Эффект купуасу

 Однажды, -  дело было очень давно, наверное, на втором году моего пребывания в США, т.е., около 20 лет назад, -  на нашу фирму прибыли с деловым визитом гости из солнечной Бразилии.

Они прилетели из Сан-Паулу, с одного из производств, связанных с местным авиапромом, и имели намерение привлечь контору, в которой я тогда работал, к сотрудничеству в области авиационной техники. Речь шла о некоторых приборах, используемых в навигации в условиях плохой видимости.

Интересно, что один из бразильских гостей много лет назад, ещё в Советские времена, закончил наш Ленинградский институт авиационного приборостроения и прилично говорил по-русски.

Собственно, именно из-за этого меня и позвали на ту встречу.

Шеф объяснил это так:

- Слушай, завтра к 9 будь у меня в офисе, оденься понаряднее, возможно, понадобится твоя помощь, как переводчика. Я не знаю, как они говорят по-английски, но знаю, что по-русски, по крайней мере, один говорит свободно, он учился в России. Так что, ни в коем случае не опаздывай! Мы тебя ждём!

Гости из Южной Америки оказались, как на подбор, высокими, по-спортивному плечистыми, черноволосыми, сильно загорелыми мужиками примерно пятидесяти лет, белозубыми и необыкновенно приветливыми, абсолютно чуждыми всякой официальной чопорности.

Страхи были напрасными. Все трое говорили по-английски без проблем, не хуже меня самого. Я понял, что не нужен и собрался было уходить, но тут шеф сказал:

- Это наш новый сотрудник из России. Он здесь - по контракту, и мы думали, что вам будет приятно с ним встретиться, учитывая, что, как нам известно, один из вас имел к этой стране прямое отношение.

Бразильцы очень приветливо кивнули мне, а один из них улыбнулся и вдруг по-русски, хотя и с явным акцентом, сказал:

- А вы из какого города?

Пришла моя очередь улыбаться.

- Из того же, где вы, кажется, учились, - ответил я весело.

Он раскрыл рот ещё шире и быстро скaзал:

- Знаете, мы живём вот тут! - и он махнул рукой в сторону высоченной гостиницы Шератон, которую можно было видеть из нашего окна.

Если у вас найдётся вечерем несколько минут, мы будем очень рады поужинать вместе. Окей? Часов в 8 вас устроит?

И он тут же снова перешёл на английский язык, извинившись перед присутствующими, а я покинул кабинет.

После окончания совещания я объяснил шефу, о чём мы говорили, и он оказался очень доволен.

- Молодец! Конечно, иди! Без разговоров!

И я пошёл.

В вестибюле гостиницы меня уже ждали наши гости. Они переоделись и теперь выглядели так, как будто собрались на вечернюю прогулку по городу, в ярких красивых рубашках, светлых брюках, все увешанные золотыми цепочками, браслетами и перстнями, как истинные южане. Вообще, бразильцы - необыкновенно хорошие, крайне приятные в общении люди, открытые, артистичные и непосредственные, как дети. От них всегда исходит какая-то солнечная, искренняя доброжелательность. А в нашем случае она была особенно заметна, потому что меня они (или, по крайней мере - один из них) были явно рады видеть.

Инженер, который закончил ЛИАП (его звали Жоау), тот самый, который пригласил меня на этот ужин от имени своих коллег, буквально засыпал меня вопросами об СССР и о Ленинграде. Он сразу же потребовал, чтобы мы говорили только по-русски. По его словам, он начал забывать язык, хотя изо всех сил стремился поддерживать его на прежнем уровне. Его интересовало всё: как поживает город, который он очень любил, как поживает новая капиталистическая Россия, в которой он не был уже лет 20, и мне приходилось напрягаться не на шутку, чтобы не разочаровать его. Его товарищи вежливо наблюдали за нами со стороны, стараясь не мешать нашей беседе.

Жоау изо всех сил стремился оставаться нейтральным, задавая самые обычные, невинные бытовые вопросы и всячески избегая любой политики. Но мне показалось, что его отношение к Союзу было гораздо теплее, чем к Америке, где мы сейчас находились.

Я рассказывал ему о городе, о людях, о проблемах, которые были у нас в 90-е годы, стараясь избегать особенно острых моментов. Он слушал молча и очень внимательно, и я видел, как явственно теплели его глаза.

Мы провели прекрасный вечер за поеданием хорошего техасского стейка, про который мои новые друзья сразу сказали, что ему далеко до настоящего бразильского, и запивали наши ностальгические воспоминания отличным красным вином.

И уже после ужина случилось то самое, ради чего пишутся эти строки.

Мы вышли из ресторана в вестибюль. Жоау попросил меня подождать минуту, поднялся к себе в номер и через пару минут вновь спустился к нам, держа в руках пакет, в котором чувствовалось что-то увесистое.

- Это тебе на память! Сувениры из Бразилии! Сейчас не открывай! Дома посмотришь! - сказал он, улыбаясь.

Его друзья спросили его, что он задумал, он быстро ответил, они тоже засмеялись, как дети и весело подмигнули мне. А потом один из них укоризненно что-то сказал ему по-португальски, и тот, согласно кивнув, обратился ко мне по-русски:

- Там в пакете лежит один фрукт, который ты наверяка никогда не ел. Называется купуасу. Он чисто бразильский. Они (и он кивнул на своих друзей) говорят, что я должен тебя научить, как его есть, иначе ты пропадёшь, и нам будет тебя очень жалко. И он опять засмеялся.

- Дома возьми молоток, аккуратно разбей его, чтобы ничего не вывалилось наружу, потом возьми сахар, немного посыпь сверху, потом открой кашасу, сделай глоток, съешь немного купуасу и будешь, как в Рио! Понял?

И он опять засмеялся.

Мы крепко пожали друг другу руки, попрощались, и я ушёл домой.

На кухне я вытащил загадочные подарки из пакета. Там оказалась поллитровая бутылка кашасы (разновидность рома, очень популярного в Бразилии, примерно, как наша водка у нас), о которой говорил Жоау , и очень странный, довольно тяжёлый предмет, похожий с виду на помесь ореха с картофелиной, гладкий, как камень, и по форме нaпоминающий толстый короткий кабачок.

Пришлось пойти за молотком. После двух-трёх осторожных ударов орех треснул. Я аккуратно убрал осколки кожуры, поддел ножом, и загадочный плод раскрылся.

Внутри было что-то кремово-белое, с лёгким, почти не ощутимым приятным, чуть дурманящим запахом, абсолютно ни на что не похожим.

Мякоть напоминала банан, но была плотнее и твёрже. Я решил пренебречь советом Жоау и обойтись без сахара. Взял крепкую стальную чайную ложку, с усилием зачерпнул немного и отправил в рот.

Первым ощущением было чувство лёгкой кислинки, но, по мере пережёвывания, вкус становился богаче, разнообразнее, как-будто я одновременно ел несколько разных фруктов, и всё более кислым, так, что под конец это стало сильно напоминать смесь лимона и ананаса. Вот тогда я вспомнил про сахар.

Ковырнул этот странный орех ещё разок, посыпал песком, открыл бутылку, сделал глоток и заел, как советовал бразилец.

Это было действительно необычайно вкусно и абсолютно ни на что не похоже. Вдобавок, этот не то орех, не то фрукт обладал очень интересным свойством: его всё время хотелось есть! Я незаметно сожрал почти весь. Лёг спать, а утром, едва открыв глаза, вспомнил про мой недоеденный купуасу, с удовольствием прошлёпал на кухню и доел остатки ещё прежде, чем умылся и почистил зубы. Кухня буквально благоухала незнакомыми ароматами одновременно цветов, духов и ладана. Фантастика!

Никогда больше я не ел ничего подобного. Самое интересное, что позже, заинтересовавшись этим плодом всерьёз, я выяснил, что в Бразилии он растёт повсеместно, вплоть до дачных участков, но его редко едят сырым, так, как посоветовал мне Жоау.

В подавляющем большинстве случаев этот продукт уходит в переработку, где из него делают эссенцию или сок, которыe затем добавляют в различные прохладительные напитки, мороженое, йогурт, а из семян производят самые разнообразные ароматические, парфюмерные и косметические масла и даже шоколад, поскольку это чудо природы принадлежит к тому же семейству, что и какако.

Интересно, что хитрые японцы, сильно заинтересовавшись этим душистым орехом, умудрились запатентовать какие-то продукты из него, чем вызвали в Бразилии чуть ли не массовые протесты, поскольку южане считают его своим национальным достоянием и одним из символов страны.

Но есть у этого загадочного растения и ещё одно свойство. Самое главное! Этакий "эффект купуасу".

Не сосчитать, сколько раз, вернувшись в Россию, я пытался рассказать моим знакомым, что такое этот плод и каков он на вкус.

Приводил все возможные аналогии! Описывал его так подробно, как умел! Но добиться понимания не мог.

Люди вежливо кивали, пожимали плечами и разговор переходил на другую тему после того, как я заканчивал свой рассказ одними и теми же словами:

- Вобщем, Бразилия стоит купуасу!

Это на самом деле невозможно - объяснить вкус и запах тому, кто никогда не знал ни того, ни другого.

И нет таких слов, которые помогли бы решить эту задачу.

////

Эффект купуасу!

Объяснить это моему далёкому Жоау было гораздо легче.

Он это знал так же хорошо, как и я сам.

Ехидный Douglas