Прилетело

В стародавние времена, ещё до Путина, в одном небольшом посёлке четверо демонов - наркоманов ради прихода избили до полусмерти пожилую женщину – фельдшера со скорой. И хотя все в посёлке знали, кто мог такое сотворить, милиция так никого и “не нашла”. Судачили об этом недолго, тогда все новости, как, впрочем, и сейчас, были как в сказке – чем дальше, тем страшнее, но тогда дурдом, как все полагали, был только на территории одной шестой части суши, а сейчас уже многим понятно, что палата номер шесть расползлась уже почти по всей планете. Один только фронтовик Семён, укусив свой ус пробурчал домашним – а я ведь вас предупреждал. Попомните-тка нынче как вы тогда надо мной изгалялись, вот вроде как старый дурак начитался «Правды», где нету известий, да «Известий», где нету правды, да насмотрелся картинок из журнала «Крокодил» про страшных капиталистов. А в чём оне вам соврали?! Што безработицы при вашем капитализьме нет?! Праституток нет?! Все богатеями стали, да?! И где тогда оне – ваши мильёны?! Как ходили в дырявых штанах, так и ходитё. – Вздохнули домашние, да что тут скажешь?! Но речь не о них и даже не о Семёне Прокопьиче...

В те самые стародавние времена, что ещё до Путина были никто и не думал о том, как проблему решить с наркоманами, все о своих проблемах думали, да и сейчас мало что изменилось. Вот и оставались, да и по сей день остаются, родители торчков один на один со своими проблемами. А они - наркоши эти, вполне сознательно превращали жизнь своих родителей в ад кромешный. Все деньги из дома повыкрали, всё немудрящее добро, что можно было загнать скупщикам краденного, из дома повытаскали и появлялись только тогда, когда, либо пенсию приносили, либо зарплату и тогда скулежом или дракой эти деньги тащили из дома тоже. И не было на них ни управы, ни сладу, одно слово – бесы. Милиционеры только руками разводили и ничего не предпринимали, хоть их можно было бы забрать и осудить даже просто за кражу, тем более, что отчаявшиеся родители готовы были давать показания на своих пропащих отпрысков. Но видимо не до того, были милиции. И, казалось тогда всем, что зло это так и не будет никогда наказано, ни человеческим судом не осуждено, ни божеским. Да поторопились видимо…

Но даже в те самые страшные времена, что ещё до Путина были, добро добром было, а зло злом и воздавалось почти каждому по делам его, только для людских глаз незаметно. Первый из четвёрки бесов, обколотый в сугробе замёрз, самая лёгкая знать-то смерть у него была, его приятелей – торчков, что вместе с ним фельдшерицу избили, судьба или фатум, (как уж назовёте) совсем не миловала, хлебнули полной чашей. У одного руки от уколов загноились, и кожа как чулок с одной руки слезла. Увезли его в гнойную хирургию, но как ни пытались вытащить, не вышло ничего. Во-первых, иммунитета у торчков ноль, а во-вторых, как только ему слегка легчало он тут же кололся вновь. Ну и когда руки от сепсиса гнуться перестали, в общем умирал он шесть дней без анестезии…

Ещё одного, его же приятели - торчки в усмерть исхлестали. Это после того, как он, пока они куда-то отлучились, всё, что они за день добыли, в себя спрятал. Уделали они его так, что хоронили его в закрытом гробу, говорят, что сначала он орал дико, потом страшно стонал долго, другой бы давно умер, а этот под дозами, сначала не чуял почти ничего, а когда приход закончился, вот тогда-то его и проняло... Третий с подругой в стайке живьём сгорел, мать видела, как горела стайка, знала, что там он, но с места не сдвинулась, только страшно так улыбалась в огонь не отрываясь смотрела, а слезы прямо из открытых глаз лились. Это ж как мать надо довести, чтобы она сына из огня вытащить не попыталась даже?! Правда, когда она из дому выбежала, ночью, дело-то было, уже поздно было что-то делать, к огню не подойти. Хорошо пожарные её дом, да соседний отстоять сумели. Так вот и кончили они жизнь свою…

Страшные были тогда времена. Наркомания, война, террор, вместо обещанных нам райских кущей капитализма, не дай бог повторения. Молодёжь косило как в отечественную. И за всем этим бардаком незаметна была кара-то, людей настигающая. У участкового нашего брат младший скололся, да помер. Но до смерти своей дочь его на иглу подсадил, как отец с нею ни бился, всё равно не уследил, и она ушла тоже. Сам он запил, с работы его вытурили. Того, кто скупал ворованное тоже настигло, хотя его так защищали, так защищали… И сам он пулю схлопотал и старшего сына машиной сбили, а богатство их растащили, даже жену и девчонок из дома выгнали, а потом и дом этот, такой богатый, сгорел. Видать и тому, кто дом этот отжал, тоже не свезло. Из нашего местного начальства, кто в этой теме мог завязанным быть, тоже никого богатым, да здоровым не видать. Двое из бывших глав администрации отсидели, пока сидели всего нажитого “непосильным трудом” лишились. Начальник милиции, районной, тоже люди говорят рыльце-то в пушку было, с работы сняли, а через лет семь умер он в больнице, да так-то странно, что об этой истории долго ещё люди судачили. Вот приехал я в посёлок, узнал про всё это от школьного своего товарища, и задумался. А потом вдруг понял, не видят люди этого, совсем не видят. И не про то я речь веду, что божий суд всех настигнет, а человеческого суда не надо, как раз наоборот. Возьмём, к примеру, участкового, закрыл бы торчков хотя бы за кражи и из них бы кто-то выжил, и дочь бы, вероятно, отстоять сумел. И сам он не видит своей вины и другие люди за собой ничего не чуют. Кто-то не может увидеть, потому что, либо не верит, либо думать об этом не желает, а кто-то и не хочет, ему прямо сей момент революцию подавай, вот он революцией этой всё и грезит, вроде раз – два, всех олигархов, да чиновников перевешали и тут же всеобщее счастье наступит. Только вот, одними олигархами, да депутатами, да чиновниками дело-то ограничиться не может. Хотя и их у нас вместе с роднёй миллионов на пять наберётся. А ведь ещё и барыги останутся, и наркоманы, и те, кто их покрывает (найдётся кому, не беспокойтесь, всех не перевешаете), и те, кто всякой “чудо”- байдой торгует от всех болезней, и те, кто гнильём всяким торгует, и те, кто по телефону стариков разводит, и те, кто у соседей ворует, и те, кто «лёгкие кредиты» выдаёт, и те, кто лес по чёрным схемам пилит, и те, кто фальсификатом торгует… и т.д. и т.п., это ж сколько народу перевешать надо будет для всеобщего-то счастья?! Да и потом, вспомните-ка цитату знаменитую, гулаговскую ещё: “лес рубят - щепки летят”, никто не желает такой вот “щепкой” стать, нет?!

Источник