Начался показательный процесс по обвинению России в гибели рейса МН17

9 марта в строго охраняемом комплексе аэропорта Схипхол в пригороде Амстердама начались судебные слушания по делу о катастрофе малайзийского рейса МН17. Чтобы задать необходимую тональность слушаниям, датский прокурор Тейс Бергер заявил о наличии у суда «весьма серьезных указаний на то, что Россия намерена сорвать судебный процесс», а «множество свидетелей преступления опасаются за свою жизнь».

По делу проходят четверо обвиняемых – россияне Игорь Гиркин, Сергей Дубинский, Олег Пулатов и украинец Леонид Харченко. Все они не явились на слушания. Трое не имеют адвокатской защиты, а Пулатова защищает заочно международная группа, состоящая из двух голландских и одного российского адвокатов.

Прокурор в своём обвинительном заключении утверждал, что сбившая МН17 ракета «Бук» была запущена с территории, контролируемой донецкими ополченцами. Он сообщил также, что один из анонимных свидетелей обвинения, обозначенный как М58, входил в отряд ополчения, располагавшийся неподалеку от места старта «Бука». По его показаниям, люди, совершившие выстрел, сначала были рады попаданию, так как им сказали, что сбитый самолёт принадлежал военно-транспортной авиации. Они лишь позже узнали о том, что это был гражданский борт. Кроме того, по заявлению Т. Бергера, российские спецслужбы пытались взломать компьютеры малайзийских и датских следователей, занимавшихся катастрофой рейса. «Эта информация бросает густую тень подозрений на ход всей истории. Имеются очень большие основания утверждать, что российское правительство хочет сорвать расследование и не стесняется даже пользоваться для этого услугами специальных служб. Российские спецслужбы обвиняются в многочисленных убийствах, которые они совершили в различных странах. Но нами будут предприняты все меры для заслушивания свидетелей в безопасной для них обстановке, и вмешательство Москвы не скроет правду о том, что случилось».

«Судьба рейса МН17 стала наглядным примером того, как Москва ведет свои кампании по дезинформации, и понятно, что мы пока еще не увидели их конца», – заявила в свою очередь другой прокурор Дейди Вуи-а-Цой (Dedy Woei-a-Tsoi).

Объём и направленность предоставленных суду материалов не вызывают сомнений в обвинительном уклоне процесса. Видимо, по этой причине суду не предложен к рассмотрению ряд материалов чрезвычайной важности, которые могли бы воссоздать картину случившегося в совершенно ином виде.

Начнём с того, что 12 августа 2014 года госсекретарь США Джон Керри заявил на пресс-конференции в Вашингтоне: «Мы видели взлет. Мы видели траекторию. Мы видели удар. Мы видели, как этот самолет исчезает с экранов радаров. Так что нет никакой тайны в том, откуда что взялось и откуда поступило оружие». Керри имел в виду спутниковые снимки спецслужб США. Российский МИД тут же призвал обнародовать их. Однако, как заявила помощник госсекретаря Виктория Нуланд, «вся информация, которой обладало американское правительство (включая секретную), была передана голландским следователям».

А в официальном заявлении прокуратуры Нидерландов по поводу полученных спутниковых снимков отмечается, что «из-за повышенной облачности у Совместной следственной группы (ССГ) нет качественных снимков взлета ракеты, но есть снимки местности до и после катастрофы». Однако и эти «мутные» снимки следствие засекретило, не объяснив причины такого решения. Экспертное заключение по этим снимкам могло бы определить важнейший момент преступления: локацию пуска «Бука».

Другой возможностью выяснить этот принципиальный вопрос являются материалы корпорации Maxar Technologies, которая занимается предоставлением услуг по космическим снимкам в гражданской области и одновременно сотрудничает с Пентагоном. Эта корпорация специализируется на создании систем коммуникации, наблюдении Земли, обслуживании орбитальных спутников и т. д. Она неоднократно демонстрировала свои возможности мониторинга из космоса – публиковала, например, снимки неудачных стартов иранских ракет. Однако следствие почему-то не стало прибегать к помощи этой корпорации.

Не менее характерно и то, что ССГ не захотела сотрудничать с российскими представителями и принимать к рассмотрению материалы следственного эксперимента – два подрыва боеголовки «Бук» вблизи муляжей кабины «Боинга». Российские материалы были отвергнуты без рассмотрения. Хотя в соответствии с универсальными правилами дознания каждая версия должна быть рассмотрена уполномоченными лицами для определения её соответствия составу преступления. Только после этого она принимается или отвергается. Такой работы проделано не было.

Еще более удивительным стало отношение к информации немецкого детектива Йозефа Реша, который до сих пор готов предоставить следствию материалы сенсационной важности. Однако суд не пожелал с ним сотрудничать. В 2015 году Йозеф Реш по заказу неизвестного лица сообщил, что этот человек готов заплатить крупное вознаграждение за предоставление объективной информации о преступлении в отношении МН17. В 2015 году на детектива вышел информатор, который передал ему документы, касающиеся крушения МН17, и получил за них 15,5 миллиона долларов США.

Й. Реш сообщил о документах в голландскую и германскую прокуратуры, ожидая, что к ним будет проявлен интерес. Более того, часть документов он направил в ССГ. Однако диалога не произошло. Зато его ячейку в швейцарском банке арестовали, а затем вскрыли в надежде найти в ней нужные материалы. Однако никаких материалов в ячейке не обнаружили, и интерес к детективу угас. В июле 2019 года Реш написал открытое письмо в ССГ о своей готовности передать следствию имеющиеся у него материалы. Правда, поставил условие – передача материалов должна быть произведена в присутствии представителей прессы. В ответ – опять тишина. Хотя по законам дознания казус Реша должен быть отработан следствием и по нему должно быть вынесено решение. А в силу публичности заявлений Реша решение должно стать достоянием гласности.

Вместо этого следствие предложило суду кандидатуры пяти анонимных свидетелей, зашифрованных специальными индексами, которые и станут основными источниками информации. Личности их раскрываться не будут, и, соответственно, достоверность их информации останется весьма относительной. Вместе с тем суд объявил, что «слушания будут долгими и трудными и он рассчитывает на их завершение в течение 5 лет».

Такое количество процессуальных нарушений лишь усиливает подозрения в ангажированности следствия. Впрочем, у людей, которые следят за развитием событий, сомнений на этот счёт почти не осталось.

Миру предстоит наблюдать долгий спектакль, срежиссированный в канонах информационной войны.

Фото: REUTERS/Piroschka Van De Wouw