Достали папарацци

При входе на рынок вижу стикер «фото и видеосъемка запрещается». Не обращаю на него внимания, захожу в зал. Разнообразные продукты выложены аккуратными горками. Это не просто красиво, но и действует на народ организующе. Люди вокруг ходят в основном положительные, хорошо одетые, вежливые. Народу немного, но это и понятно. Все здесь не для массового потребителя — слишком дорого. Мой фотоаппарат пока в сумке и наготове. Но предостерегающие стикеры, как на входе, расклеены и здесь.

Не теряя времени, подхожу к первому же лотку и мягко уточняю у женщины-продавца о количестве посетителей в этом году и ценах. «Да не хочу я об этом говорить. Я не знаю, подойдите к администратору», — как-то сразу изменилась в лице женщина. Было видно, что человека достали журналисты и доморощенные папарацци.

А это что такое?

Стучусь в какой-то командный пункт, пункт контроля вроде бы. Реально ли нельзя снимать? «Да, у нас не разрешается. Нас ругают за это. Вам надо подняться на третий этаж, там есть юротдел, директор. Надо зарегистрироваться и получить разрешение. У нас установлено 37 камер, вы же понимаете, что на сегодняшний день никто не хочет остаться без работы. Поэтому, если включают камеру, тут же звонят и говорят: «А что это такое?», и торгующие реагируют точно так же. А для телесюжетов договариваются с администрацией», — вежливо разъяснила женщина в белом медицинском халате.

Я решил прояснить у экспертов, почему Бессарабка — такое историческое и культовое место Киева — вдруг стала особенной и суперценной, настолько, что не дай боже фотографию сделать. Ведь пойди ты на обычный базарчик где-нибудь за пределами центра города — никто съемки не запретит.

Идите вы на… я пишу заявление

«А вы не пытались их на три буквы послать и вызвать полицию?— без обиняков отреагировал на новость эксперт «Фонда общественной безопасности» Юрий Гаврилечко. — Администрация рынка не имеет права запрещать вести съемку. Вы находитесь в публичном месте. Нужно сразу писать на нее заявление о противодействии журналистской деятельности и заводить на начальство уголовное дело».

Правда, добавил Гаврилечко, для отстаивания своих прав журналист должен подтвердить, что пришел на место по редакционному заданию. Но проблема в том, как в таких случаях быть блогерам-фрилансерам, снимающим для себя, а не по заказу.

С другой стороны на ситуацию смотрит президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко. На камеру попадают не только люди, которые имеют право потребовать прекратить съёмку (и оператор должен выполнить это требование), а и ценники. А это уже не только нарушение личного пространства против желания человека, а и нарушение коммерческой тайны.

«Во многих компаниях и фирмах действительно без разрешения нельзя снимать. Продавцы могут не захотеть, чтобы кто-то видел их цены. А эти цены — коммерческая тайна. Да, они видны. Но почему именно эти цены, как они были установлены — это их дело. Так что здесь администрация Бессарабки абсолютно права», — сказал Охрименко.

С одной стороны, снимать разрешается, если участок общественного пространства не находится в собственности у частного лица. А Бессарабский базар — это собственность местной общины, то есть коммунальная и принадлежит КП «Бессарабский рынок». Но с другой стороны, торговая палатка на рынке — это уже частная собственность, арендованная частным предприятием территория.

Даже если возникает сомнение в качестве продукции на Бессарабке, вести съемку открыто или втихаря нельзя. Вместо этого следует обратиться к закону о защите прав потребителей. В документе, напомнил экономист, указано, кто имеет право делать контрольную закупку и как весь этот процесс оформляется.

«Как потребитель вы можете написать жалобу, но самостоятельно выявлять качество продуктов вы не можете. Грубо говоря, гнилые помидоры не являются доказательством. Так как продавец может сказать «а вы не у меня их взяли» или «вы сами их испортили», — подчеркнул финансист.

Значит, это кому-то нужно

Не хочется оставаться там, где ты нежеланный гость. Выслушав пояснения, я покинул периметр Бессарабки. Не покупать же за дорого что-нибудь, чтобы прикинуться обычным посетителем, в таких местах «залетные» сразу видны. На втором этаже есть фудкорты, но в кафе я могу и у себя «на районе» зайти. Если же договариваться заранее с администрацией, получится лубочный сюжет или панегирик о базаре, где нет проблем и всегда, все и везде чисто (хотя отзывы в интернете говорят об обратном), а это неинтересно, я так не играю.

Почитав отзывы обычных киевлян, я выяснил, что люди воспринимают Бессарабку не как базар, а как историческое место, где по какому-то недоразумению остался базар, который превратился в витрину или супермаркет для богачей. Мало того, по идее Бессарабка вообще должна была бы давно сгинуть под давлением сети супермаркетов, где продается все то же самое, только намного дешевле.

Но, видимо, нужны такие места, как Бессарабка. Например, если вы пройдетесь по Пассажу на том же Крещатике, то увидите, что посетителей в люксовых зарубежных бутиках в любой день — один-три человека. Есть подозрения, что через эти магазины, куда почти никто не ходит, просто отмываются деньги. Возможно, и знаменитая Бесарабка служит той же функции. Потому и снимать в ней ничего нельзя, поскольку любая фотография становится в этом деле документом… Но это уже совсем другая статья, не журналистская.