Киев окутан смогом. Горожане теряются в догадках. Что это: уже не раз травившая своим запахом левобережный Киев Бортническая станция аэрации, завод «Энергия», ТЭЦ на угле, сжигатели листьев, чадящие на улицах города «евробляхи» и старые авто или горящие торфяники? На деле правы практически все. Однако все это было и раньше. Почему же именно сейчас киевляне и гости столицы прочувствовали на себе все эти «прелести»?

«Температурная инверсия в действии над Украиной. Для мегаполисов это явление ужасно накапливающимся чадом, который висит над плотно населёнными территориями сутками. Когда-то в Лондоне великий смог унёс жизни 10 тыс. людей. Вдобавок инверсия — это ещё то испытание для самолётов в режиме взлёта. Из физики мы помним, что тёплый воздух должен подниматься вверх, на его место приходит более прохладная масса, прогревается у поверхности земли, взмывая в свою очередь и освобождая место новому свежему и прохладному воздуху. Но так бывает, что приземный слой воздуха как бы придавлен мощным плотным и очень тёплым потоком. Воздух у поверхности греется, «пачкается», но не уходит», — поясняет экономист Андрей Блинов.

В общем, во всем виновата погода. Антициклон принес Украине теплый воздух и безветрие. Все, что большой город сжигает днем, не улетает в высоту, а накапливается в утреннем тумане. И даже когда последний просыхает, в городе остается смог.

Блинов предлагает обратиться к примеру других государств, знакомых с проблемой не понаслышке.

«Любые костры и полноценная работа ТЭЦ, конечно, при таком атмосферном явлении — кощунство. Во всяких Пекинах и Сеулах в такие дни даже движение транспорта ограничивают. Но они опытные — там чаще. У нас же дней через 10 можно будет сжечь и листья, и уголь. Если на то есть желание», — отмечает эксперт.

При этом Блинов не пишет о политических последствиях смога. А они, между тем, могут наступить.

Смерти и законы

В это трудно поверить, но в декабре 1952 года в одном из самых передовых и красивых городов мира, бывшей столице империи, над которой никогда не заходит солнце, столице Соединенного Королевства Лондоне случилось несчастье, унесшее жизни около 12 тыс. человек. В пятницу 5 декабря на город на Темзе опустился холодный туман. Подняться вверх ему не давал теплый воздух. Виной тому был антициклон. Чтобы согреться, горожане стали еще сильнее жечь уголь. В послевоенной Великобритании для отопления использовали, как правило, не очень качественный уголь с содержанием серы — более качественное топливо шло на экспорт.

Это и погубило горожан. Угольный дым из их каминов, а также электростанций вместе с выхлопами автомобилей создал стойкий смог. Из-за сажи смог приобрел черно-желтый цвет, отчего его прозвали «гороховым супом». Туман был настолько густым, что автомобильное движение замерло. Власти запретили массовые мероприятия, в том числе концерты и киносеансы.

Паники в городе не было. Туман расселялся во вторник, 9 декабря. Когда же стали подсчитывать количество пострадавших от него, ужаснулись: в феврале в 1953 года в Палате общин назвали цифру в 6 тыс. смертей. Однако современные исследователи называют вдвое большую цифру, указывая и на последствия для здоровья лондонцев, которые нес Великий смог.

Что поразительно: за сто лет до этого лондонцы сталкивались с похожей проблемой — Великим зловонием 1858 года. Оно тоже было связано с погодой: небывало жарким летом. Да и технологии сыграли свою печальную роль: тогда в британской столице появились ватерклозеты, что увеличило нагрузку на несовершенную систему канализации имперской столицы.

И если Великое зловоние подвигло власти Лондона создать новую систему канализации, то Великий смог дал толчок принятию в Великобритании экологических законов. Так, в 1954 году был принят соответствующий закон Лондонского Сити, а в 1956 году британский парламент принял «Акт о чистом воздухе».

Впрочем, украинцам стоит приглядеться к северному соседу, чтобы понять политические последствия загрязнения воздуха.

Как на торфе кепка сгорела

Родившийся в Ивано-Франковске русский писатель Михаил Елизаров известен еще и своими песнями в жанре, которые он шутливо называет бард-панк-шансон. Талант песенника в себе Елизаров, по признанию в одном из интервью, открыл летом 2010 года в Москве. Тогда он сидел дома и изнывал от нестерпимого смога. Вместе с Елизаровым тогда мучилась вся Москва. Многие предприятия, которым это позволяла технология, те же редакции СМИ, например, даже разрешали своим сотрудникам работать из дома.

При этом смог накрывал столицу России несколькими волнами. Первая была в июле, когда в Подмосковье произошло более сотни пожаров на торфяниках. В двадцатых числах того же месяца смог достиг центра Москвы. Однако 30 июля подул юго-западный ветер, и смог рассеялся.

Но, как оказалось, расслабляться было рано. Торфяники продолжили гореть. 4 августа главный государственный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко посоветовал горожанам взять отгулы и покинуть Москву. К тому времени видимость в городе была сильно затруднена, смог распространялся даже по метро. В московских аэропортах задерживали рейсы. 6 августа специалисты Государственного природоохранного учреждения «Мосэкомониторинг» объявили, что концентрация угарного газа в атмосфере Москвы в этот день превысила предельно допустимый уровень в 3,6 раза.

Проблема с московским смогом вышла на международный уровень: временно была приостановлена работа посольства Германии в России. НАСА также приостановило отправку своих сотрудников в российскую столицу.

С последствиями смога пытались бороться: на базе районных управлений социальной защиты населения открылись социальные центры для отдыха от смога. 123 социальных центра работали с 9:00 до 20:00. Пункты были оснащены кондиционерами, сотрудники центров оказывали нуждающимся в этом  медицинскую помощь.

Тогда же СМИ сообщили, что из-за смога смертность в Москве увеличилась в два раза. Было запрещено движение судов по каналу имени Москвы.

Окончательно смог покинул российскую столицу 18 августа.

Смог имел тяжелые последствия не только для здоровья населения города, но и для политической карьеры некоторых россиян. Так, в связи с отказом вернуться из отпуска был уволен начальник Управления лесного хозяйства по Московской области и Москве Сергей Гордейченко.

Однако самым главным политическим последствием смога стала отставка одного из тяжеловесов российской политики — мэра Москвы Юрия Лужкова. Человек, которого в некоторые периоды российской истории прочили чуть ли не в преемники Борису Ельцину, проявил поразительную недальновидность. С началом второй и самой тяжелой волны смога он ушел в отпуск и не спешил его прерывать, когда вверенная ему столица задыхалась от гари. Позже Лужков пояснял: в гари повинны власти Московской области, не сумевшие предотвратить, а после — справиться с пожарами торфяников. Но это сильно подорвало его позиции.

В итоге, когда 28 сентября появился указ президента России Дмитрия Медведева об отставке Лужкова, москвичи восприняли это если не с радостью, то с пониманием.

«Отрешить Лужкова Юрия Михайловича от должности мэра Москвы в связи с утратой доверия президента Российской Федерации», — гласил указ Медведева.

Один из тяжеловесов российской политики покинул ее не триумфатором, а скорее побежденным, да еще и с отрицательным имиджем, который во многом был вызван его самоустранением от проблемы со смогом.

Не исключено, что киевский смог может быть использован новой украинской властью, у которой и так непростые отношения с мэром столицы Виталием Кличко, в грядущих выборах столичного градоначальника. А киевлянам стоит все же задуматься над тем, как сделать жизнь в своем городе чище и безопаснее для здоровья.