Война в Донбассе: Заминированное перемирие

Для начала факт, который никто в мире под сомнение не ставит: нынешнее перемирие в Донбассе, начавшееся с 00:01 27 июля 2020 года, в принципе до сих пор соблюдается обеими сторонами. Пусть и с некоторыми нарушениями, но режим полного прекращения огня на передовой действует. Но этому, на первый взгляд, абсолютно противоречит факт № 2: весь нынешний сентябрь, что ни день, по всей Украине проходят похороны солдат и офицеров, продолжающих гибнуть в борьбе за Донбасс.

К примеру, 18 сентября под городом Яворов Львовской области местные жители навсегда простились с 19-летним Романом Червинским, механиком-водителем 14-й отдельной механизированной бригады имени князя Романа Великого. Командование Операции объединенных сил (ООС) утверждает, что этот солдат погиб в результате неосторожного обращения с гранатой. А за два дня до этого другой украинский военнослужащий, имя которого в Киеве почему-то до сих пор держат в тайне, нашел свою гибель у населенного пункта Новотошковское в Донбассе. И тоже, как официально заявлено, в результате неосторожного обращения с гранатой.

Что-то как-то часто обычные гранаты стали подводить бойцов, участвующих в ООС, вы не находите? На эту же странность обратил внимание и один из местных лидеров националистов Андрей Билецкий. Он возмущен: «С начала „перемирия“ на востоке Украины началась „эпидемия самоподрывов“. Восемь военных за 42 дня — и это только от гранат. Не учитывая неосторожное обращение с огнестрельным оружием, сердечный приступ и прочее».

 

 

Перед нами тот редкий случай, когда с большим и убежденным негодяем Билецким можно согласиться. Только насчет «самоподрывов» в украинских окопах в Донбассе, все же… Только лидеру украинских националистов не стоит делать вид, будто он не понимает: откуда столько трупов у украинских военных в ООС в условиях перемирия?

Все дело в том, что в большинстве случаев про гранаты — это Киев в официальных бумагах пишет для легковерных. На минах, на минах на самом деле чаще всего подрываются сегодня в тех краях «побратимы» Билецкого! На собственных противопехотных минах, которых у Украины в соответствии с ратифицированной ею 27 декабря 2005 года Конвенцией о полном запрете этого вида вооружений вообще быть вообще не должно. Ни единой, кроме учебных!

Для тех, кто не в курсе: Оттавский протокол или Конвенция о запрете противопехотных мин предусматривает полное уничтожение всех запасов противопехотных мин ненаправленного действия (за исключением небольшого количества мин, необходимых для обучения разминированию) и ликвидацию минных полей. Россия честно признала, что при огромной протяженности ее сухопутных границ без такого оружия отразить нападение наземных сил сильного противника она не в состоянии. И не стала подписывать Оттавский протокол. А Киев подписал. И, как водится в этой столице, снова всех обманул. Поскольку в действительности не только сохранил огромное количество противопехотных мин в своих арсеналах, но и несколько лет буквально вагонами валил их на линии фронта в Донбассе.

Чего, куда и сколько — никто вам не скажет даже в командовании ООС. Поскольку чаще всего такая деятельность украинской армии ее же командирами никак не документировалась. Все дело в том, что обе стороны вооруженного конфликта в Донбассе ведут войну без сплошной линии фронта. По причине нехватки личного состава оборона линии соприкосновения, протяженностью почти в 250 километров, носит исключительно очаговый характер. Взводные и ротные опорные пункты с обеих сторон оборудованы только у дорог, на господствующих высотах и на окраинах населенных пунктов. Между опорными пунктами в плохую погоду и по ночам можно ходить в полный рост, даже не пригибаясь. Чем до перемирия охотно пользовались диверсионно-разведывательные группы обоих противников.

 

Но когда вражеская разведка в кромешной тьме бродит прямо у тебя под носом — легко вечерком лечь спать и больше не проснуться вообще никогда. Чтобы избежать этакой напасти у участников конфликта в Донбассе единственное надежное средство — мины. Чем гуще их поставишь вокруг своего окопа — тем дольше проживешь. Такую солдатскую мудрость усвоили, похоже, все участники этой гражданской войны.

Мины там ставят не только вручную. По обе стороны линии фронта ударно поработали советские еще универсальные минные заградители типа УМЗ на базе автомобиля ЗИЛ-131. Они расшвыривали мины ПТМ-3, ПОМ-2, ПФМ-1С, ПДМ-4 просто охапками. Иначе говоря — «внаброс», на дистанцию от 60 до 120 метров вокруг УМЗ. Плотность такого минирования по нормативу — 0,1−0,2 мины на квадратный метр. И кто его знает, куда тогда приземлились и где ожидают теперь свою жертву якобы давно уничтоженные в соответствии с Оттавским протоколом те самые украинские ПТМ-3, ПОМ-2, ПФМ-1С и ПДМ-4?

За шесть лет войны бывший цветущий шахтерский край покрылся таким густым слоем этого смертоносного «добра», что в феврале 2019 года Управление ООН по координации гуманитарных вопросов (UN OSHA) официально признало Украину самой заминированной страной мира. То есть — Афганистан, Сирия и прочие зоны фактических и многолетних бедствий далеко позади наших соседей.

Но с этой бедой Украина живет уже не первый год. А что изменилось сегодня? Почему Киеву нынче приходится врать про будто бы резко участившиеся подрывы «захисников Вітчизни» на собственных гранатах?

Все просто. Когда вокруг прекратились артиллерийские, минометные и снайперские обстрелы, участники ООС принялись чаще вылезать из окопов. Допустим, просто побродить в позабытой тишине и погреться на последнем осеннем солнышке. Или чтобы сбегать на часок-другой к односельчанину Мыколе, воюющему в соседней траншее и поболтать «за жизнь». Но в разнеженном состоянии так просто наступить на таящуюся в траве и давно неизвестно кем поставленную на боевой взвод собственную смерть!

Ранения, полученные при этом украинскими военнослужащими, носят, говоря языком медиков, весьма характерный минно-взрывной характер. Посеченные осколками нижние конечности или оторванные стопы — самые легкие из них. Но при этом противопехотных мин, которые чаще всего и наносят такие телесные повреждения, у Вооруженных сил Украины, напомню, как бы давно нет. Вот и приходится Киеву всякий раз сочинять сказки про очередное «неосторожное обращение с гранатой». Ну, или утверждать, будто это «клятые сепары» с запрещенными минами как-то прокрались в украинский тыл и тем самым погубили очередного «захисника». Мол: а сами-то мы — ни-ни! Какие мины? Вы что?

Для размышлений — вот хроника самых свежих событий в зоне ООС из этой серии.

1 сентября 2020 года в зоне ответственности 30-й отдельной механизированной бригады ВСУ в Луганской области на противопехотной осколочной мине ПОМ-2 четверо украинских военнослужащих ранены, двое погибли.

5 сентября у населённого пункта Шумы под Горловкой подорвались полковник ВСУ Аполлонов и офицер одной из украинских бригад Залевский. Официальная версия — взорвалась «растяжка», сделанная неизвестными с помощью гранаты РГД-5.

В тот же день у населенного пункта Водяное подорвались трое морских пехотинцев ВСУ. Один выжил. От полученных ранений скончались старший матрос Слободяник и матрос Швед.

6 сентября двое неназванных военнослужащих ВСУ погибли во время тушения пожара в Донецкой области в районе населенного пункта Новгородское. Как утверждает штаб ООС, «смерть наступила в результате подрыва на неизвестном взрывном устройстве» их автомобильной разливочной станции АРС-14.

8 сентября, по сообщению пресс-службы Оперативно-тактической группировки «Восток», двое военных из состава сил ООС получили боевые ранения в результате подрыва на противопехотной мине ПМН-2.

15 сентября пресс-служба Оперативно-тактической группировки «Восток» по столь же печальному поводу снова взялась за перо. Вот новое ее сообщение: «В районе населенного пункта Водяное, что на Приазовье, во время проведения инженерных работ один военнослужащий из состава Объединенных сил подорвался на неизвестном взрывном устройстве. Воин получил ранения средней степени тяжести».

А 17 сентября весьма характерное сообщение пришло из той самой 35-й отдельной бригады морской пехоты, в зоне которой под Шумами еще 5 сентября подорвались уже упомянутые полковник Аполлонов и сопровождавший его офицер Залевский. Как водится, после ЧП командование морпехов организовало расследование. Наверх, в штаб оперативно-тактической группировки «Север», оно доложило, что Апполонов и Залевский, мол, сами виноваты: примерно за 250 метров от боевых позиций отклонились от согласованного маршрута и, как следствие, нарвались на минное поле.

Но штаб «Севера» решил перепроверить эту информацию. Направил в 35-ю бригаду собственную комиссию. Которая и выявила, что на самом деле настоящего расположения минных заграждений возле боевых позиций никто из украинских морпехов не знает. Самый свежий из представленных штабом бригады формуляров датирован 2018 годом. А с тех пор и тут мины ставили как и всюду в Донбассе — кто угодно и куда угодно. Поэтому передвигаться в тех краях любому крайне опасно.

При этом вы заметили: сегодня мы ни слова не говорим о мирных жителях, которым не повезло проживать возле линии фронта. Но на тех же минах, естественно, регулярно подрываются и совершенно далекие от войны люди. Только об этом никто и никогда не сообщает в армейских сводках из Киева.

Очень давно, в декабре 2017 года, тревогу по этому поводу забил было Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ). В его заявлении сказано: «Восточная Украина стала одним из самых заминированных мест на свете, что подвергает угрозе 220 тыс. детей, которые проживают, играют и ходят в школу в районах, засоренных минами, неразорвавшимися боеприпасами и другими смертоносными пережитками войны».

Представитель фонда на Украине Джованна Барберис потребовала от участников боевых действий «немедленно прекратить использование этого изуверского оружия, которым завалены жилые районы, что подвергает детей постоянной опасности быть убитыми и покалеченными». Только до сих пор, судя по происходящим событиям, госпожу Барберис никто не услышал.