В самом начале их проходившего в четверг в Москве дискуссионного марафона, президент России Владимир Путин обратился к президенту Турции Эрдогану, возможно, с самым необычным дипломатическим гамбитом молодого XXI века.
Путин сказал: «В начале нашей встречи я хотел бы еще раз выразить мои искренние соболезнования в связи с гибелью ваших военнослужащих в Сирии. К сожалению, как я уже говорил вам во время нашего телефонного звонка, никто, включая сирийские войска, не знал об их местонахождении».
Так настоящий мировой лидер говорит лидеру региональному, чтобы он, пожалуйста, таки воздерживался от того, чтобы размещать свои силы в качестве поддержки джихадистов, никого об этом не уведомляя.
Дискуссия Путина и Эрдогана лицом к лицу, в комнате, куда были допущены только переводчики, продолжалась три часа, и затем еще час с делегациями сторон. В итоге все свелось к тому, что Путин продал Эрдогану элегантный способ сохранить лицо — в виде еще одного прекращения огня в Идлибе, которое началось в полночь четверга и было подписано на турецком, русском и английском языках, где «все тексты имеют одинаковую юридическую силу».
Кроме того, начиная с 15 марта, совместный турецко-российский патруль начнет патрулировать трассу М4, что подразумевает, что бесконечное множество мутировавших ответвлений Аль-Кайды не будет позволено заново ее захватить.
Предсказуемая особенность нового соглашения о прекращении огня состоит в том, что и Москва, и Анкара, являющиеся частью мирного процесса в Астане, наряду с Тегераном, по-прежнему выступают за сохранение территориальной целостности и суверенитета Сирии. Хотя, конечно, нет никаких гарантий, что Эрдоган будет эти договоренности соблюдать.
Важно вспомнить основы. Турция в глубоком финансовом кризисе. Анкаре сильно нужны деньги. Лира обваливается. Партия справедливости и развития (ПСР) проигрывает выборы. Бывший премьер-министр и лидер партии Ахмет Давутоглу, который концептуализировал неоосманизм, покинул партию и занял собственную политическую нишу. ПСР погрязла во внутреннем кризисе.
Теоретически, новое перемирие вынудит Эрдогана в конце концов отказаться от всех этих мириадов метастазов аль Нусра/ИГИЛ, которых Запад называет «умеренными повстанцами». И это абсолютная красная линия для Москвы, а также для Дамаска. Джихадистам не будет оставлено никакой территории.
Ни один из фанатиков НАТО это не признает, но это Россия, в который раз, предотвратила «исламское вторжение» в Европу, которым угрожал Эрдоган. Хотя, в первую очередь и не было никакого вторжения, только несколько тысяч экономических мигрантов из Афганистана, Пакистана и Сахеля, а не сирийцы. Нет никакого «миллиона сирийских беженцев» на пороге ЕС.
Евросоюз, как известно, будет продолжать заниматься болтовней. Брюссель и большинство столиц до сих пор не поняли, что Башар Асад все время воевал с Аль-Нусрой/ИГИЛ. Они просто не понимают соотношение сил на местах. Неудивительно, поэтому, что ЕС — лишь второстепенный актер во всей сирийской трагедии.
Я получил отличный ответ от прогрессивных турецких аналитиков, когда пытался связать мотивацию «хана Эрдогана» с турецкой историей.
Их довод, в итоге, таков, что Эрдоган — интернационалист, но сугубо в исламском смысле. С 2000 года ему удалось создать атмосферу отрицания древних турецких националистических мотивов. Он использует турецкость, но, как подчеркивает один аналитик, «он не имеет ничего общего с древними турками. Он Ихвани (представитель первой саудовской армии, состоявшей из кочевых племен; прим. mixednews). Его также не волнуют курды, пока они его «правильные исламисты».
Другой аналитик отмечает, что «в современной Турции, быть ‘турком’ не имеет отношения к расе, потому что большинство турецкого народа — анатолийцы, это смешанное население».
Итак, в двух словах, что волнует Эрдогана — это Идлиб, Алеппо, Дамаск и Мекка, а не Юго-Западная или Центральная Азия. Он хочет быть вторым Ататюрком. И все же никто, кроме исламистов, не видит его таким — и поэтому иногда он показывает свой гнев. Его единственной целью является затмить и создать исламскую противоположность Ататюрка». И создание такого анти-Ататюрка должно происходить при помощи неоосманизма.
Что ж, Владимир Путин только что предложил второму Ататюрку передышку. Ставки на то, превратится ли новое соглашение о прекращении огня в погребальный костер, больше не принимаются.
Пепе Эскобар