"Мы построили феодализм", или Плач по американской мечте

Запредельная концентрация богатства, эрозия "сословия знаний" и задавленный, полный ненависти средний класс: это та же ситуация, которая привела Францию, а за ней прочую Европу к революционной эпохе в конце XVIII века. Сейчас это происходит в Америке. Так считает Джоэл Коткин, один из самых ярких мыслителей "трамповского" фланга политики США.

В следующем году в свет выйдет его книга The Coming of Neo-Feudalism: A Warning to the Global Middle Class, то есть "Приход нео-феодализма: предупреждение глобальному среднему классу". А сейчас Коткин опубликовал стандартную в таких случаях статью, в которой, по сути, дается сжатое содержание этой книги. О статье и говорим.

Сразу же надо предупредить читателя о двух вещах. Первая: автор пишет более всего об Америке, но описываемая им ситуация относится и к Великобритании, и в целом к западной группе государств.

И вторая: его зацикленность на Америке носит несколько романтичный характер: он оплакивает эпоху, когда в США не было "совсем бедных", в отличие от все еще феодальной Европы (это начало XIX-го века), и другие прекрасные времена и эпохи, вплоть до 70-х годов прошлого века. Когда американская мечта, именуемая сегодня "социальной мобильностью" — то есть возможностью выйти из низов и стать частью элиты, — еще как-то выглядела реальной. Этот романтизм автора может привести в задумчивость, например, потомков индейцев, истребленных ради той самой мечты, но не будем отвлекаться на частности.

Концентрация богатства — это не Коткин открыл, хотя если вы хотите свежих и мощных цифр на эту тему, то у него в книге они собраны, видимо, в немалых количествах. Например: менее 100 миллиардеров сейчас владеют 50 процентами активов в мире, хотя всего пять лет назад той же половиной мира владели все-таки 400 человек, и так далее.

Зато неожиданны и интересны размышления насчет современного "первого сословия". Миллиардеры, они же феодалы, в предреволюционной Франции назывались лишь вторым сословием, а первым считалась церковь. Век за веком церковь в католической Европе играла роль повелителя знаний, смыслов, да просто грамотности. Революция случилась не только когда наследственные феодалы стали слишком богаты, а когда в тогдашней "гуманитарной сфере" начался бунт, развал и прочие бурные процессы.

И вот Коткин заявляет: сегодняшнее "первое сословие" — это прежде всего несколько компаний-монополистов в сфере высоких информационных технологий. Создался "хай-тековый феодализм" и "олигархат", диктат нескольких гигантов, монополизировавших рынки и — что интересно — создающих свою "корпоративную культуру", то есть идеологию: служащие должны быть без детей, оплачиваться весьма умеренно, и никакой социальной мобильности для них нет. При этом семь из десяти самых больших компаний мира — из этого сектора, и тут единственные конкуренты "новым феодалам" — это китайцы с их достижениями.

В целом же "новое жреческое сословие" — это учителя, люди индустрии развлечений, консультанты, юристы, медики, ученые, СМИ и находящиеся на содержании у миллиардеров неправительственные фонды и благотворительные организации. Они составляют, по некоторым подсчетам, 15 процентов американской рабочей силы. И это сословие, во-первых, стало наследственным и замкнутым; во-вторых, речь идет о выпускниках максимум 20 элитных университетов (а на самой верхушке речь лишь о четырех). В-третьих, эта публика — уже не независимые хозяева, она состоит чаще всего у кого-то на зарплате.

И она вырабатывает вполне определенную идеологию для общества. Подсчитано, например, что в 2018 году только семь процентов журналистов заявляли, что голосуют за республиканцев. То же — с преподавателями университетов: постепенно и эти позиции захватили люди лишь левых, или "либеральных", убеждений.

Продукт их коллективной деятельности, добавим — бесконечные кампании террора и ненависти с целью уничтожить прежнюю культуру, прежние ценности, стиль жизни, прежнее общество, то самое, из "американской мечты" — общество самостоятельных независимых людей. А "третье сословие" не только задавлено этими "новыми жрецами", оно с каждым годом все беднее, оно еще и уменьшается физически: это видно, например, по сокращению числа владельцев собственного дома или квартиры.

Здесь надо сказать, что Джоэл Коткин очень своеобразно представляет себе феодальное общество. Оно держалось несколько столетий потому, что, вообще-то, было довольно бодрым, жизнеспособным и социальной мобильности в нем было сколько угодно. Правда, для таковой требовались постоянные войны, превращавшие оруженосцев в рыцарей и землевладельцев. Не говоря о том, что привилегии "второго", военного сословия были в перманентно военные времена объяснимы. А то, о чем говорит американский философ, — это уже кризис феодальной эпохи, разложение общества, в котором воины воинами быть по большей части перестали, а лишь копили и растрачивали богатство.

Это был долгий кризис, в котором — среди прочего — когда-то единая католическая церковь деградировала и привела к расколу западный христианский мир, в результате лучшие идеи и ценности начали вырабатываться вне ее рамок… Но так или иначе, то, что происходит сегодня с западной цивилизацией, похоже не на классический феодализм, а скорее на развал последнего.

Джоэл Коткин из своего анализа делает вот какие выводы: "третье сословие" должно собраться с силами и устроить бунт против окаменевшей олигархической системы и взбесившегося "первого сословия". Такому бунту очень поможет, если вернуть молодому поколению американские ценности и традиции, целенаправленно разрушенные "сословием знаний". То, что автор — большой идеалист, уже было сказано. Но, с другой стороны, бунт ведь уже идет, и сам Коткин — часть его.

Дмитрий Косырев
источник