Сразу же и оговорюсь: как историк, не раз убеждался в том, что сказания и предания порой несут более точную и объективную информацию, чем хроники, что стекают с пера пунктуального летописца. Так вот. Слова, вынесенные в заголовок, произнес в Дамаске летом 1920 года французский генерал Генри Горо, обернувшись лицом к мавзолею выдающегося полководца, громившего крестоносцев, султана Салахэддина. Экспедиционный корпус под командованием генерала только что наголову разбил армии эмира Фейсала аль-Хашими, совершившие на верблюдах бросок из пустынь. Разбитые войска бежали. Горо с триумфом вошел в Сирию.
Однако арабское восстание против Османского ига это не остановило. Его возглавляли выдающиеся военачальники – сыновья Аль-Шарифа Хуссейна. Оно уже вышло за пределы Мекки Благословенной и нарастало все время, пока гремела Первая мировая война. Англичане поддерживали восставших и обещали взамен создание объединенного арабского королевства, включающего Аравийский полуостров. Впоследствии на этих территориях возникли Ирак, Иордания, Палестина, Сирия и Ливан. После окончания Первой мировой и развала Османской империи, союзные государства взялись за раздел Турции. Тут-то и выявлен был «английский обман»: Лондон и Париж давно уже поделили арабский регион согласно пресловутому договору Сайкс-Пико. А Хуссейну, его сыновьям и всем, кто сражался с турками под их знаменами, досталось некое образование, границы которого были определены, точнее, «сфабрикованы» государствами-мандаториями.
Через четверть века такого «подмандатного бытия» появилось Государство Израиль. Началось бесконечное лихолетье, что позволило арабским режимом установить абсолютную диктатуру и сжать железной пятерней свободомыслие своих народов и их вольнолюбие. Началось новое летоисчисление. Мир не содрогнулся, но принял насильственные, карательные режимы, как само собой разумеющееся. По принципу, так им и надо…
Как мы знаем, все великие революции претворяли в жизнь определенную идею или цели политических движений, которые возглавляли восстания и затем утверждали свои принципы бытия и государственного правления. В начале тринадцатого века в Англии свершилась первая «революция», нацеленная на самодержавие. «Благородное сословие» - недовольные вассалы короля и присоединившиеся к ним торговцы - потребовали от монарха определиться со своими полномочиями. Ему была вручена грамота MAGNA CARTA – Великая хартия вольностей. Она и заложила основы конституционной монархии. А нынешний режим в Соединенных Штатах Америки – это детище Декларации независимости, начертанной в 1776 году Томасом Джефферсоном.
Прелюдией Великой французской революции ХУ111 века были книги, сочинения, философские размышления Вольтера, Руссо, вся Эпоха Просвещения. Революцию в России воспламенили мысли Карла Маркса. Могучие идеи! Сразу же пленившие умы и сердца людей! А весь нынешний либерально-демократический строй в Европе – это ли не воплощение в жизнь учений Канта, Гегеля, Джона Локка?
Я это к тому, что тревожит вопрос: как же все случилось? Почему «арабская весна» без труда справилась с режимами, пустившими могучие корни в политическую систему арабского Востока? А кто знает, что будет дальше и кто собирается строить будущее. Или - кто падет следующим? Эти вопросы наверняка тревожат все людское сообщество. Пришла ли на арабский Восток «просветительская эпоха», или все случайно, преходяще? Ведь революции, точнее, интифады, никакая теория не подпирает, «политическое самосознание» не вброшено в массы, как учил Маркс. И что будет, когда все протрезвеют от эйфории? Пошумели, пора и по домам. Вспомним еще раз, как вершились все великие революции, которым суждено было изменить судьбы народов и целых континентов.
В 1958 году бригадный генерал Абдель Керим Касем низложил в Ираке короля Фейсала. Премьер-министра Нури ас-Саида застрелили, и толпа протащила тело по улицам под песнопения. По согласованию с президентом США Эйзенхауэром, он содействовал созданию агрессивного Багдадского пакта. И наперекор Гамалю Абдель Насеру. Этого ему не простили. Сам Касем вскоре был расстрелян в багдадской телестудии вместе со своими боевыми соратниками. После череды кровавых потрясений на иракский трон взошел Саддам Хуссейн. Потом вторжение сил коалиции в Ирак в 2003 году, поддержанное, кстати, многими арабскими столицами, пожелавшими низвергнуть режим, который возглашал доктрину панарабизма и спасение арабов от американской агрессии. Статуи Саддама в Багдаде стаскивали танками с постаментов.
Военные перевороты и заговоры, о которых мы говорим, разумеется, не могли стать прелюдией каких-то новых реформаторских движений. Но они стали «восточным брендом», тем лекалом, по которым кроили и перекраивали регион самозванцы-диктаторы, пришедшие к власти по трупам. По их милости фактически бесхозный регион стал вотчиной и испытательным полигоном новых агрессоров. Вторжение в Ирак, удары НАТО по Джамахирии… И подхваченные гулким эхом по всему региону ликующие возгласы американцев, британцев, французов: «Саллахэддин, мы вернулись»!
Продолжают процветать военные режимы, сохраняется чрезвычайное положение, разъедает Страну Кедров как ржавчина конфессиональная рознь, отсчитывает роковые минуты бомба замедленного действия «Сайкс-Пико», заложенная на Ближнем Востоке. Неграмотность, нищета, трясина косности и реакции… На фоне всего этого как-то не хочется превозносить «арабские революции» или думать о том, что они во благо. Как нам пытаются внушить восторженные славословия СМИ в их адрес.
Достоверно: Салахэддин ударом клинка дамасской стали рассекал крестоносца до пояса… Первый султан династии Айюбидов, Салахэддин, в 1187 году выбил франков из Иерусалима.
Так проходит былая слава.
«Салахэддин, мы вернулись»!
Ливия: французские сопли у задницы НАТО
«Вмешательство»: пример Ливии ("Le Point", Франция)
Клод Имбер (Claude Imbert) 8.04.2011
Вторжение в Ливию со всеми его непредвиденными поворотами отравило отношения между странами Запада. С одной стороны, нельзя оставить в беде идеал, на котором основан наш мир, ведь это впоследствии может привести к его гибели. С другой, положение дел в мире уже давно лишило страстности наши демократические проповеди. Запад никогда не перестанет, и во многих случаях у него есть на то причины, мириться с арабскими деспотичными режимами, и даже иногда отдавать им предпочтение, поскольку они являются бастионами борьбы с политикой исламизма. Кроме того, и это понимают все, мы повсюду проповедуем права человека государствам, которые, как например Китай или Россия, имеют возможность сказать нам: «Ну-ну, болтайте дальше…»
Действительно, мы заявляем об универсальности нашего демократического идеала, не имея возможности претендовать на универсальность права на вмешательство. Короче говоря, естественные права человека распространяются по миру, однако это происходит по усмотрению разных народов, хаотично и беспорядочно. С нашим управляемым псевдо-вмешательством в Ливию мы окончательно похоронили слишком теоретическое право на вмешательство.
Ведь это вторжение в Ливию отвечает не демократическим пожеланиям, а исключительно «гуманитарным» целям: предотвратить кровопролитие, которое обещал Каддафи повстанцам. Отсюда и эта полувойна с запретом на наземное вторжение – пока Каддафи более или менее удается справляться с ней, и это задерживает его уход.
Стоило ли брать на себя такой риск? Я думаю, что да. Я не согласен с распространенным возражением, что нелогично было бы вмешиваться в ситуацию в Ливии, тогда как мы, черт побери, воздерживаемся от вмешательства в других странах. В Ливии угроза массовой бойни была неизбежна и повстанцы сами попросили международное сообщество о помощи. К тому же Каддафи, сумасшедший средиземноморский царек, довел до отчаяния весь мир. То, что мы не вмешиваемся во все конфликты подряд совершенно не значит, что мы не должны этого делать нигде, и все, в конце концов, зависит от обстоятельств, средств и срочности. Пример Каддафи объединил свободные народы и дал им редкую возможность вступиться за угнетенных. Когда речь заходит о гуманитарных делах, все знают, что, несмотря на невозможность определить идеальное Добро, Зло вполне определимо. Мы позволили ему устроить резню в Руанде и других местах. И Зло продолжает свою деятельность. Но здесь и сейчас, мы могли сразиться с ним. А значит, все к лучшему, только бы Каддафи ушел!
Арабская весна не давала нам таких же возможностей. Но она подтвердила, что бунт против угнетения однажды способен разрушить древние темницы. Несмотря на то, что наше вмешательство в эти процессы было невозможным и даже нежелательным, у нас были различные средства для того, чтобы помочь им. Я не знаю, будут ли сдержаны демократические обещания, сделанные на волне восстаний в арабском мире. Получится ли у египетской армии создать правовое государство. Укрепятся ли не участвовавшие в восстании исламистские партии во власти на манер турецких. Или они навяжут остальным законы Корана и его крепостные обычаи, по примеру Ирана или Саудовской Аравии. Все эти опасения чреваты разочарованиями и возможным возвратом твердой руки. Однако они не оправдывают нашего бездействия, ведь есть надежда увидеть, как наконец пришел в движение огромный арабский мир, в котором до сих пор насчитывалось всего две демократических страны – Турция и Ливан. Вместе с Израилем это были три оазиса в пустыне деспотичных режимов.
И естественно, не следует сбрасывать со счетов тот факт, что ООН в этот раз дала согласие на вторжение в Ливию. Даже несмотря на то, что Китай и Россия, решив не использовать свое право вето, тут же принялись критиковать интервенцию. Несмотря на то, что Лига арабских государств, которая дала на нее свое согласие, проявляет симпатию к деспотам. Запад вспомнил о своем моральном долге. Он пройдет свой путь. Он сохранит наше будущее. Ведь арабский мир создает у наших дверей толпы бедных мигрантов. Если нам не удастся наладить с прогрессивными силами доверительные отношения, мы увидим, как растет страшная перспектива конфликта цивилизаций, несмотря на все наши заявления о том, что его удалось избежать.
Однако темным пятном на той ответственности, которую взяли на себя Франция и Англия в едином доблестном порыве, стало отсутствие общей позиции Европы. Перемены в арабском мире, происходящие на пространстве от Рабата до Каира, прежде всего касаются Европы. США, которые вовлечены в операцию все меньше, немного оправдывает то, что они прежде всего сохраняют свой надзор и влияние в Египте, на Ближнем Востоке и в Персидском заливе. Увы, Германия с ее предвыборным нейтралитетом посеяла панику в Европе. Из-за отсутствия дальновидности и военных возможностей пришлось обратиться (что было крайне нежелательно) к НАТО. Позор!
Мы, европейцы, знаем, что наши свободные народы не могут служить Свободе по всему миру, как она того заслуживает. Но мы хотя бы должны, когда за нами наблюдает несчастная беднота, прекратить наши стычки старых богачей. Для того, чтобы дать хотя бы небольшую надежду тем, кто живет лишь ею.
О ситуации в Ливии
В Ливии идут бои за Адждабию. Его взятие откроет силам Каддафи путь на Бенгази
В Ливии правительственные войска Муаммара Каддафи теснят подразделения повстанцев к оплоту мятежников - городу Бенгази на востоке страны. В течение субботы упорные бои шли за Адждабию (140 км от Бенгази).
Войскам Каддафи удалось войти в этот город с запада. Остальные районы Адждабии находятся пока под контролем повстанцев, но подвергаются постоянным артиллерийским обстрелам. Взятие города откроет вооруженным силам Каддафи путь на Бенгази.
По оценкам военных экспертов, ливийская армия уже взяла бы Бенгази, если бы не самолеты НАТО, постоянно наносящие удары по правительственным войскам. Как сообщили арабские телеканалы, за субботу истребители альянса уничтожили 17 танков армии Каддафи - 15 возле города Мисурата (200 км к востоку от Триполи) и два - у города Марса-эль-Брега к югу от Адждабии.
Ежедневно авиация НАТО совершает до 200 боевых вылетов, а за 10 дней, прошедших со дня перехода командования операцией к североатлантическому альянсу, их количество превысило полторы тысячи.
Главными целями натовской авиации в субботу были войска Каддафи, наступающие на осажденную Мисурату. Об этом говорит количество уничтоженных возле города танков. Тем не менее, наступление на Мисурату продолжилось.
На какое-то время войскам Каддафи удалось прорваться в город, но затем они были снова из него выбиты. В бою погибли не менее 30 повстанцев. О потерях в рядах армии Каддафи информации нет, но только экипажи 17 сожженных танков составят более 50 человек.
В субботу в порту Мисураты пришвартовалось судно Международного комитета Красного Креста. Оно доставило лекарства и медикаменты для раненых защитников города, сообщает ИТАР-ТАСС.
События в Ливии: Китай предупреждает Запад
События в Ливии: западным странам следует отказаться от идеи управления миром ("Жэньминь жибао", Китай)
Военная операция Франции, Великобритании, США и других стран в Ливии уже продолжается более 10 дней. По некоторым сообщениям, вслед за развитием военных действий, все больше становится жертв и пострадавших среди мирных жителей, в боевых зонах серьезная нехватка средств существования.
Первоначальная идея резолюцию 1973 Совбеза ООН – прекращение насилия, защита мирного населения. Однако после начала операции в Ливии, мир стал сомневаться в целях военных действий западных государств.
Согласно соответствующей статистике ООН, война в Ливии заставила как минимум более 300 тысяч жителей покинуть страну. Ливийские беженцы стали непосильным бременем для близлежащих стран, а также серьезным испытанием для международной гуманитарной помощи. О какой защите интересов мирного населения идет речь?
В действительности же, под предлогом защиты интересов мирных жителей, защищаются интересы западных стран не только в экономической сфере, но и в том, что ведущие государства Запада по-прежнему считают, что они управляют миром. А решение Совбеза ООН и мирные ливийцы по сравнению с правом на руководство могут уйти на второй план. Именно эта идея о ведущей роли подтолкнула Францию, Великобританию и США не задумываясь начать военную операцию в Ливии.
В эти годы вслед за развитием многополярного мира немало западных государств с виду стали «мягче» и «скромнее». Иногда они готовы выслушать мнения развивающихся стран, порой вести с ними переговоры по решению глобальных вопросов, иногда даже при проведении каких-либо кампаний они привлекают к участию развивающиеся государства. Одновременно с этим, между западными странами растут противоречия и трения, это дает основание некоторым ученым полагать, что «Запад – это уже не целостный регион, как было ранее», «в целом говорить Запад – уже не совсем точно».
Однако в нынешних военных действиях в Ливии Запад вновь стал единым, страны особо не проводили совещаний, в короткие сроки приняли решение о военном вмешательстве. Складывается впечатление, что какая-то нить тесно связывает их вместе, а именно руководящее положение в международных делах.
Ведущие западные страны отнюдь не придерживаются идеи полностью изменить этот мир, и не отстаивают позицию, чтобы за ними было последнее слово, это нисколько не связано с изменениями мировой структуры или все возрастающими противоречиями между ними. Однако, когда речь заходит о руководящем положении западных стран, они по-прежнему крепко держаться друг за друга.
В связи с этим, будущее развитие ситуации в Ливии не только покажет, как долго сможет продержаться Муаммар Каддафи, но и сможет ли Запад поменять свое отношение к миру.
Применение военной силы в международных делах – опасное дело. Исторические факты подтверждают, что подобные действия только усугубляют обстановку. Западные страны также знают и понимают это, однако если они по-прежнему будут придерживаться идеи руководящей роли, высоко стоять над другими, то применение диалога и других мирных средств для решения конфликта останутся лишь на словах.
Еще есть надежда на то, что ситуация в Ливии будет развиваться согласно решению Совбеза ООН. Если западные страны смогут в полной мере уважать независимость, суверенитет, сплоченность и территориальную целостность Ливии, считаться с желаниями арабских государств и международного сообщества, есть возможность способствовать прекращению огня, избежать эскалации конфликта, предотвратить возникновение еще большей гуманитарной катастрофы.
Сознание руководящей роли в мире в прошлом принесло немало трудностей некоторым западным странам, новые сложности отнюдь не соответствуют интересам государств Запада в долгосрочной перспективе. В мире происходят изменения, Западу также необходимо меняться. Если постоянно придерживаться старых позиций, применять прошлые методы для решения тех или иных вопросов, то можно не только причинить вред другим, но и погубить себя.
Нам не говорят всей правды о Ливии ("The Independent", Великобритания)
Нам не говорят всей правды о Ливии ("The Independent", Великобритания)
Иоганн Хари (Johann Hari)
8.04.2011
Самое убедительное объяснение: Запад пытается грубой силой утвердить свое влияние и обратить непредвиденные последствия в свою пользу
Большинство из нас ощущает в глубине души, что нам не сказали, каковы подлинные причины войны в Ливии. У каждого лидера была своя инстинктивная реакция на арабские революции. Дэвид Кэмерон сел в самолет и полетел продавать диктаторам стран региона самое современное оружие. Николя Саркози немедленно предложил помощь тунисскому тирану, расправлявшемуся с собственным народом. Барак Обама отказался сокращать объемы многомиллиардной помощи, направляемой Хосни Мубараку и его тайной полиции, запятнавшей себя преступлениями против народа, а его вице-президент заявил: "Я бы не стал называть его диктатором". (Каддафи обзывать диктатором можно - ВБ).
Однако теперь нам говорят, что все эти люди превратились в вооруженное крыло организации "Международная амнистия". Они бомбят Ливию, так как не могут потерпеть, чтобы людей терроризировали те самые тираны, которых они годами вооружали и финансировали. Как выразился Обама: "Некоторые государства могут закрывать глаза на бесчинства, творимые в других странах. Но не Соединенные Штаты Америки". Было время — лет десять назад — когда я принимал эту риторику за чистую монету. Но теперь уже не могу. Чтобы разобраться в этой запутанной ситуации, взглянем на две другие войны, к которым наше правительство имеет самое непосредственное отношение: они показывают, что те утверждения, которыми обосновывается эта кампания, просто не могут соответствовать действительности.
Представим себе, что лидер некой далекой страны убил более двух тысяч ни в чем не повинных людей, а когда стало известно, что это мирные жители, его военачальники только отшутились: мол, погибшие были не членами местного кружка самодеятельности. Представьте себе, что один из тех, кому чудом удалось уцелеть, появляется перед телекамерой на фоне изувеченных тел своего сына и брата и умоляет: "Пожалуйста, мы же люди, помогите нам. Не позволяйте им делать это". Представьте себе, что опрос, проведенный в этой стране, показал, что 90 процентов населения считает, что основными пострадавшими были мирные жители и больше всего на свете они хотят, чтобы все это прекратилось. Представьте себе, что позже произошло мощное наводнение, а лидер, о котором идет речь, отреагировал на это усилением интенсивности атак. Представьте себе, что самые уважаемые демократические и либеральные голоса страны предупреждают о том, что эти атаки чреваты серьезным риском попадания ядерных материалов в руки джихадистов.
Если то, что мы говорим о Ливии, говорится всерьез, то мы, безусловно, сделали бы все, что в наших силах, чтобы остановить подобные бесчинства. Мы бы наверняка установили бесполетную зону или даже осуществили интервенцию.
Однако в таком случае нам пришлось бы запрещать полеты нашей собственной авиации. Ведь начиная с 2004 года США при поддержке европейских стран незаконно наносят удары по Пакистану при помощи беспилотных летательных аппаратов. При Бараке Обаме эти удары только активизировались.
Его администрация утверждает, что эти беспилотники уничтожают террористов "Аль-Каиды". Однако у этого аргумента есть ряд серьезных изъянов. Разведданные, на основе которых наносятся эти удары, настолько неточны, что натовцы в течение полугода вели переговоры на высшем уровне с человеком, который называл себя главой талибов, а позже выяснилось, что он простой пакистанский лавочник, который ничего не знает об этом движении. Он просто хотел подзаработать. Один бывший американский высокопоставленный военный советник признает, что даже если разведданные точны, на каждого убитого джихадиста все равно будет приходиться 50 невинных людей. А в Пакистане почти все убеждены, что эти атаки только увеличивают число джихадистов. Потеряв родных и близких, молодые люди рвутся в "Талибан".
Ведущий пакистанский ученый-ядерщик профессор Первез Худбхой говорит, что существуют и другие опасности. По его словам, население настолько возмущено этими атаками, что повышается риск того, что лица, охраняющие ядерное оружие страны, передадут расщепляющиеся материалы группам джихадистов.
Как сказала мне Фатима Бхутто, одна из лучших писателей страны: "Слушая в Пакистане риторику Обамы о Ливии, мы только смеемся. Если его действительно беспокоят бессмысленные убийства ни в чем не повинных мирных жителей, то вот для него простой первый шаг: пусть сам прекратит совершать их в моей стране".
Война в Конго — самая кровопролитная с тех пор, пор как по Европе прошелся Адольф Гитлер. Освещая ее, я видел самые страшные вещи, которые только можно себе представить: армии накачанных наркотиками и искалеченных детей, женщин, ставших жертвами групповых изнасилований. На настоящий момент погибло более пяти миллионов человек — а кровавый след тянется прямо к моему и вашим мобильным телефонам.
Масштабное расследование причин войны, проведенное ООН, показало, как все это произошло. Было выяснено, что в Конго вторглись "армии бизнеса", чтобы разграбить ресурсы страны и продать их на Запад. Самый ценный ресурс — колтан, использующийся в наших мобильных телефонах, игровых приставках и ноутбуках. "Армии бизнеса" сражались и убивали людей ради установления контроля над рудниками. ООН указала на ряд крупных западных корпораций, которые поддерживали эту торговлю, и отметила, что война с большой долей вероятности прекратилась бы, если бы их удалось остановить.
В прошлом году — на одиннадцатый год войны — США наконец приняли закон, который, по крайней мере теоретически, должен был решить эту проблему. В эфире передачи 4Thought на Би-би-си я рассказываю, что он предполагает введение полностью добровольной системы отслеживания того, кто покупает колтан и прочие минералы у массовых убийц и тем самым способствует продолжению войны. (Колтан можно приобрести и во многих других странах, хотя это будет чуть дороже). Государственный департамент попросили разработать меры наказания для провинившихся и дали ему на это 140 дней.
И вот этот срок истек. Каково же наказание? Оказывается, у Государственного департамента не было времени или желания готовить какие-то меры. Может быть, он был слишком занят подготовкой к бомбежкам Ливии, поскольку — само собой — для него неприемлемо убийство невинных людей. (То же касается Британии и других европейских стран). Был шанс остановить самое страшное насилие в мире — и для этого не нужны были ни бомбы, ни насилие с нашей стороны. Если риторика по поводу Ливии искренна, то это было просто, как дважды два. Нескольким корпорациям стоило всего лишь пожертвовать частью своих доходов — а они отказываются делать это. Поэтому самая страшная война после 1945 года продолжается.
Это не получило широкой огласки. Между тем, когда конголезское правительство недавно национализировало рудник, принадлежавший американским и британским корпорациям, в прессе разгорелась буря возмущения. Вы можете убить пять миллионов человек, и мы закроем на это глаза, но если вы конфискуете собственность богатых людей, мы очень рассердимся.
Не проливает ли это новый свет на дебаты о Ливии? СМИ ежедневно подталкивают нас к тому, чтобы смотреть на злодеяния (обычно очень реальные), совершаемые нашими противниками, и задают вопрос: "Что мы можем сделать?" Нас почти никогда не призывают взглянуть на не менее реальные и не менее масштабные злодеяния, совершаемые нашей собственной страной, ее союзниками и ее корпорациями — которые подконтрольны нам в гораздо большей степени — и задаться этим же самым вопросом.
Поэтому происходит манипуляция честным и достойным порывом простых людей — защитить таких же, как они. Если права человека вас интересуют только тогда, когда эта тема подчеркивает мощь вашего государства, значит, права человека вас не интересуют вовсе.
"Если мы не можем вмешиваться во все ситуации, это не означает, что мы не можем вмешаться в некоторые из них", — говорит Дэвид Кэмерон. Но он упускает важный момент. Вмешиваясь, "мы" наносим огромный ущерб мирным жителям множества стран мира, и неправда, что нами руководит желание остановит злодеев, которые мало отличаются от нас самих.
Вы можете сказать: "Да, понятно, что наши правительства руководствуются не гуманитарными соображениями, но их интервенция все же предотвратила побоище в Бенгази, поэтому ее в любом случае надо поддержать". Я понимаю этот аргумент, которым пользуются многие уважаемые мною люди, и борюсь с ним. Ведь он фактически сводится к тому, что нужно оседлать зверя натовской силы, если он может убить других зверей, которые готовятся пожрать невинных людей. Именно этот аргумент я выдвигал в 2003 году по поводу вторжения в Ирак — мол, у администрации Буша дурные мотивы, но свержение ужасного диктатора будет иметь положительный эффект, поэтому его нужно поддержать. Думаю, сегодня почти все видят, почему это был катастрофический и, в конечном счете, постыдный аргумент.
Почему? Потому что любая случайная гуманитарная польза в краткосрочном плане уйдет на второй план, как только местное население осознает подлинные причины войны. Тогда наши правительства возобновят репрессии — как поступили США и Британия в Ираке. Когда население начнет выступать против оккупации, их политика фактически сведется к санкционированию пыток.
Так почему же на самом деле наши правительства бомбят Ливию? Мы не будем знать этого наверняка еще много лет, пока не будут рассекречены нынешние документы. Но Билл Ричардсон (Bill Richardson), бывший министр энергетики США и бывший постоянный представитель США при ООН, вероятно, прав, говоря: "Есть еще один интерес, и это энергоносители.... Ливия входит в первую десятку производителей нефти. Можно почти наверняка сказать, что цены на бензин в США растут потому, что Ливия прекратила добывать нефть... Так что эта страна не является незначительной и, думаю, наше вмешательство обоснованно".
Впервые более чем за 60 лет контроль Запада над крупнейшими нефтяными скважинами мира пошатнулся из-за серии революций, с которыми наши правительства не сумели совладать. Самое убедительное объяснение: Запад пытается грубой силой утвердить свое влияние и обратить непредвиденные последствия в свою пользу. Но если вы по-прежнему верите в то, что наши правительства действуют из гуманитарных соображений, то предлагаю вам авиабилет в Пакистан или Конго. Тамошние жители с удовольствием выслушают ваши аргументы.
Вернуться назад
|