Источник и причина американского неприятия России

Ведущее американское геополитическое издание The National Interest сделало любопытное заявление. Новый избранный президент США Джо Байден убеждает нацию в желании восстановления либерального миропорядка, чтобы жить в мире с другими странами, но при этом называет Китай и Россию главными противниками Америки. Причем если Пекин маркируется как просто конкурент, то Россия преподносится в качестве основной стратегической угрозы.

Возникает закономерный вопрос: как же так? Вся предвыборная программа демократов в США строилась на убеждении избирателей в необходимости срочно разгребать ту гору ошибок, которую наворотил Трамп, в том числе нормализовывать испорченные отношения с соседями, в том числе с Ираном и Россией

Это выглядело пусть местами и спорно, но в целом логично. Демократам необходим мир. Глобальный, общий и либеральный. Практически такой, каким он был еще во времена Обамы.

И тут вдруг Россия снова главный враг. С чего бы это? Как вообще могло оказаться, что в мире с совокупным ВВП около 80 трлн долл. страна (цифры за 2019 год) с размером экономики в 1,6 трлн стала составлять фатальную угрозу для Америки, чей ВВП превышает 21 трлн?

Но если посмотреть внимательно, Байден оказывается не так уж и не прав. Особенно если ознакомиться с книгой немецкого экономиста Клауса Шваба «COVID-19: великая перезагрузка», успевшей получить неофициальный титул манифеста глобализма. Основатель и бессменный президент Всемирного экономического форума в Давосе, создатель сообщества «Global Shapers Community» и преподаватель делового администрирования в университете Женевы знает, что говорит. Но, в отличие от Байдена, не являясь политиком или дипломатом, вещи он называет своими именами, прямо. Да и излагает их с позиции ярого сторонника глобализма.

Итоги выборов в США еще раз подтверждают верность выражения о том, что политика всегда является результатом экономики и вытекает из нее. Вот сформировалась в обществе достаточно обширная прослойка людей, получающих доход не с феода, а с производства и торговли, накопила она достаточно ресурсов, и прокатилась по «цивилизованному миру» волна буржуазных революций.

Новый класс потребовал свою долю власти и обеспечения гарантий ее сохранения в будущем. Что стало главной причиной формирования конструкции либерально-демократического выборного государства как новой формы самоуправления общества.

Сегодня на наших глазах происходит процесс аналогичного смысла. А в США — потому, что именно Америка продолжает оставаться финансовым лидером планеты. Оттого, как в древности Нидерланды, она и с революционным сдвигом в капиталистической экономике столкнулась тоже первой.

Цивилизация, к которой мы привыкли, традиционно носила сугубо материальный характер. Деньги зарабатывались на добыче и производстве того, что можно было пощупать руками.

Возьмите, например, список крупнейших корпораций 1917 года. Первое место у US Steel с капиталом в 46,4 млрд долларов. Следом шли ATT — 14,1 млрд, Standard Oil of N.J. — 10,7 млрд, Bethlehem Steel — 7,1 млрд, Armor & Co. — 5,9 млрд и так далее. Исключительно одни производители.

Примерно похожей оставалась структура лидеров в 1967 году. Разве что первое место занимала IBM (258,6 млрд), второе — ATT (200,5 млрд), третье — Eastman Kodak (177 млрд).

Спустя еще 40 лет, в 2017, мир стал заметно меняться. ТОП-5 уже заняли компании, материальные лишь условно. Первое место у Apple (898 млрд), второе — у Alphabet (условно — другое имя всем известного Google, 719 млрд), третье — у Microsoft (644 млрд). На девятом всплыл финансовый монстр JPMorgan Chase (340 млрд), который не производил уже ничего.

А вот итог 2019 уже выглядит совершенно другим. Хотя в традиционном рейтинге Fortune Global 500 — 2019 в верхушке списка все еще стоят как бы производящие компании (в основном нефтегазового сектора), по размеру подконтрольного капитала (размеру активов) первая десятка мира безраздельно занята банками и только банками. Причем находящихся в их руках денег (25,95 трлн долл.) уже в 7 раз больше, чем у «традиционных материальных» компаний (3,61 трлн).

И вот эти ребята, как голландская буржуазия XVI — XVII века, только в этот раз в Америке, сегодня устроили свою революцию. Финансовую.

За Овальный кабинет тягались не Байден с Трампом, и даже не две основные старейшие американские партии. В битве за Белый дом сошлись два принципиально разных вида капитала — промышленный и финансовый, — и «ржавый пояс» в ней проиграл.

А победитель намерен переустроить мир под себя. Как именно — в деталях описано у Клауса Шваба. Потребитель должен быть бедным, но счастливым. Отсутствие у него собственности преподносится как достижение, якобы обеспечивающее свободу. Государство как институт, границы, паспорта и прочие элементы объявлены полностью устаревшим анахронизмом, лишь мешающим человеческому счастью и стремлению к индивидуальности. Под это дело должны быть снесены культурная, историческая и вообще любая традиционная основа, включая понятия семьи, пола, возрастных ролей.

Государство нужно лишь, чтобы платить людям безусловный доход, все остальное будут делать корпорации. Собственно, они уже делают. Достаточно посмотреть, какую жесткую цензуру ввели у себя владельцы социальных сетей, наплевав на то, что официально цензура в США юридически отсутствует. Дело за малым — добиться публичного права корпоративной экстерриториальности.

Да, они хотят стать мировым правительством, но не таким, как это понятие трактуется традиционно.

Мы привыкли принимать государство, даже самое тоталитарное, все равно публичным механизмом. В конце концов, даже в Германии Гитлера существовал механизм выборов. А уж в развитых демократиях руководство можно менять каждые 4−6 лет.

Словом, в привычном нам мире у общества есть с кого спрашивать за результаты управления. Особенно когда они его перестают устраивать. И есть кому указать на обязанность государства реализовывать социальную функцию перераспределения богатства от богатых к бедным. Во всяком случае, для удержания баланса его перераспределения в приемлемых обществом рамках.

Победивший транснациональный капитал функцию всемирного правительства трактует принципиально иначе. Если по-простому, как правление «неизвестных отцов» из состава корпоративных советов директоров и правления акционеров. Которых никто не выбирал, и многих из которых общество не знает даже по фамилиям. Чтобы прибыли приватизировать, а убытки и социальные обязательства, наоборот, национализировать.

Добиться этого они могут только через максимальное ослабление общества и государственного института. Не только американского, а вообще в мире в целом. Чем на большее количество мелких групп (социальных, расовых, политических, гендерных, психологически, любых) оно окажется расколотым, тем сильнее в нем будет уровень внутренней грызни и тем легче этой кашей управлять. Именно отсюда растут ноги всяких там BLM и агрессивности антифа.

Именно таким этим «неизвестным отцам» желателен весь мир. А он, на их взгляд, состоит из пяти частей.

Из Соединенных Штатов, которые им только что получилось захватить. Хоть еще и не до конца.

Из Европы — как главного направления неоколонизации. Особенно если ее удастся раскрутить на переход к водородной энергетике, требующей ускоренного, за пару десятков лет, переустройства инфраструктуры, создававшейся в течение полутора столетий. Это большие деньги и большие доходы.

Из бедной Африки, потенциально интересной в качестве источника сырья, но в финансовом отношении слишком крошечной (совокупный ВВП стран Африки за 2019 год — 2,396 трлн долл.), чтобы отвлекаться на Черный континент сейчас. Сюда же относятся страны Южной и Центральной Америки.

Из Китая, только что застолбившего границы своего закрытого кластера в виде соглашения о Всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (ВРЭП), объединившего под своим контролем ВВП общим счетом в 25,56 трлн долл.

И мелкой, но очень вредной России, плохо вписывающейся в стратегию конкуренции западного глобального капитала с китайским. Откровенно говоря, в нее не вписывающуюся вообще никак.

Складывается неприятный для «неизвестных отцов» парадокс. Им для окончательной победы остро необходимо разрушить США как государственный институт. Но вместе с его ослаблением в мире возникает геополитический вакуум. На Ближнем Востоке, в Закавказье, в той же Африке, наконец. А природа не терпит пустоты. Освобождающееся место тут же заполняется русскими.

Вот скажи кто-нибудь в конце 90-х, что на Африканский форум в Сочи в 2019 дружно и с большим интересом соберутся все страны Черного континента. Его бы подняли на смех. А тут вот — получите и распишитесь. Если так пойдет и дальше, а оно именно так и пойдет, то спустя весьма непродолжительное время Москва сумеет окучить Африку и присоединить её 2,396 трлн долларов к своему ВВП в 1,6 трлн, тем самым сформировав кластер, по экономической мощи наголову превосходящий Британию, Францию и Германию.

А самое главное заключается в том, что, продолжая успешно развиваться и повышать уровень жизни внутри себя, Россия противопоставляет западному социальному развалу общества все более привлекательную альтернативную модель жизни.

Нет, не в том, чтобы жить «как русские», хотя и это уже понемногу начинает привлекать. Главное, что в рамках предлагаемой ею «консервативной» концепции имеют перспективу сохраниться любые другие традиционные государства и их элиты. Сегодня также оказавшиеся под разрушительным ударом «неизвестных отцов».

И если так пойдет дальше, то в перспективе, к 2030 году, неизбежно формирование российско-китайского геополитического союза, совокупная экономическая и военная мощь которого решительно превзойдет возможности западного транснационального финансового капитала.

Да и перспектива колонизации ЕС для него становится сомнительной. Хотя бы потому, что сам Евросоюз не факт, что сохранится. А уж если и его ключевые страны, хотя бы Германия, Австрия, Бельгия и Нидерланды окажутся затянуты в воронку российско-китайской экономической гравитации, то у «неизвестных отцов» останется совсем мало пространства для паразитирования.

Важно отметить, что без России будущее мира «неизвестным отцам» видится достаточно простым. Год-два на «ликвидацию тармпизма» внутри США. Еще примерно столько же, на закабаление Евросоюза. Что приводит всех примерно к 2024—2025 годам как к главному рубежу начала атаки на китайский кластер.

По одной простой причине. Пекину на достижение монолитности внутри ВРЭП необходимо 10, максимум 12 лет. По прохождении которых КНР сформирует устойчивую самодостаточную систему, пробиться внутрь которой западный транснациональный финансовый капитал уже не сможет. Он там будет банально никому не нужен. Для развития Китаю хватит собственных денег и емкости рынка своего азиатско-тихоокеанского общего торгового пространства.

Следовательно, после 2030—2033 годов, а уж тем более после 2049 года, когда Поднебесная планирует закончить реализацию своего текущего глобального интеграционного проекта, Китай станет «неизвестным отцам» не по зубам. Даже в военном отношении.

Отсюда возникает стратегически важное временное окно — между 2024 и 2030 годами — в течение которого у условной «новой Америки», а точнее, того мира, который «неизвестные отцы» стремятся создать в результате свой революции, нужно непременно устроить большую войну с КНР. С достаточно реальными шансами на победу в ней. Во всяком случае, в нынешних представлениях о динамике развития геополитических тенденций.

И в этом чудесном плане именно Россия становится своего рода «камнем в сапоге». «Новые американские революционеры» ни в коем случае не могут позволить себе возникновения российско-китайского союза.

В случае «большой войны», даже если «что-то пойдет не так», Китай способен от силы превратить в радиоактивную пустошь пару-тройку, ну ладно, десяток крупнейших городов США. Америке как государству станет больно — факт. А вот транснациональные финансовые корпорации такое способны перенести достаточно легко. Скажите, какой конкретно город требуется испарить, чтобы убить, например, условный Citigroup?

А вот если «на помощь Китаю» придет российский ядерный потенциал, партия сразу меняет характер и приводит к уничтожению всего мира. И тут уж будет не столь важным, кто попадет в рай, а кто просто сдохнет. Главное, что вместе с ним испарится и система западного транснационального капитала. Что делает военный вариант стратегии «неизвестных отцов» абсолютно бесполезным. А без него в долгосрочной перспективе, к последней четверти текущего века, проигрывают как раз уже они.

Отсюда и напрашивается, на их взгляд, единственный «разумный» вывод. Именно Россия сегодня является для Запада главной стратегической угрозой, требующей обязательной ликвидации как геополитический фактор в течение ближайших 4−5 лет. За это время ее требуется либо развалить-покорить-поглотить, либо уничтожить. Без вариантов.

А так как сделать это военным путем уже невозможно, значит, давить они станут санкциями по любым «своим», кто пытается вести «бизнес с русскими». Так как на данный момент это единственное доступное уязвимое место России из двух еще существующих. Второе — попытаться еще раз раскачать российское общество на цветную революцию по типу какого-нибудь майдана. Если не украинского, то хотя бы белорусского.

Потому что в их новом мире для России никакого места нет. Совсем.

Александр Запольскис