Шотландцы пишут на латышском…

Национальная служба здравоохранения Шотландии издало информационную газету на латышском языке. Вестимо, для местной латышской диаспоры

Это стало достоянием гласности в наших пенатах. Народ взял на заметку. Русские люди в комментариях ставят шотландский подход в пример толстокожему правительству Латвии. Латыши возмущённо отмахиваются, утверждая, что там «другое дело». Как всегда, в Латвии любые языковые вопросы воспринимаются весьма болезненно.

Надо смотреть проще на вещи. Есть носители языка в стране? Да. Значит, надо публиковать информацию на родном языке этих людей? Конечно, какой вопрос. На Брайтон-Бич полицейскому или чиновнику без знания великого и могучего русского языка лишний раз лучше не соваться. Не в смысле выгонят, а в смысле не поймут. И ради удобства коммуникации муниципальные службы Нью-Йорка засылают в самый русский анклав самого американского города русскоговорящих блюстителей порядка. В цивилизованных странах мира язык – это не средство монополизации экономического ресурса для отдельно избранной группы населения в ущерб другой, а средство передачи государственно значимых сведений. К каковым относится и борьба с коронавирусом. Для коронавируса неважно – чёрный ты, белый, коричневый или вовсе радужный. Он с удовольствием полакомится человеком любого цвета, любого возраста и любой гендерной, как стало модно говорить, идентичности.

Однако хуторское сознание берёт своё. Не припомню ни одной страны Европы, где на практике механизмы языковой политики были бы столь недальновидны, глупы и бессмысленно репрессивны, как в Латвии.

В последние годы даже валлоны и фламандцы умудряются найти общий язык, дабы остановить череду нескончаемых кризисов. В Испании страсти даже поутихли. Каталонский язык звучит свободно и открыто. Есть лютая нелюбовь к франкистскому прошлому, но она осталась в рамках революционно настроенных сообществ и в семьях, реально пострадавших от испанской версии фашизма. Скандинавии лингвистические страсти вообще неведомы. В музее Ваза в уютном зелёном районе Стокгольма пояснительные надписи и комментарии к экспозиции на пятнадцати языках. И места хватило на табличках, и переводчиков нашли. Получается, Латвии ещё ой как далеко до страны, которую в своей новейшей истории она избрала в качестве одной из метрополий. А в Ирландии действуют разъяснительные ресурсы, где сведения в том числе на латышском языке даны в простой и доступной форме.

Впрочем, копья продолжают ломаться. Одна латышская поэтесса, вступив в дискуссию, честно назвала шотландцев «лохами, которые потеряли свой язык».

Что же, требуется внести ясность. Во-первых, гэльский язык – вполне себе живой язык, на котором говорит примерно 93 000 человек. Немало с учётом яростной лингвоцидальной политики, которую вели утончённые английские джентльмены по отношению к своим ближайшим соседям по Туманному Альбиону. Напомню хотя бы печально известный Акт об образовании 1872 года, который не просто вводил категорический запрет на обучение детей на шотландском языке в любой форме, но и запрещал говорить на шотландском. Поэтому злорадство здесь совершенно неуместно. Латышскому языку, нежно барахтавшемуся сначала в имперской, а потом в советской колыбельке, не снились те мытарства, которые пережил древний язык скоттов.

Во-вторых, число носителей латышского языка в настоящий момент составляет чуть более двух миллионов. Это с учётом тех, для кого он является родным. Раньше – в годы Советской Латвии – было больше. Те же латыши, выехавшие на скалистые шотландские берега, вынуждены всё реже обращаться к латышскому языку в различных социолингвистических условиях. Это неизбежно. За ненадобностью носители языка перестают на нём говорить, и как следствие – не горят желанием передавать его детям и уж тем более внукам. Помню, сталкивался с такими американскими, канадскими, бразильскими латышами, чьи внуки по-латышски ни бум-бум. А вот остались бы в СССР в 1944 году, получили бы свои пять лет лагерей, потом вышли бы по хрущёвской амнистии, а потом весело балакали бы на латышском в свободной Латвии. Но тут уж каждый выбирает сам.

А в-третьих, будем посмотреть, где окажутся Шотландия и Латвия через полвека. Шотландцы освободились от евросоюзовского балласта, и некоторые из них со сдержанным оптимизмом смотрят в будущее. Латвия, в свою очередь, всё глубже вязнет в еэсовской трясине, а её ноу-хау являются легкодоступные гастарбайтеры – правда, не такие низкооплачиваемые, как послемайданные украинцы, которым терять почти нечего, но тоже вполне сойдут.

Так что разбрасываться словами поэтессе не стоит. А сия история доказывает, что уважающие себя и культурно состоявшиеся народы вовсе не видят проблемы в языке. Свободный от глубинных комплексов народ всегда будет жить лучшее и достойнее, чем народ, день за днём свои комплексы умножающий.

Александр Филей, Латвия

Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен, а также Телеграм-канал FRONTовые заметки