В Киеве объявили о захвате «ключевого свидетеля» по делу о катастрофе малайзийского «Боинга». Группа сил спецопераций ВСУ захватила в ДНР и вывезла на Украину 58-летнего Владимира Цемаха, который в 2014 году числился «начальником ПВО Снежного». Как им удалось это сделать, какие ошибки допустила контрразведка ДНР – и действительно ли похищенный может иметь отношение к гибели «Боинга»?

Цемах был похищен в Снежном еще 27 июня. Первые сообщения о странных событиях в этом населенном пункте стали поступать 1 июля, а 5 июля суд в Киеве постановил задержать Цемаха на 60 суток. Это, видимо, некая форма издевательства, поскольку 4 июля у Владимира Цемаха был день рождения.

Украинская сторона, а с ее подачи и западная пресса настаивают, что Владимир Цемах то ли лично сбил малайзийский «Боинг», то ли может дать ключевые показания по делу. И есть все основания полагать, что какие-нибудь показания из него в Киеве могут выбить. Уже на сегодняшних отрывочных фото видно, что на лбу у Цемаха глубокая кровоточащая рана, наскоро заклеенная пластырем.

Картина события такова. В 2017 году полковник Владимир Цемах вышел в отставку из ВСН по возрасту и состоянию здоровья. Последняя воинская должность – заместитель командира батальона войсковой части 08819. В 2014 году министерством обороны ДНР ему было присвоено воинское звание полковника и он был назначен «начальником противовоздушной обороны бригады».

Это грозно звучит, но по факту в распоряжении «начальника ПВО бригады» была одна старая «зушка» – ЗУ-23. Эту зенитную установку еще советского производства в такого рода конфликтах, как правило, используют не по прямому назначению, а в наземных боях. Снаряд с ладонь размером, и начальная скорость у него гигантская – у легко бронированных целей и небольших построек шансов нет никаких. Одно нажатие на педаль разносит деревянный сарайчик в щепы. Эта одинокая «зушка» под командованием Цемаха и стояла на одном из блокпостов у Снежного. А назначили его заведовать ею потому, что у него еще с Советской армии военная специальность «зенитчик». Посмотрели в военкомате в военном билете и сказали: «Будешь начальником ПВО». Других зенитчиков в 2014 году в 1-й Славянской бригаде не нашлось, потому и потребовался пенсионер-отставник. Позывной «Борисыч». Тут даже что-то придумывать не стали.

В Снежном Владимир Цемах жил с женой и взрослой дочерью по адресу 250-летия Донбасса, дом 4, квартира 33. Формально он числился председателем ОСББ (по-нашему – ТСЖ) «Балабаево-12», то есть работал управдомом. Жил в последние годы тихо и спокойно, тем более что Снежное – это глубочайший тыл. До России – 20 километров, а до линии фронта минимум 45. До ближайшего КПП «Майорск», через который в основном и осуществляется переход местных жителей через линию фронта, – и вовсе 80 километров буераками.

Предположительно, за Цемахом было заранее установлено наблюдение. Свидетели говорят о неких двух светловолосых мужчинах, которые за пару дней до похищения сняли квартиру в одном подъезде с Цемахом, а затем пропали. Во дворе дома Цемаха ударили по голове (отсюда и кровоточащая рана на лбу), затащили в его же квартиру, укололи сильным психотропным аппаратом, привязали к инвалидному креслу и в таком виде засунули на заднее сиденье его же машины.

Далее похитители отправились к самому дальнему от Снежного КПП – «Марьинке», а там предъявили фальшивые документы, из которых следовало, что они заботливые сыновья, которые везут парализованного отца в больницу в Днепропетровск. Пограничники поверили и пропустили их на украинскую сторону.

Тревогу забила вечером жена Цемаха, когда пришла домой и обнаружила следы крови и погром в квартире. Дочь похищенного Мария напрямую увязывает похищение отца с его должностью «начальника ПВО» в 2014 году, хотя в действительности это была фикция. Ополченцы на тот момент никакими реальными «средствами ПВО» не располагали, и уж тем более не могли обеспечивать противовоздушную оборону тылового Снежного. При этом ВСУ обстреливали Снежное и Майорск ракетами «Точка-У».

Владимир Цемах весь 2014 год простоял со своей «зушкой» на блокпосту и сбить мог в лучшем случае перелетных гусей.

 

Кроме того, согласно «стройной» версии «расследователей», малайзийский «Боинг» был якобы сбит из российского «Бука» под командованием чуть ли не генералов. Пенсионер-управдом Цемах в эту схему не укладывается.

То, что тыл ДНР давно уже превратился в проходной двор, – не секрет. Эффективность местной контрразведки уверенно стремится даже не к нулю, а к отрицательным числам. Такая операция, как похищение Цемаха, требует времени на подготовку и как минимум изготовления правдоподобных документов. Но осуществлена она была настолько нагло и самоуверенно, что, будь местная контрразведка чуть профессиональней, ничего бы не случилось.

Создается впечатление, что украинская сторона имела весьма точное представление о том, как организована жизнь в Снежном и с чем они могли столкнуться в виде местной контрразведки. И, несмотря на регулярные отчеты МГБ ДНР об арестах диверсантов группами и по одному, украинским службам раз за разом удаются громкие операции по физическому похищению или добровольному вывозу из ДНР отдельных лиц. Проверка на КПП проводится формально, чтобы «не обижать людей». Единая компьютерная база данных отсутствует. В ходу четыре разновидности документов (украинские, дээнэровские, российские и иногда даже еще советские), между собой никак не пересекающиеся. Техническая оснащенность – на грани фантастики.

При этом в Донецке крайне болезненно реагируют на критику в свой адрес, поскольку она воспринимается как критика в том числе и «прикомандированных», которые непонятно чем там заняты. Организовать всю эту работу гораздо сложнее, чем провести в рекордные сроки избирательную кампанию. Тут думать надо головой, а не чем обычно.

Владимира Цемаха, безусловно, жалко. Никакого достойного обращения в киевской тюрьме ему не гарантировано, а вот давление с целью получения нужных показаний будет наверняка. И совершенно непонятно, в какую категорию он попадает: вряд ли киевский суд определил его как военнопленного. Цемаху будут последовательно вменены «расстрельные» статьи за вооруженный мятеж, госизмену и все тому подобное.

Все это разрушает так тщательно по частям собираемую схему обмена военнопленных и задержанных по принципу «всех на всех». В такой ситуации просто невозможно выработать общие критерии отношения к удерживаемым лицам.

 

Трудно даже представить себе, что именно захотят получить от Цемаха украинские следователи. Знать он ничего не знает, видеть ничего не мог. Киевлянам придется на ходу изобретать какую-то новую форму его «показаний», поскольку требуется просто заново придумать всю схему событий «глазами ключевого свидетеля». Это может всех очень далеко завести.

И, конечно, хотелось бы, чтобы проходной двор в тылу ДНР как-то закрыли. Уже сил нет больше все это терпеть.