Китай со своими средневековыми рынками и, возможно, плохо защищёнными лабораториями долгое время скрывал истинные масштабы эпидемии, бесстыдно преуменьшал число умерших и позволил вырваться за пределы страны вирусу, который теперь постепенно убивает мир, пишут экономисты Жан-Филипп Дельсоль и Никола Лёкоссен на страницах Le Figaro. В ответ на это Европа лишь вяло упрекнула Китай и вместе с ним Россию в распространении «опасных ложных слухов» и «обманных медицинских сведениях с ошибочными утверждениями» по поводу коронавируса.
В то же время поведение Пекина не оставляет никаких сомнений в его желании занять доминирующее положение в мире, считают авторы статьи. Под предлогом своих новых шёлковых путей он пытается подчинить слабые страны на всех континентах: вторгается в Южно-Китайское море, оспаривает территории Индии, поддерживает Венесуэлу, КНДР и Иран, с которыми заключил 25-летнее «стратегическое партнёрство» на $400 млрд. Хотя изначально президент Си Цзиньпин заявил о своём намерении снова вернуть рынку «решающую роль» и восстановить правовое государство, он, как в банановой или коммунистической республике, с помощью манипуляций конституцией обеспечил себе пожизненное президентство. Партийный аппарат укрепился и не даёт никому вздохнуть, интернет контролируется, данные подделываются могущественной государственной машиной. Крупные «частные» компании управляются «аппаратчиками» или их ближайшими родственниками, подчиняются компартии, местным властям или правительству и на каждом уровне производства остаются финансово зависимыми от государства. Иностранные компании нужны только для того, чтобы перенять их технологии: США оценивает потери из-за украденной Китаем интеллектуальной собственности в $225-600 млрд.
Под контролем китайского правительства оказалась не только экономика, но и всё общество, подчёркивают экономисты. В стране правит единомыслие, многие либералы попали в тюрьму, а журналисты и независимые адвокаты помещены под домашний арест или ссылаются в лагеря. В 2019 году было арестовано более 10 тыс. верующих, в основном христиан, а уйгуров и тибетцев «по старым добрым методам коммунистического тоталитаризма» задерживают, переселяют, держат в лагерях или убивают. Университеты обязаны придерживаться марксистской идеологии, в то время как Гонконг задыхается от тирании, которая нарушает контракт, подписанный с англичанами при передаче его Китаю.
Пекин пережил крах маоизма с помощью некоторых присущих капитализму нововведений и открыл страну для иностранных инвестиций, которые привлекала дешёвая рабочая сила и огромный новый рынок. Однако Китай остаётся коммунистический диктатурой, добившейся успеха с помощью «кумовского» капитализма, бюрократического империализма и деспотии. Европа, по мнению Дельсоля и Лёкоссена, струсила и терпит такого партнёра, опасаясь ответных действий. В торговом отношении, по данным Всемирного банка, в 2017 году средний коэффициент таможенных сборов составил 1.66% для Северной Америки против 3, 83% для Китая и 1,79% для Европы. Тем не менее ЕС никогда не встанет на защиту Гонконга, как это сделали США, Великобритания и Австралия, и не будет препятствовать компании Huawei, которую обвиняют в желании шпионить за всем миром. Трамп повышает пошлины из-за нечестной конкуренции Китая, а Евросоюз молчит и предпочитает вводить налоги на компании GAFA (Google, Amazon, Facebook, Apple).
Китай силён только благодаря слабостям других стран и особенно Европы, тогда как на карту поставлено будущее цивилизации. С начала эпохи Возрождения Запад обгонял Китай, признавая и защищая свободы и индивидуальные инициативы — без них восточное государство теперь кажется колоссом на глиняных ногах, потому что его фундамент полностью покоится на государстве и партии, которые уничтожают народ, уже уничтоженный своим прошлым. К тому же коррупция, с которой правительство борется только для победы в битве кланов, сама является порождением этой политико-административной тирании. Когда власть принадлежит небольшой группе людей (партии или касте) и следит за обществом, как господин за рабами, единственный способ выделиться — это самому стать аппаратчиком или прислуживать им, делая другим поблажки за плату. Коррупция становится неотделимой от общества и особенно от государства, как только вознаграждения распределяют не по заслугам или компетенциям, а только за раболепство. В таком государстве ещё может развиваться промышленное производство в количественном отношении, однако цифровая и виртуальная экономика может процветать только благодаря свободной креативности работников. Если Китай остаётся под игом деспотичной аристократии, в его экономике наметится спад, а общество ждёт раскол.
В заключение экономисты советуют Европе не уступать всемогуществу Пекина ради сиюминутной выгоды в промышленности, а защитить свои ценности и осудить его политику, пусть даже в виде символического жеста, как это делают с Россией Путина. По мнению авторов статьи Le Figaro, это отвечает интересам всего мира: какой бы ни была сейчас цена за такое решение, Европа снова встанет на путь экономического, интеллектуального и духовного роста, в основе которых лежит свобода. Она станет сильнее Китая и сможет противопоставить его безправовому государству своё правовое.