То, как он кашлянул в ладони на пресс-конференции, вылилось в целую историю. Ему пришло 500 писем со словами поддержки со всей Швеции, а его начальник назвал нападки на него необоснованными. Страна запретов Швеция осталась открытой, когда все остальные закрылись, и в задачу Андерса Тегнелля (Anders Tegnell) входит объяснить, почему.

«Мы можем продолжать придерживаться своей стратегии очень долго», — говорит он, подчеркивая, насколько сложным экспериментом представляется попытка держать общество закрытым многие месяцы. В то же время показатели смертности в Швеции растут быстрее, чем в остальной Скандинавии.

В 14:40 в понедельник в конце марта у входа в Управление общественного здравоохранения Швеции появился сотрудник службы доставки цветов. Букет, отправленный анонимно, предназначался Андерсу Тегнеллю.

Это была молчаливая благодарность ранее никому не известному чиновнику, который сейчас прославился на весь мир как лицо «шведского эксперимента» в битве с covid-19.

Две недели спустя норвежский журналист в медицинской маске с группой других представителей СМИ ждал Андерса Тегнелля, чтобы взять у него интервью. Только что закончился ежедневный брифинг, после которого норвежец Эйстейн Боген (Øystein Bogen) сообщил: его редакция в Норвегии считает, что Швеция — это зона высокого риска. Опасная страна. Руководители потребовали, чтобы он надел дополнительную защитную экипировку.

63-летний главный эпидемиолог, специализирующийся на инфекционных заболеваниях, оказался в самом центре парадокса, он попал между двух огней — благодарностью шведов и удивлением и скепсисом остального мира.

«Мне все больше кажется, что идея, что мы в Швеции очень странные, не выдерживает никакой критики», — говорит Андерс Тегнелль.

Пришло время «национализма в сфере общественного здравоохранения»

Во время кризиса, вызванного коронавирусом, Швеция кажется островом ответственной свободы в океане закрытых обществ. Школы и детские сады там по-прежнему работают — как и церкви, рестораны, фитнес-центры и парикмахерские.

 

Ограничений мало: нельзя собираться более чем по 50 человек, нельзя есть в закрытых помещениях ресторанов. Но рекомендации очень ясны, и их повторяют по 30 раз на дню: оставайтесь дома, если у вас есть симптомы. Берегите себя, если вы в группе риска. Соблюдайте дистанцию. Мойте руки.

 

Основная идея в том, что полностью сдержать вирус не удастся. Вместо этого власти делают ставку на «народный разум» — сочетание здравого смысла и общественного мнения. Люди добровольно меняют свои привычки благодаря доверию, которое десятилетиями выстраивалось между властями и населением.

Поддержка правительства шведским населением настолько велика, что даже говорят о расцвете «национализма в сфере общественного здравоохранения», в рамках которого Швеция прославляет себя как нацию с уникальным здравым смыслом в окружении паникующего мира, отрицающего научные данные.

«Мы предпочитаем, чтобы вирус распространялся плавно, а не скачками, что может случаться, если вы полностью закроете общество, а потом внезапно откроете его снова, — говорит Андерс Тегнелль. — Нам бы хотелось, чтобы все происходило немного помедленнее»

Berlingske: Цель шведской стратегии — быстрее достичь коллективного иммунитета?

Андерс Тегнелль: Нет, мы не к коллективному иммунитету стремимся, а стараемся замедлить распространение вируса. В этом смысле наша стратегия не отличается от датской или норвежской. В то же время большинство экспертов сходятся во мнении, что остановить вирус можно только при наличии массового иммунитета или при наличии эффективной вакцины. Это единственные способы. Все остальное — решения временные.

— То есть коллективный иммунитет — это не основная цель, а побочный продукт вашей стратегии?

— Да.

— Сейчас в Швеции инфекция распространяется достаточно медленно?

— Нет, мы бы хотели, чтобы все происходило еще медленнее, но пока что система здравоохранения Швеции справляется. Сотрудники больниц усердно работают, особенно в стокгольмском регионе, но 20% мест в отделениях интенсивной терапии еще свободны.

Андерс Тегнелль прославился своей непринужденной манерой одеваться. Красные брюки и красный свитер, или зеленый, или черный. Никаких костюмов. Растрепанная прическа только способствует впечатлению, что этот чиновник только что выполз из самого отдаленного угла шведской администрации. Его обвиняют в высокомерии и в том, что он превратил шведский народ в подопытных кроликов. Кое-кто считает его национальным героем, другие — предателем.

«Сколькими жизнями вы готовы пожертвовать, чтобы не дать экономике пострадать еще больше?» — задал ему риторический вопрос Юаким Роклёв (Joacim Rocklöv), профессор эпидемиологии Университета Умео.

Неэкономический расчет

Сам Андерс Тегнелль подчеркивает, обращаясь ко всем, кто желает его слушать, что он лишь передает рекомендации органов здравоохранения, в которых работают сотни преданных своему делу экспертов. Для них экономика не важна.

— Органы здравоохранения не занимаются финансовыми расчетами, наша задача — здоровье народа. Но мы действительно смотрим на последствия для общественного здоровья под более широким углом. Например, решение не закрывать школы было связано с тем, что это сказалось бы на жизни многих медиков, у которых тоже есть дети. Кроме того, на здоровье детей, остающихся дома в нестабильной обстановке, это тоже могло бы сказаться негативно.

Также, подчеркивают шведские власти, полезны спорт и физические упражнения. Люди прекрасно могут сами протереть после себя беговую дорожку в фитнес-центре или не ходить туда, если у них появились симптомы болезни.

— В Швеции сейчас больше умерших на единицу населения, чем в остальной Скандинавии, и разница эта растет. Вы по-прежнему считаете шведскую стратегию подходящей?

— Думаю, очень опасно начинать говорить об уверенности в чем-либо в такой ситуации. Мы постоянно следим за развитием событий. Сейчас в Швеции столько смертей из-за того, что инфекция, к сожалению, активно распространяется в домах престарелых. Это очень печально, и мы активно ищем решение и пытаемся ответить на вопрос, почему мы в Швеции оказались в такой ситуации при том, что мои датские коллеги, как я понимаю, ни с чем подобным не сталкиваются.

Примерно в половине всех домов престарелых в Стокгольме были зафиксированы случаи заражения, а смертей больше всего среди самого пожилого населения, за счет которого цифры смертности в Швеции и растут.

— Вы закрыли дома престарелых для посещений лишь в начале апреля. Слишком поздно?

— Нет, все, конечно, гораздо сложнее. Мы видели, что люди сами перестали посещать дома престарелых еще раньше, так что основная причина должна быть в другом. И какова она, мы пока точно не знаем.

Никаких выводов ранее чем через несколько лет

В Швеции замедлился темп жизни. Общественным транспортом стали пользоваться гораздо меньше, многие работают из дома, у компаний меньше покупателей и меньше доходы.

 

Есть много признаков того, что шведская модель работает, отмечает Андерс Тегнелль. Обычные сезонные заболевания, такие как грипп, распространяющиеся сходным с коронавирусом способом, в этом году прекратились очень быстро благодаря тому, что люди следуют рекомендациям и соблюдают социальную дистанцию, моют руки и остаются дома, если у них есть какие-либо симптомы.

 

«Для нас очень важно, что мы сможем придерживаться этой стратегии еще очень долго. Совсем не сложно оставаться дома, если ты болен. И хотя это может быть тяжело для пожилых и особо уязвимых людей, уменьшить контакты с ними нетрудно», — говорит Андерс Тегнелль.

— Вы не можете закрыть школы на полгода. Возможно, люди и могут несколько месяцев не ходить к парикмахеру, но неправильно принуждать их к этому. Многое совершенно перестанет функционировать, если все это будет продолжаться слишком долго, поэтому мы решили сосредоточиться на мерах, которые, по нашему мнению, наиболее эффективны.

— Но весь остальной мир, в том числе Дания, смотрит на Швецию и удивляется.

— По-моему, это взаимно. Шведы тоже часто с удивлением смотрят на Данию, не понимая, почему вы поступаете так, как поступаете.

— Разумно ли в данный момент сравнивать две наши страны?

— Я думаю, пока что рано делать конкретные выводы.

Ранее Андерс Тегнелль объяснил норвежскому журналисту с TV 2 в маске и перчатках разницу между норвежской и шведской моделями. Он подчеркнул, что страны ведут переговоры, стараясь использовать полезный опыт друг друга.

— Но окончательный ответ на вопрос, какая стратегия работает лучше всего, мы получим еще не скоро.

— Речь идет о месяцах или о годах?

— Мы говорим о нескольких годах. И вовсе не факт, что тогда мы увидим большую разницу между нашими странами.