Как Малую Русь превращали в великое село

Как и в других сферах приложения дискриминационной языковой политики, в области культуры Ющенко выступил хранителем и приумножителем наследия своего «отца» Кучмы.

Ещё в 2000 году львовский городской совет под руководством Васыля Куйбиды ввёл «мораторий» на трансляцию в общественных местах города песен на русском языке. Центральная украинская власть, тотально контролируемая Кучмой, никак не отреагировала на вопиющее нарушение конституции и прав человека. После же вступления в силу подписанной Украиной Европейской хартии языков львовский «мораторий» был… продлён.

В последнее полугодие правления Кучмы и горсовет Ивано-Франковска запретил массовые мероприятия и публичные объявления не на державной мове. Суд признал это распоряжение незаконным, но местные власти отказались выполнять судебное решение. Центральная власть (уже в лице Ющенко) предпочла не вмешиваться.

Кино и «німці»

На третий месяц правления «подлинно европейского президента» им был подписан закон «О концепции государственной политики в области культуры на 2005-2007 гг.» (№ 2460 от 03.03.2005 г.). «Региональные языки» данным актом исключались из государственных целевых программ по подготовке, изготовлению, распространению информации о культурных ценностях Украины. Впрочем, для культурной жизни многонациональной Украины «потеря» сия была невелика.

Гораздо больше возмущения вызвало постановление кабмина от 16 января 2006 г., по которому кинотеатры с 1 июля 2007 г. обязывались показывать не менее 70% фильмов на украинском языке. Тогда как даже по данным традиционно лояльны к русофобской власти грантоедских «социологических» контор, только 13 % граждан Украины поддерживало дублирование российских фильмов на украинский. 46% выступали против и 32% допускали титры, но без звукового дубляжа.

И граждан можно было понять. Даже на втором десятке лет незалежности украинский не воспринимался как язык бытового общения героев художественных произведений. По законам реализма городские персонажи должны были говорить на русском, сельские – на своих малороссийских или русинских наречиях (с которыми диячи культуры с советских времён боролись как с суржиком). Помню, как в 70-х даже мы – ученики украинской школы – потешались над украинским дубляжом телефильма «Щит и меч» (ну требовалось советской власти время от времени демонстрировать, что УССР всё же украинская республика). Каждый из моих одноклассников сражал остальных на перемене особенно запомнившимися ему цитатами. Крылатыми стали несколько. Но подлинным хитом – «Гэнрыху, сынку, ты мэнэ бэнтэжыш». Даже «понаехавшим» детям спального района это представлялось верхом сюра: мова села из уст оберфюрера СС Вилли Шварцкопфа в исполнении характерного Масюлиса.

С 1941 по 1943 г. господа в такой форме и утверждали украинизацию Киева

За тридцать лет мало что изменилось. Поэтому и запаниковали кинопрокатчики. Вроде бы только стали возрождаться кинотеатры после постперестроечного запустения, а тут… «…Народ не шел на украинские сеансы, – жаловались в Украинской ассоциации содействия развитию кинематографа. – В Одессе, например, шел фильм на украинском, и приходило 9 зрителей, а русскоязычный сеанс собирал 200 человек». Прокатчики подали на правительство в суд.  И, чтобы не дразнить «пастуха гусей», повод для иска выбрали сугубо аполитичный. Дело в том, что кабмин обязал прокатчиков дублировать фильмы за свой счет. Но, заявил президент вышеупомянутой Ассоциации Михаил Соколов, «мы против того, чтобы государственная политика проводилась за наш счет». В итоге Апелляционный суд Киева 17 октября 2006 г. отменил постановление кабмина.

Тогда правительство изменило принуждение на «добровольно-принудительный» метод. С кинопрокатчиками был подписан (следует полагать, под угрозой лишения лицензий, как это было сделано с теле- и радиовещателями) некий «меморандум о сотрудничестве». По нему к концу года должно было дублироваться 100% детских кинофильмов иностранного производства и 50% лент для взрослой аудитории. Однако и последний показатель до конца года «не дотянул». После того как Ющенко «выразил убеждение», что «решение Апелляционного суда Киева будет пересмотрено, потому что оно не отвечает национальным целям», 24 декабря 2007 г. Конституционный суд фактически запретил показ кинофильмов на русском языке (в т. ч. по ТВ) без дублирования на мову или без украинских субтитров.

Ющенко сам признал, что «дал поручение генпрокурору внести протест» на решение Апелляционного суда. Это было откровенно антиконституционным давлением со стороны первого лица государства на суд и прокуратуру. Закон «О прокуратуре» гласит, что вмешательство должностных лиц в деятельность прокуратуры запрещается и «влечет за собой ответственность, предусмотренную законом». «Обращение должностных лиц к прокурору по поводу конкретных дел... не могут содержать каких-либо указаний или требований по поводу результатов их решения». А Конституция Украины предусматривает в случае нарушения президентом закона его ответственность в виде импичмента.

В связи с решением Конституционного суда Украины МИД РФ 9 января 2008 года указал на «очередное подтверждение нежелания украинских властей полностью и добросовестно выполнять свои международные обязательства». Подчёркивалось «несоответствие Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств, предусматривающей поощрение властями распространения кинопродукции на языках меньшинств». В ответ украинский МИД выступил с заявлением, в котором «в очередной раз обратил внимание» на то, что «объектом хартии» якобы «является защита языков, которые находятся под угрозой исчезновения, а не языковых прав национальных меньшинств». На этой лжи, как мы «в очередной раз обращаем внимание», и зиждется вся языковая политика Украины последних десятилетий.

Интересно, что в защиту украинской позиции выступила спикер Партии регионов Анна Герман. Москву она обвинила во вмешательстве во внутренние дела Украины. Однако же РФ как член Совета Европы имела полное право высказываться по поводу выполнения Украиной принятых на себя международных обязательств. А это не только хартия (инициированная Советом Европы), но и ратифицированная Украиной Европейская конвенция по правам национальных меньшинств. По ней нельзя ухудшать положение национальных меньшинств, существующее на момент ратификации. Ухудшалось ли положение нацменьшинств из-за ограничений, вводимых обязательным дубляжом кинопроката? Вопрос риторический.

«Лучше бы Герман объяснила, почему проблемы – действительно актуальные для Украины – поднимают не представители украинских политических партий, а дипломаты соседнего государства, – писал ведущий обозреватель знаменитого тогда киевского еженедельника «2000». – Почему – вот конкретно мои, Сергея Лозунько, права (и, полагаю, миллионов таких, как я) – защищает Москва, а не, скажем, Партия регионов?»

Кстати, права русскоязычных кино- и телезрителей ухудшались в 2006-2007 гг. при премьере Януковиче, лидере Партии регионов. До сего персонажа у нас ещё руки дойдут.

А в 2008 г. Минкульт под руководством нового министра Васыля Вовкуна (назвавшего русский язык собачьей мовой) перестал выдавать разрешения на прокат фильмов с русским дубляжом даже при наличии субтитров. Дополнительно было введено положение о том, что все фильмы украинского производства, независимо от того, кто их снимает – скажем, великая Муратова или какой-нибудь Илленко, должны демонстрироваться на территории Украины только на украинском языке.

Даже такой записной русофоб, как Отар Иоселиани пытался вправить мозги укранизаторам кино: «Я лично категорически против того, чтобы мои картины дублировались. Я также категорически против быстроиспеченного субтитрирования. Считаю, что это эрзац…. Я, как режиссер, мучаюсь вместе с актерами над мелодикой фразы, смысловыми акцентами. А в результате с экрана звучат незнакомые голоса, совершенно чужие интонации, не соответствующие твоему замыслу. С другой стороны, насколько зрителю сложнее воспринимать изображение, жесты актеров, пластику фильма, поминутно опуская голову, а затем возвращаясь к тому, что происходит на экране! Для представителей нашей профессии это драматично. Фильм – не радио».

Театральный облом и книжное обрезание

Ещё при Кравчуке и Кучме количество государственных русских драматических театров сократилось в три раза (с 43 до 13). Дальше давить их было уже неприлично (даже по меркам ющенковсих шариковых). Поэтому очередной куме Ющенко – безвестной певичке Билозир, ставшей министеркой украинской культуры, оставалось только «подправить идеологическое направление» репертуара. В качестве полигона был выбран столичный театр Русской драмы под руководством Михаила Резниковича. О том, как на место одного из любимейших учеников Товстоногова сразу после победы «оранжевой революции» пытались поставить фашистку Роговцеву и какую роль играла в этом кукла Сумская, – отдельная история. Правда, не со счастливым концом для обеих. За Резниковича вступились такие мэтры, что Ющенко решил не раздувать скандал.

«Идеологической правке» подверглась и литература на русском языке. Начали с классиков, писавших о Малороссии. Так в «правильном» украинском переводе Гоголя  исчезло всё, что в оригинале содержит корень «рус-»: русские земля, человек, дух... Теперь это «козацька земля», «наша земля», «козацька душа». А «Новороссия» ныне – «увесь той простір». «Православная русская вера», та вообще исчезла. Переводы эти вышли ещё при Кучме, но идеологическое обоснование «реставрации истинных замыслов» Гоголя было дано именно при Ющенко.

Да что там русская литература! Даже «основоположники украинской историографии» подверглись ритуальному обрезанию. Так труд Костомарова «Богдан Хмельницкий и возвращение Южной Руси к России» лишился в заглавии шести последних слов. И это знаменовало оранжевый переворот в исторической науке.

Именно в таком – обрезанном, перевёрнутом виде преподавались теперь в украинском образовании гуманитарные дисциплины. Впрочем, ющенковская дискриминация русских и русскоязычных в образовании – предмет следующей нашей статьи.

(Продолжение следует)