Что саммит Путина и Байдена изменит в отношениях России и США

Предстоящий саммит Владимира Путина и Джо Байдена по сложившейся традиции порождает множество надежд на улучшение российско-американских отношений

Подобные надежды сопровождали большинство таких встреч на протяжении последней четверти века. И исторический опыт показывает, что избыточный оптимизм вряд ли уместен. Многие переговоры проводились в позитивном ключе, но не вели к расшивке фундаментальных противоречий в отношениях двух стран. Более того, со временем подобные противоречия лишь усугублялись. Необходимо трезво оценивать специфику текущего политического момента и задачи внешней политики обоих государств.

Сам факт проведения саммита — позитивное событие. Встреча в Женеве имеет все шансы стать более успешной в сравнении с переговорами Владимира Путина и Дональда Трампа в Хельсинки в 2018 году. В отличие от своего предшественника действующий президент США в значительно меньшей степени отягощен внутриполитическими ограничениям. Он не ведет войну с истеблишментом, над ним не довлеет скандал с выборами и обвинения в «сговоре с Россией». Возможные договоренности двух президентов, пусть и скромные, имеют шансы на дальнейшую проработку. Тем не менее РФ и США выходят на саммит в режиме стратегической конфронтации. Набор фундаментальных противоречий впечатляет. Среди ключевых: евроатлантическая безопасность, отношения на постсоветском пространстве, украинский вопрос, ситуация в Сирии, кибербезопасность, суверенитет и вмешательство во внутренние дела, демократия и права человека.

Для Вашингтона Москва представляет собой неуступчивого и напористого противника, который, хотя и ограничен в ресурсах, вполне может представлять серьезную угрозу по ряду направлений, а также препятствовать реализации американских интересов в отдельных точках земного шара. США связывают многие проблемы с российской политической системой, подспудно отказывая ей в легитимности («авторитарный и коррумпированный режим»). Вместе с тем Штаты вынуждены иметь с РФ дело. Ее трудно игнорировать во всех перечисленных выше противоречиях. Политика сдерживания сама по себе их не решает, хотя и отказываться от сдерживания никто не собирается.

Кроме того, есть темы, обсуждение которых попросту необходимо. Главная из них — контроль над вооружениями. Продление СНВ-3 можно считать шагом вперед, но он дает лишь пятилетнюю отсрочку для разработки новых соглашений. Это смехотворный срок с учетом развала ДРСМД и других договорных режимов, появления новых современных вооружений и технологий. Причем по ряду направлений Москва идет с опережением и точно не будет садиться за стол переговоров в роли просящего. Нет сомнений, что США с их ресурсами потенциал России смогут балансировать. В конечном итоге обе стороны будут заинтересованы в хотя бы минимальной предсказуемости, поэтому запрос на новые договорные режимы вполне может оформиться. Саммит в Женеве способен дать старт для диалога уже на рабочем уровне.

Важным фоновым фактором встречи выступает нарастающая конфронтация США и КНР. Вашингтон воспринимает Пекин в качестве более опасного и сложного противника в сравнении с РФ. В переговорах по контролю над вооружениями растущие военные потенциалы Китая становятся важной переменной. Администрация Трампа пыталась склонить Москву к трехстороннему обсуждению контроля вооружений с участием Пекина. Идея вызывала неприятие обеих евразийских держав. Подход Байдена более аккуратен, но из американского видения Китай не уйдет.

В отношении КНР у американцев есть и другая озабоченность. Долгое время в Вашингтоне сквозь пальцы смотрели на сближение Москвы и Пекина. Считалось, что подобное партнерство будет декларативным и большой угрозы оно не представляет: с Россией и КНР можно разобраться поодиночке, а действовать против США сообща они не будут. Судя по всему, сейчас точка зрения Вашингтона меняется. Тесное партнерство РФ и КНР, похоже, начинает восприниматься как угроза, а торможение или срыв сближения — как задача дипломатии. Впрочем, США вряд ли могут предложить Москве какую-то серьезную альтернативу. Уровень доверия крайне низок, а недавний исторический опыт противоречив.

В сухом остатке, США будут вести дело к отношениям с Россией в виде многослойного пирога. В одних слоях возможно взаимодействие, но в большинстве других — сдерживание противодействия. Какой-либо прогресс по вопросу контроля над вооружениями не снимет другие проблемы. Слои пирога во многом ортогональны. Продление СНВ-3 не помешало вводить новые санкции. Подобная парадигма сохранится в долгосрочной перспективе.

Для России США — долгосрочный противник по двум причинам. Первая — явная или латентная угроза применения силы с учетом военной мощи Штатов и их союзников. Вторая — идеологическое давление на Москву и присутствующая между строк угроза «хакинга» ее политической системы. В определенной мере страхи и восприятия двух сторон похожи. В США тоже опасаются российской мощи, не говоря о раскрученной теме «вмешательства». Однако объективно американский потенциал значительно выше российского. Цена любой ошибки для России будет выше, что требует более изощренной и умной политики как внутри страны, так и на международной арене.

Фактор отношений с Китаем тоже важен для России. Достигнутый уровень партнерства с Пекином — серьезное достижение российской дипломатии. Большой вопрос для всех игроков — как именно будет складываться дальнейшая конфигурация? Одно дело — биполярная система с жесткими союзническими обязательствами между РФ и КНР. Другое — более гибкая многополярная система, с зыбкими гарантиями, но более широким пространством для маневра.

Предстоящий саммит вряд ли приведет к прорывам и крупным достижениям в российско-американских отношениях. Однако он вполне может закрыть не самую лучшую их страницу. Конфронтация между Москвой и Вашингтоном сохранится по множеству направлений. Что не отменяет необходимости в надежных «уровнях поддержки» на случай нового обвала.

Иван Тимофеев, газета «Известия»

Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен, а также Телеграм-канал FRONTовые заметки