Что означает имя судьи Хахалевой в истории российской коррупции
В марте 2018 года группа членов СПЧ выезжала в Краснодарский край, и я не помню в других регионах таких толп, рвущихся попасть на прием, чтобы показать толстые, за годы собранные папки документов. Чаще всего это были фермеры, обманутые с земельными наделами или участками, а в папках были многочисленные и всякий раз неутешительные для них решения судебных инстанций.
На заключительном совещании с участием губернатора речь тоже зашла о судьях, и возглавлявший тогда СПЧ Михаил Федотов в свойственной ему манере пошутил: «Что же, нам суды вообще распустить?» Что началось в зале!.. Набившиеся в него труженики села повскакали и стали кричать:
«Да! Распустить! Разогнать! Лучше наймем решал!»
В их рассказах мелькала одна и та же судья — Елена Хахалева. Сейчас многострадальные фермеры ликуют — свершилось! Спустя два года Высшая квалификационная коллегия судей (ВККС) управилась-таки, лишив Хахалеву статуса судьи «за прогулы». Ну, хоть так...
Между тем никто из этих фермеров и даже из тех, кто много про нее написал, живьем эту Хахалеву, по-моему, никогда не видел. В судебных заседаниях, как мы только что узнали из протокола ВККС, она участвовала нечасто, подпись свою под решениями не ставила и даже на ВККС по болезни не приехала, прислав адвоката. Имя Хахалевой стало таким же мемом, как Басманный суд, но случайно или закономерно оказалась она в глазах всей страны олицетворением судейской коррупции?
Роскошная свадьба дочери судьи (лето 2017 года) едва ли так уж уникальна, а рассказ о ней, снабженный фото и видео, не появился бы чуть не во всех СМИ сразу сам по себе: история была слита и раскручена кем-то, но с той же поляны. Разве что ее диплом юриста, полученный в тбилисском вузе, добавил изюминку, но и такое тоже бывало. Нишу того же самого мифа мог бы занять и другой зампредседателя суда (или, допустим, прокурор), и с этой точки зрения Хахалева — фигура совершенно случайная.
Неслучайно то, что это юг России, где ценнейший актив — не заводы, которые были приватизированы более или менее «в одни руки», а сотни тысяч гектаров плодороднейших, но разрозненных земель, где у каждого участка (надела) сначала был свой собственник, а начиная с 90-х за них ведется беспрерывная война. И тут не разовые рейдерские захваты, а тысячи таких захватов, и все они узаконены десятками тысяч судебных решений. А кто чем владеет на самом деле, понимают, как здесь говорят, только некоторые судьи. А еще тут Черное море: Сочи, Анапа... — как и кого здесь принимают, особенно с тех пор, как на зарубежный отдых госчиновников стали смотреть косо, рассказывать не надо...
Но я достоверно знаю, что после появления в печати сведений о дипломе Хахалевой и свадьбе ее дочери... скажем аккуратно: руководство судебной системы предлагало ей уйти по-хорошему, и статус, и пожизненное содержание сохранить, однако Хахалева — ни в какую! И еще три года никто не мог с ней справиться. Чем это объяснить? А только тем, что она и есть тот самый судья, который много чего про всех знает, и эти три года ушли на зачистку хвостов, прежде чем лишить ее наконец статуса, но, как можно предположить, вовсе не за то, за что надо было.
И это и есть доказательство судейской коррупции.
И это далеко не конец: покуда наша «символическая судья» дышит, и кое-какие знания из ее головы настоящим или придуманным коронавирусом не вышиблены, у нас, вероятно, еще есть шансы узнать много интересного.
О коррупции легко болтать «вообще». Не так уж сложно найти у госчиновника дом на соответствующей Рублевке или «Майбах» и спросить: откуда, мол... И это тоже коррупция, но за руку никто не пойман. Сложнее доказать, что вот это судебное решение, которое в любой нормальной правовой системе полагается за «истину», не просто незаконно, а еще и куплено. Поэтому в общественном сознании появляются фигуры, олицетворяющие собой общее знание о коррупции. Опросы общественного мнения указывают на снижение доверия к судам, но эти опросы по «репрезентативной выборке» — не о том. Спрашивать надо не у всех подряд, а у той части граждан, которая экономически и/или политически активна. Тут мнение будет едино, и даже у тех, кто по должности его вслух не произнесет, оно разве что более предметно. «Судья Хахалева» — вот образ российского правосудия в глазах не только краснодарских фермеров, но и всех, кто когда-либо с ним сталкивался.