Поправка в Конституцию исправляет последствия холодной войны

Несколько лет назад у меня была своя авторская программа на телевидении. Я приглашал интересных гостей, и мы беседовали на разные заковыристые темы. Программа называлась «Выбор Германа». Гостей выбирал, конечно, не я, а продюсер, но я участвовал в составлении списков приглашённых и сам себе писал сценарий программы.

Однажды моим гостем был бессменный депутат Госдумы Евгений Фёдоров. Он и сейчас депутатствует. Фёдоров о некоторых вопросах высказывался, на мой взгляд, чересчур экзальтированно. Но один тезис показался мне не лишённым основания. Депутат говорил, что из-за нормы о приоритете международного права наша Конституция – это листок колониального управления. Приоритет международного права закрепляет положение страны побеждённой и зависимой. Готовясь к передаче, я изучил вопрос.

И обнаружил немало удивительного. Либеральные профессора юриспруденции учили нас, что приоритет международных договоров над внутренними нормами – это нормальная, цивилизованная, «общечеловеческая» практика. Однако во флагмане «общечеловеческой» цивилизации, США, никакого примата международных норм над американскими нет. И другие сильные государства тоже не имеют положения о приоритете внешнего права в своих основных законах. А характерна такая норма для стран, принимавших свои конституции, например, после поражения во Второй мировой войне.

Вот и мы проиграли войну, только не Вторую мировую, а холодную, и по результатам поражения нам была навязана нынешняя Конституция с её приоритетом международного права над внутренним законодательством.

Понятно, что Конституция 1993 года принималась в период сильной зависимости государственной власти России от зарубежных «консультантов», чьи «консультации» были обязательны к применению и в праве, и в политике, и в экономике. Но не только в этом дело. А в том ещё, что мы все, всё общество, находилось в фазе розового оптимизма, безграничного доверия к «международным правовым институтам», которые несут с собой только добро, гуманизм и «общечеловеческие ценности».

А мы вроде как сломали «железный занавес» изнутри и возвращаемся в дружную семью цивилизованных стран. Так чего от них закрываться своими законами? Пусть они нас подучат и поправят, если что.

В действительности всё оказалось не так как на самом деле. Мы узнали, что самые продвинутые и «цивилизованные» страны всё же преследуют свои собственные национальные интересы, а «общечеловеческие ценности» служат прикрытием неприглядных мотивов. И потому толкуются так, как удобно сильной стороне. А всё в целом «международное право» есть некоторая фикция, потому что действие правовой нормы предусматривает возможность принуждения.

Но какую-нибудь Гватемалу или Россию каждый может принуждать хоть по два раза на дню. А вот США никто ни к чему принудить не может. Потому что никакие нормы «международного права» в отношении Вашингтона не действуют.

А когда ещё и деньги наших капиталистов западные «общечеловеки» безвозмездно списали в свои карманы с офшорных кипрских счетов, то даже не самые патриотически настроенные «элитки» поняли: нужен суверенитет. В России возникла эта странная «контрреволюционная ситуация», консенсус (который чуть позже стал «крымским»), когда и верхи, и низы согласились в том, что Россия должна быть независимой и отстаивать свои интересы без оглядки на мнение западных «партнёров». Поэтому даже странно, что до изменения Конституции дело дошло только сейчас.

Поправка об установлении главенства российской Конституции у нормальных людей никаких возражений не вызывает. Только «евроатлантисты» до сих пор хотят, назло «этой стране», чтобы наши «дикарские» законы были ниже «международных», «цивилизованных». Да и «евроатлантисты» не все, а только те, кто не потерял свои деньги при конфискации Евросоюзом счетов кипрских офшоров. Пока не потерял. У них ведь тоже в Англии и Испании скоро начнут недвижимость конфисковывать.

Есть, конечно, одна проблема. Реформа, возможно, закроет российским гражданам доступ в международные суды. То есть доступ не закроет, но решения международных судов на территории России не будут исполняться. Пока что это плохо. Потому что наша собственная судебная система часто работает неудовлетворительно. И бывает, что международные суды остаются последней инстанцией, где российский человек может найти справедливость.

Но сама эта ситуация не может быть признана нормальной и удовлетворительной. Что за государство, от судов которого гражданину надо искать спасения в зарубежных судах? Если мы суверенное государство, то наша судебная система должна быть самостоятельной, независимой и достаточной для установления истины по любому делу. Значит, теперь у нас не будет отговорки, мол, если что, пусть идут в международный суд. И мы должны будем добиться безупречной работы российской судебной системы.

Герман Садулаев