С фронтов карабахской войны поступают сведения о жесточайших боях, которые ведут конфликтующие стороны. И это несмотря на то, что 10 октября в Москве главы МИД России, Армении и Азербайджана согласовали соглашение о введении режима прекращения огня с последующим переходом к так называемых субстантивным переговорам по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. При этом накануне некоторые позиции документа были согласованы в телефонном разговоре между президентом России Владимиром Путиным и президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. Конечно, все понимают, что между «гуманитарным пунктом» (прекращение огня с целью обмена телами погибших и пленными) и переходом к переговорам будет временная пауза, которая должна быть заполнена Международным комитетом Красного Креста и в соответствии с критериями этой организации. Кстати, на одном из участков линии соприкосновения в Карабахе стихийно вроде бы начался обмен телами погибших без участия Красного Креста, однако сразу же был остановлен.
Но не только это. Баку и Ереван должны были проявить политическую волю к практической реализации достигнутых дипломатам решений. Не получилось или пока не получается. По всем признакам, на Алиева стала оказывать сильнейшее давление Турция, которая объявила карабахскую войну чуть не «своей» и рассчитывала на то, что ее пригласят в Москву на встречу глав МИД России, Азербайджана и Армении в качестве одной из сторон, способной урегулировать конфликт. Такого не произошло. Тогда Анкара решила сорвать «дипломатическую победу» России, несмотря на то, что действия Москвы были полностью согласованы с другими сопредседателями Минской группы ОБСЕ. Турция стала расценивать ход событий как «поражение», тем более что 4-й пункт московского соглашения явно указывает на сохранение действующего статуса-кво в формате переговоров, и Анкара оказывается вне игры. В ответ она заявила, что реализация пункта о введении режима прекращения огня возможна только при условии «освобождения Арменией азербайджанских районов».
По оценке многих западных, российских и турецких экспертов, когда стало ясно, что сценарий блицкрига против Нагорного Карабаха сорван, в Баку и в Анкаре появились суждения, что сопредседатели МГ ОБСЕ, разработавшие московское соглашение, на самом деле «выигрывают время», чтобы дать Еревану возможность перегруппироваться, подготовить оборонительные рубежи, а может, даже организовать контрнаступление. А раз так, то необходимо развалить перемирие, и в следующий раз, но уже с позиции силы, снова внедриться в переговорный формат, действовать путем повышения военных или дипломатических ставок. Если не получится, создать альтернативный формат переговоров с Россией. Пропагандистский эффект этого хода заключается в том, что появление новой площадки Анкара — Москва с приглашением Тегерана предусматривает «изгнание» из региона Запада, в данном случае США и Франции. И вот президент Турции Реджеп Тайип Эрдган заявляет, что «сейчас вмешательство МГ ОБСЕ уже не имеет смысла».
В свою очередь министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу выступил с предложением провести срочное собрание Минской группы, чтобы заслушать отчет сопредседателей о том, что «сделано до сих пор, а что нет, почему конфликт не был урегулирован и так далее». Турция как член МГ ОБСЕ имеет право выступать с таким требованием, но сейчас, когда в Нагорном Карабахе продолжаются кровопролитные бои, разворачивать дискуссию о деятельности Минской группы — это ставить телегу впереди лошади. Но тут важно иное. Анкара демонстрирует, что Баку утратил свою самостоятельность в политике на карабахском направлении, и вести переговоры по урегулированию конфликта необходимо только с Турцией вплоть до создания механизма контроля по прекращению огня. При этом Анкара пользуется тем, что со стороны США и ЕС звучат одни лишь заявления о поддержке московских договоренностей без конкретных шагов упреждающего свойства, которые могли бы повлиять на действия Турции, которая сама становится уже частью проблемы.
Откуда такая смелость у Эрдогана, который на карабахском направлении стал действовать прямолинейно, бросая вызов Путину и подминая Алиева? Он впечатляет размахом своих геополитических игр, ведущихся одновременно в Сирии, Ливии, с греками, устраивая разборки с НАТО (из-за С-400), и вот теперь — Нагорный Карабах. В такой деятельности есть своя привлекательность, так как она ломает секретный режим переговоров по Карабаху при посредничестве МГ ОБСЕ на фоне привычных, но неэффективных закулисных договоренностей и дипломатических расшаркиваний. Правда, есть много сомнений в том, что политика Эрдогана окажется в перспективе эффективной. Если он действует один, самостоятельно, то может стать авантюристом. Если же заручился негласной серьезной внешней поддержкой, то становится серьезным игроком на мировой геополитической арене. Пока же Анкара пытается манипулировать ситуацией, чтобы, как считает американский военный аналитик Найджил Озтерицки, «обеспечить себе равные с Россией позиции в поисках мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта, что невозможно без его интернационализации».
Действует Турция закулисно через силовой сценарий, понимая, конечно, что любое решение должно начинаться с прекращения огня, и только потом может в полной мере заработать дипломатия. Анкара вместе с Баку бросает военный вызов и вынуждает Армению отвечать военными же действиями. Кто-то должен разорвать такой порочный круг. Но кто? США по известным причинам выступают в роли второстепенного игрока, Франция прибегает к декларациям. А Турция работает. И что будет делать дальше Россия?
Тарасов Станислав