Этот текст посвящён исключительно аппаратно-управленческим вопросам, политики в нём практически не будет. И для начала я напомню основополагающую истину: любая группа, которая получила власть, начинает работу по изменению законодательства так, чтобы эту власть у неё нельзя было отобрать.
В этом нет ничего удивительного и даже социально-криминального, это чистая биология, сохранение комфортного пространства. Никто же не ругает людей, которые утепляют крышу или делают в доме тёплый туалет. Я сам помню, как меня дико раздражала ситуация, при которой на даче вечером жаркого дня нельзя было принять душ. Мне это казалось неправильным. Соответственно, когда появились газ и душ, я стал туда приезжать много чаще. Почему люди, которые получили власть, не могут осваивать свой дом? Только потому, что на этот дом претендуют другие? Не убедительно!
Но вот тут возникает любопытный момент: а что делать, когда модель власти, которой придерживалась эта группа, больше не работает? Вы что, всерьёз считаете, что все чиновники Администрации Президента считают, что действующая модель идеальна и её менять не нужно? Думаю, что таких немного. Хотя есть, конечно. Другое дело, что они твёрдо убеждены, что менять модель должны именно они, но в нашем случае, это не так принципиально.
Принципиально другое. Не работает финансово-экономическая модель. Совсем. И её нужно менять. Беда в том, что весь объём финансового-экономического законодательства менять эту модель не даёт. Его можно убрать только целиком, он слишком велик, менять его частично страшно сложно и такая работа сделает сам свод нормативных правил глубоко противоречивым на довольно длительный срок. Более того, нужно ещё убрать и весь чиновный аппарата, который вырос в рамках этой системы. Как быть в такой ситуации?
В 80-е годы поступили просто. Приняли закон «О кооперации», которым, фактически, отменили все законы и постановления о запрете бизнеса и частного предпринимательства просто закрыли глаза на все нормативные акты, которые ограничивали «нетрудовые доходы». Статья 88 УК (запрещающая валютные спекуляции) действовала до середины 1996 года — но последние годы просто не применялась. И начали строить капитализм, при том, что формально законодательство это запрещало. А уже потом начали ликвидировать противоречия, например, систему защиты работников, принятую в рамках социалистического Кодекса законов о труде.
В 90-е тоже было весело. Было принято решение о приватизации, но реализовать его в «гайдровско-чубайсовском» варианте было невозможно, поскольку он противоречил всем законам, божественным и людским. И менять эти законы было сложно, поскольку некоторые из них были только что приняты. И тогда было принято аналогичное решение: что процесс приватизации происходит по отдельному законодательству, специально под него принятому. И, соответственно, приватизационные акты стандартным законам не подчиняются. Выражаясь традиционным русским языком, «чубайсята», бойцы приватизации, были опричниками. В задачу которых входило разрушить традиционное законодательство, привить всему обществу некие принципы, которые действующему законодательству противоречили. И, соответственно, они (в рамках своих полномочий) из-под действия этого законодательства были выведены.
Результаты мы видим: рейдерские захваты, отсутствие судебной системы, отсутствие права частной собственности, которое заменено на господство силового захвата и борьбу силовых «крыш». Ничего такого, дело обычное. Но! В этой ситуации, как мы видим, складывается довольно опасная ситуация. Частично я её описал во вчерашнем выступлении, но сейчас имеет смысл главный тезис повторить.
Попытки заставить государственный аппарат совершить некие конкретные действия (очень упрощённо, довести до людей бюджетные деньги) упёрлись в тупик. Приватизационный государственный аппарат любые деньги, попадающие ему в руки, рассматривает как приватизированный, то есть частный, ресурс. Соответственно, они распределяются в рамках приватизационных схем и процедур, которые передачу частных денег в руки каких-то там граждан («быдла») не предусматривает. Для решения этих задач предусмотрена масса механизмов и работают они отлично. Вице-премьеры, министры, губернаторы отлично отдают деньги в руки «правильных» структур, а вот в руки нуждающихся они попасть не могут в принципе. Поскольку система не предназначена для решения таких задач. Она создана для приватизации, она занимается приватизацией и ничем другим заниматься не может и не будет.
Попытки Путина угрожать, заставлять и даже уговаривать чиновников («ребята, вы же сами под себя яму роете!») ни к чему не приводят. И привести не могут, поскольку поодиночке они все с Путиным согласны (несогласные, которые были, давно сбежали или сидят), причём абсолютно искренне. Но каждый из них против системы идти не может; дело даже не в том, что они не умеют, а в том, что это бессмысленно, система всегда сильнее. Они не могут ей противоречить и по причине личной безопасности (лучше быть уволенным, сохранив накопленные активы, чем идти на систему с голыми руками, рискуя уже просто головой), слишком много они от неё получили. Ну и, скажем прямо, фантазии у них не хватает, что-то новое и альтернатное придумать. И, как следствие, для политической власти (читай — Путина) создаётся крайне опасная ситуация, при которой уже можно говорить о выживании.
И замена персонажей ни к чему не приведёт, поскольку новые люди знакомы с системой ещё хуже старых, а значит неминуемо начнут делать ошибки и нарушать правила и нормативные акты. После чего конкурентная, по сути, система управления их мгновенно сожрёт. Оно им надо? Замена Мишустина на Белоусова тут ничего не даст: в рамках действующей нормативной базы разработать нормальную концепцию развития невозможно. И даже если убрать Набиуллину и заменить её на Глазьева, а Силуанова — на нормального специалиста по финансам, всё равно, быстро эффекта не получится. Система будет сильнее.
Что же тут делать? А можно предложить один вариант, который, собственно, очень похож на тот, который был реализован в 80-е и 90-е годы. А именно, создать параллельную систему управления, которая не будет подчиняться «старому» правительству. То есть создать что-нибудь вроде Спецкомитета по экономическому росту, который не будет подчиняться не просто правительству, но и действующему законодательству в части выполнения своих задач (воссозданию воспроизводственного контура российской экономики). Решение которых и будет их главной задачей.
В рамках этого Комитета должны быть Агентства развития, капиталы которых будут формироваться из эмиссионных денег. Они, на проектной основе, будут заказывать создание предприятий. Должны быть сделаны специальные банки, которые обслуживают финансовый оборот этих предприятий (кредитуют оборотные средства по низкой ставке), причём они не имеют права иметь валютные лицензии (а зачем?). Любые ограничения, которые будут со стороны правительства и Центробанка (обязательно будут!) должны пресекаться Администрацией Президента с обязательным увольнением виновных лиц (как увольнялись все, кто был за социализм в конце 80-х и против приватизации в 90-е).
Уточнять систему я не буду (тут много можно придумать вариантов), но её суть очень похожа на работу Госкомимущества первой половины 90-х годов. Только там политическую крышу осуществлял МВФ (напомню, что именно по требованию МВФ был уволен Полеванов, который эту систему пытался изменить в пользу страны), а здесь это должны быть Администрация Президента. Ну и, должен быть создан Совет руководителей новых предприятий, который должен объяснять, какие законы (например, налоговые) должны быть изменены для того, чтобы система работала нормально.
Отмечу, что один из вариантов такой системы, был нами разработан в 1995-96 годах, в рамках программы восстановления сбережений граждан, утраченных в результате гайдаровских реформ (отметим, целенаправленно, чтобы граждане своими сбережениями не мешали гайдаровским дружбанам дербанить страну) и, как показал расчёт, эмиссионные деньги в рамках той схемы никакой инфляции бы не создавали. Напротив, сфера оборота рубля настолько вырастала, что неминуемо требовались дополнительная эмиссия для обеспечения нормального денежного оборота. Что, естественно, существенно увеличивало поступление налогов в бюджет. Найти это предложение в недрах правительства, скорее всего, не удастся, но можно эту работу и повторить.
В общем, вариант создания параллельной системы представляется мне достаточно перспективным, тем более, что два раза такой вариант уже прошёл («Бог Троицу любит»!). В общем, прошу данный вариант считать моим вкладом в дело реформирования страны и преодоления того тупика, в котором оказалась политическая власть страны в процессе преодоления эпидемического кризиса.