США напомнили миру о старом способе менять баланс сил

США напомнили миру о старом способе менять баланс сил

Идея Дональда Трампа о покупке Гренландии у Дании не имеет шансов на успех. Тем не менее, эта мысль возникла у Трампа не случайно – США почти половину своей территории приобрели за деньги. Американский президент действует как бизнесмен: если что-то может принести выгоду, это надо купить. Поэтому в XXI веке практика покупки и продажи территорий может вернуться вновь.

Америка не сможет купить Гренландию – эта автономия в составе Дании находится на пути к независимости, да и торговля территориями сейчас вышла из моды и практики. Хотя на протяжении всей истории человечества продажа части собственной территории была обычным делом для тех, кто ею владел: монарха (то есть государства), компании или племени. Лишь в последний век, когда понятие государственного суверенитета отделилось от личности суверена и стало ассоциироваться с условным народовластием, торговля территорией стала неприличной.

Но руки-то помнят – те же США приобрели почти половину своей территории за деньги.

Понятно, что вначале это были просто покупки у индейцев, которые осуществляли английские, голландские и прочие колонисты (начиная с легендарной покупки Манхэттена за бусы на общую стоимость 24 доллара). Но и когда США приобрели независимость от Великобритании, практика покупки лишь расширилась: с 1803 по 1917 Штаты купили миллионы квадратных километров.

Самой крупной была первая же покупка – Луизианы у Франции. Эту территорию сейчас занимают 13 штатов. Потом земли американцам продавали испанцы (дважды), русские, мексиканцы (тоже дважды), датчане. Понятно, что не все продавали по доброй воле. Мексиканцы проиграли США войну и 25 млн долларов, заплаченных в середине 19 века были призваны лишь подсластить горькую пилюлю. Да и Испания в 1898 году продала Штатам Филиппины, а заодно отказалась от Пуэрто-Рико и Гуама (которые американцы тут же присоединили) не от хорошей жизни, а тоже проиграв США боевые действия.

Продажа Россией Аляски была добровольной, как и последняя крупная сделка, заключенная в 1917 году с Копенгагеном – тогда Вашингтон за 25 млн купил Датскую Вест-Индию. Теперь это Виргинские острова – «неинкорпорированная организованная территория США» (как те же Пуэрто-Рико или Гуам), то есть как бы не входит в состав США, но является американским владением.

Понятно, что сегодня купить у Дании Гренландию даже за половину величины датского бюджета (а именно столько заплатили в 1917 за Вест-Индию) не получится: даже 162 млрд долларов не соблазнят копенгагенское правительство. К тому же, Гренландия в последние годы всерьез взяла курс на независимость. Абсолютное большинство 57-тысячного населения самого большого в мире острова уже недовольно расширенной автономией от Дании и поддерживает партии, выступающие за отделение. Собственно говоря, именно беспокойство о будущем Гренландии, если она выйдет из НАТО и потребует убрать американскую базу, а то и начнет сближаться с китайцами – и вызывает главное американское беспокойство.

Купить остров, находящийся на пути к независимости, невозможно. Но вообще-то в мире ежегодно продается примерно тысяча островов. Другое дело, что они не идут ни в какое сравнение с Гренландией: все очень мелкие, являются необитаемыми и покупают их частные лица. Да и продающие их государства не отказываются от своего суверенитета над ними.

Речь идет о маленьких островах по всему миру – от тихоокеанских до американских. Продают принадлежащие им острова Тонга и Фиджи, Коста-Рика и Белиз, Сейшелы и Австралия, Греция и Панама, Бразилия и Канада. Можно купить остров и на американских Виргинских островах, и даже во Флориде. Правда крупный остров, площадью в 0,1 кв. километр потянет там на 100 млн долларов.

Подобные острова – удел миллиардеров и голливудских звезд (американцы, кстати, составляют свыше 70% всех покупателей островов в мире), вроде Джонни Деппа или недавно странным образом покончившего с собой в тюрьме Джефри Эпштейна. Понятно, что не о таких масштабах мечтает президент США, да и не он один. Немало серьезных государств не отказалось бы прикупить себе земли. Но пока что приходится действовать по стандартам XX века, то есть брать приглянувшуюся территорию в аренду.

Чемпионом тут является небольшая африканская страна Джибути (населенная, кстати, теми же сомалийцами, что и соседнее развалившееся почти тридцать лет назад на части государство). Если раньше там были только французские военные (включая «Иностранный легион»), то за последние годы обосновались американцы, китайцы, японцы и итальянцы, на подходе турки и саудиты, поговаривают и об индусах, и, конечно же, о России. Стратегически важное расположение в Баб-эль-Мандебском проливе, соединяющем Красное море с Аденским заливом, делает Джибути чрезвычайно привлекательным для всех серьезных мировых игроков. Власти Джибути формально не торгуют своей родиной, но делают ее местом столпотворения практически всех главных военных держав мира.

Практически каждая из которых дорого бы заплатила за расположенный не так далеко от Джибути, уже перед входом из Индийского океана в Аденский залив, остров Сокотра. Остров находится близко к Сомали, но принадлежит Йемену, который в свою очередь уже восемь лет как погружен в тяжелейшую гражданскую войну, во многом спровоцированную внешним, саудовским вторжением. Сокотра – идеальное место для военно-морской базы, и к ней проявляют огромный интерес Катар и Объединенные Арабские Эмираты (которых уже обвиняют чуть ли не в оккупации острова). Чем хуже обстоят дела в Йемене, тем больше аппетиты внешних игроков, которых сдерживает только то, что все другие претенденты не будут молча смотреть за попытками конкурентов закрепится на Сокотре.

Но понятие государственного суверенитета в его нынешнем понимании может продержаться совсем недолго. Например, если война в Йемене продлится еще пять лет и сомализация, то есть распад юридически единой страны зайдет еще дальше, то что сможет помешать в недалеком будущем какому-нибудь марионеточному йеменскому правительству продать Сокотру Катару или Эмиратам? Да, формально не лишаясь своего суверенитета над ней, но фактически передав управление ей в чужие руки. Только недовольство крупных мировых держав. Ну, или сдадут в аренду Китаю, России или США, которые смогут игнорировать возмущение конкурентов.

Понятие государственного суверенитета будет размываться все больше и больше, и не только в распадающихся странах. Сам процесс глобализации стимулирует переход управления с государственного на надгосударственный уровень – уровень региональных союзов и межгосударственных объединений.

Даже сопротивление западной глобализации приводит к размыванию национальных суверенитетов малых государств.

Поодиночке им не выжить, вот и приходится передавать на уровень союзов сначала экономические, а потом и политические полномочия. Когда этот процесс завершится и в мире будет порядка дюжины крупных надгосударственных объединений (считая и такие государства-цивилизации как Китай, Россия и Индия), процесс покупки ими территорий у маленьких, неопределившихся и несостоявшихся приобретет более организованный характер.

А пока мешать ему будет не международное право, а конкуренция между сверхдержавами. При этом англосаксам и французам не надо ни у кого ничего покупать – после роспуска Британской и Французской колониальных империй у них осталась в собственности масса стратегически выгодно расположенных остров. А американцы за сто с лишним лет создали себе путем захвата, покупки или аренды огромную сеть баз, от Гуантанамо до Окинавы. И они не намерены позволять своим геополитическим противникам создавать нечто, хотя бы отдаленно напоминающее американскую сеть.

Грубо говоря, Китай давно бы купил себе пару атоллов в Индийском океане (у тех же Сейшел или Мальдив) и насыпал бы там острова со взлетно-посадочными полосами по примеру тех, что он уже создал в Южно-Китайском море. Если бы не противодействие Индии, США и Великобритании. Другое дело, как долго еще они смогут сдерживать Китай. И дело даже не в том, что у китайцев уже гораздо больше денег, чем у американцев. Деньги сами по себе ничего не решают в геополитике – с помощью них можно лишь зафиксировать военную победу или изменившийся баланс сил. 

Кстати, все ведь помнят, почему в 1721 году Россия купила Прибалтику у Швеции? По итогам Северной войны.