Анна Долгарева: Об успешном построении языкового гетто для русскоязычной Украины

Прекрасно помню, как в мои школьные годы в городе Харькове моим родителям пришло в голову перевести меня в физико-математический лицей; все бы хорошо, но поблизости таковой нашелся только один — с украинским языком обучения. Не то чтобы учителя были рады, что им приходится во время уроков разговаривать исключительно на нем, но многие из них смирились, хотя были и нонконформисты. Так моя лексика обогатилась кадаврами вроде «похидна», в которую превратился математический термин «производная», «доданок», что означало «слагаемое» и многие другие удивительные слова, которые моя память милосердно не сохранила. Запомнилось другое: на украинский язык была переведена вся периодическая система Менделеева. Водород стал Гидрогеном (следовало уважительно писать названия элементов с большой буквы), углерод Карбоном, а ртуть Меркурием. Определенная логика в этом прослеживалась, но несколько ломала мои обостренные представления о прекрасном.

Отучившись, я сбежала в Петербург, чтобы не видеть ничего подобного больше никогда в жизни. До Майдана было еще далеко, но мне хватило.

И вот теперь я гляжу на украинские новости. А конкретно на закон о среднем образовании на Украине. Русский язык обучения неуклонно сокращается. Может, потому что сокращается количество русскоговорящих? Да вроде нет. Просто теперь они оказываются в положении унтерменшей.

Ну, с украиноговорящими все понятно. Для крымских татар возможно обучение на родном языке в течение всей школы, но с углубленным изучением украинского. Для носителей языков Евросоюза – вторая модель: в начальной школе они учатся на родном языке, дальше все больше и больше предметов читаются на украинском, и в конце обучения процент годового учебного времени на украинском должен доходить до 60%. А вот русскоязычные уже с пятого класса должны учиться на украинском не менее 80% учебного времени, вот такая евроинтеграция.

Вспоминается насильственная украинизация времен столь ненавидимых Украиной большевиков; тогда пытались увеличивать количество украинских школ и вузов, но никто не пытался загнать в прокрустово ложе смешного комедийного языка маленьких детей насильственно, без права выбирать.

Русскоязычные дети не смогут никуда деться, вот в чем кошмар. Для них, единственных из всех, предусматривается жесткая схема, в которой их родному языку уже с самого раннего возраста отводится неравноправная роль. Какой-нибудь венгроговорящий из Закарпатья сможет учиться на родном языке, хоть и с углубленным изучением украинского, до самых старших классов. Русскоязычный – нет.

«Да никто не тронет ваш русский язык». «Да что вы переживаете за русскоязычных, никто их не угнетает». «Да все в порядке с русским языком». Помните все эти лозунги прекраснодушных, да просто душных глупцов с Майдана? Верили ли они в это? Не знаю, возможно, что и да. Этими людьми было так легко манипулировать. И сейчас, я уверена, они строчат посты в блоге, оправдывая это решение украинской власти, «президента мира» Владимира Зеленского. Мол, русский язык – это государственная угроза Украине, мол, русский язык занял слишком крепкие позиции в украинском языковом поле (все проклятые большевики!), и теперь необходимо выправлять сложившееся положение.

Но, позвольте, Украина независима уже второе поколение, а число желающих приобщиться к «самому мелодичному языку Европы» (так нам говорили на уроках украинского) растет мало и неохотно. Остался единственный выход – жесткое насилие, так, ребята? Что бы вы ни говорили о соблюдении прав человека, о свободе выбирать, ваш единственный инструмент в борьбе с языком и культурой – насилие, шпицрутен, гетто.

Если ты русскоязычный – ты третий сорт. Первый сорт – деревенский гопник, который разговаривает на суржике; второй – румыны и венгры из западных областей, они не представляют угрозы, но должны изучать государственный язык, вполне логично. (Посмотрим, что запоете, когда Закарпатье отложится). А русскоязычные – третий сорт, с их правами можно не считаться, поучились первые три года школы на русском – и хватит.

Конституция Украины, вроде бы, гарантировала всем воспитание и обучение на родном языке. Украинцы не могут сдержать визгов по поводу российского референдума о внесении изменений в российскую Конституцию. Оно и понятно: в их собственной стране Конституция используется вместо туалетной бумаги, сметенной с прилавков в коронавирусной панике.

О милые русскоязычные дети, пламенно встававшие в красивые позы на Майдане. Теперь ваша поза не будет красивой: вас в нее поставили и не дадут возможности принять иную. Но, я уверена, и в этой позе вы будете визжать о том, что были правы и что украинское правительство принимает верные, необходимые меры. Ничто так не страшно, как признать, что ты ошибался. Ничто.

Анна Долгарева