Россия пригрозила разорвать дипломатические отношения с Европейским Союзом, если против нее введут новые санкции. Это заявление произвело шок, но в то же время было ожидаемым, а возможно, даже запоздало. Давление, которое оказывается на Россию (неважно, оправдано это давление или нет), порой настолько сильно, что просто удивительно, как Россия еще ни разу не отреагировала так же резко. Правда, причина ясна, как ясно и то, почему ей, возможно, придется все же так поступить, пусть и не по собственной воле.

«Мы к этому готовы. Хотите мира, готовьтесь к войне», — заявил министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров в интервью, отвечая на вопрос, возможен ли разрыв дипломатических отношений между Россией и Европейским Союзом.

Интересно отметить, что его заявление прозвучало почти одновременно с заявлениями иранского руководства. Оно в таком же драматичном духе дало понять, что иранское мирное ядерное соглашение может стать оборонным, хотя многие годы Иран утверждал, что обладание ядерным оружием «противоречит исламской религии». Но недавно иранский министр описал гипотетическую ситуацию, сравнив Иран с кошкой, загнанной в угол, которая вынуждена сделать то, на что в других обстоятельствах не пошла бы.

Если вникнуть в слова Сергея Лаврова, то и он ссылается на похожую ситуацию, подчеркивая, что дополнительные экономические санкции в отношении России угрожали бы российским интересам, российской безопасности, а значит, и существованию российского государства. Оказавшись «загнанным в угол», кто угодно может решиться на крайне радикальные шаги, шаги, которые совершаются от отчаяния и не по доброй воле. Это последнее средство самозащиты.

Можно сказать, что после таких заявлений Москвы и Тегерана не хватает только того, чтобы подобное предостережение высказал Пекин, и тогда эта «загнанная в угол» троица объединится. На самом деле, возможно, Пекин стоит в шаге от такого заявления, и его «довольно», вероятно, громом прокатилось бы над миром (поскольку все это время он вел себя сдержаннее других).

Я напомню, что на Китай (и Иран) во время «эры Трампа» давили намного сильнее, чем на Россию (хотя и это давление сохранялось вопреки мнению критиков Трампа). Слова о том, что Китай совершает «геноцид» на территории своей западной провинции Синьцзян, — очень тяжкие обвинения. Когда речь заходит о геноциде, то, как правило, кажется, что под ним подразумеваются по-настоящему страшные преступления, происходившие в далеком прошлом. Геноцид был в Руанде, и геноциду подверглось армянское население сто лет назад. С геноцидом столкнулся еврейский народ в Европе во времена фашизма и нацизма. Геноцид происходил на территории Демократической Кампучии (современная Камбоджа) при «Красных кмерах»… Что именно происходит в китайской провинции Синьцзян, где проживает мусульманское меньшинство уйгуры, можно только предполагать, поскольку поступают диаметрально противоположные данные. Соединенные Штаты утверждают, что Китай проводит геноцид против мусульманского меньшинства, а Пекин говорит, что работает над программой «перевоспитания» местного населения, желая тем самым предотвратить исламскую радикализацию. Ясно одно: в Синьцзяне, несомненно, полностью нарушаются права человека, но термин «геноцид» в данном случае слишком политизирован.

Интересно также то, что ряд мусульманских стран не только поддерживают хорошие отношения с Китаем, но и одобряют китайский «подход» в провинции Синьцзян, осуждая вместе с Пекином любой религиозный экстремизм. К странам, которые откровенно поддерживают Китай, относятся Пакистан, Кувейт, Оман, Катар, Саудовская Аравия, Сомали, Туркменистан, Объединенные Арабские Эмираты…

США исходят из того, что если они «видят» геноцид в Синьцзяне, то автоматически его должен там увидеть весь мир (а значит, должен и осудить Китай и оказать на него давление). Однако этот «механизм» не работает и работать не будет. Тем не менее Запад (а точнее совместные усилия США и ЕС) все еще может нанести большой урон странам, против которых настроен.

Что касается Ирана, то ЕС и новая администрация Байдена вдруг позорно забыли, что нынешний кризис разжег, единолично и самостоятельно, Дональд Трамп. В 2018 году он отказался от ядерного соглашения с Ираном. Тогда Тегеран решил намеренно нарушать положения этого соглашения, но не по доброй воле, а от отчаяния, поскольку оказался в безвыходной ситуации. Когда в 2015 году Иран склоняли подписать соглашение, ему обещали отмену международных санкций. Это необходимое условие для нормального развития иранской экономики. Но 2018 год все перечеркнул, так как американские санкции вернулись, а когда действуют американские санкции, они почти приравнены к общемировым (ведь другие страны и компании бояться работать с Ираном из-за страха быть наказанными американцами). Теперь Европейский Союз лицемерно требует от Ирана вернуться в рамки ядерного соглашения, даже не думая о том, что сначала этого нужно потребовать от тех, кто первыми нарушили договор, то есть от Соединенных Штатов. Администрация Байдена, так критиковавшая Трампа, теперь колеблется, раздумывая, нужно ли возвращаться к соглашению, и тем самым демонстрирует, что ничем не отличается от своих предшественников.

Что касается России, то давление на нее оказывается постоянно и с разных сторон (на самом деле почти со всех). С 2014 года, то есть с момента аннексии Крыма, Россию считают врагом и угрозой для всей Европы. Это упрощение не только ошибочно, но и опасно. Кто знаком с деталями украинского кризиса, знает, что аннексия «не упала с неба» и у нее свои причины. И если кто-то в самом деле боится «угрозы с востока», то разве не разумнее было бы нейтрализовать эту угрозу, максимально интегрировав Россию и тем самым лишив ее всякого повода для конфронтации?

Ирония в том, что Россия, которая предлагает интеграцию и сотрудничество, даже в самые острые периоды подчеркивала, что у нее с ЕС есть общие точки соприкосновения и поводы для сотрудничества. Но ЕС ее не слышит и собирается из-за нескольких антиправительственных демонстраций и ареста Алексея Навального ввести новые антироссийские санкции. Многие даже выступают за прекращение строительства газопровода «Северный поток — 2». Тут нужно понимать, что при желании Европейский Союз может свободно популяризовать свое видение мира, но у ЕС нет права наказывать тех, кто, по его субъективному мнению, не разделяет его представлений.

Быть может, кого-то в Европе «осенила идея», что пока Америка занимается собственными противоречиями и политическим кризисом, ЕС станет новым «мировым маяком» и «мировым полицейским». Очень плохая идея и для мира, и для Европы и ее народов. Ведь, судя по всему, кое-кто в ЕС хочет, чтобы Евросоюз, взяв на себя эту роль, руководствовался теми же политико-селективными принципами, что и Америка. Иными словами, ЕС вводил бы санкции против России из-за Навального, но не обращал бы внимания на Саудовскую Аравию и историю с Хашогги, Великобританию и Джулиана Ассанжа или США и Челси Мэйннинг. Сторонники этого пути в Европейском Союзе с большим энтузиазмом приветствовали победу Джо Байдена на американских выборах, и было бы поразительно, если бы им разрешили встать у руля.

Слова Сергея Лаврова о разрыве дипломатических отношений с Европейским Союзом сразу же опроверг пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, который отметил, что Россия по-прежнему хочет хороших отношений и сотрудничества с Европой. Да, мы имеем дело с дипломатической тактикой, и тем не менее угроза озвучена. Тем в ЕС, кто считает своим долгом менять мир в соответствии с собственными желаниями (или выступает в качестве форпоста американской внешней политики на Старом континенте), возможно, не ясно, чем бы на самом деле грозил разрыв дипломатических отношений с Россией. Понятно, что, говоря о «войне и мире», Лавров не подразумевал настоящий вооруженный конфликт. Но если посреди Восточной Европы (пусть и восточнее, чем прежде) вновь опустится железный занавес, мы вернемся в самые мрачные дни холодной войны — дни, когда новый вооруженный конфликт, новая война в Европе вполне возможна.

 

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.